Все шу-инны делятся на четыре категории по половому признаку. Шои-анба, к которым относится и Ааш-шу, или Первые (Изначальные) - это, условно говоря, женщины, способные произвести на свет потомство. Шои-анба рождается очень мало, и принадлежность к этой категории проявляется довольно поздно: в пересчете на наш человеческий возраст это примерно лет пятнадцать. Поскольку шу-инны живут очень долго, то у них это где-то лет сто пятьдесят. Начиная с этого времени шои-анба много путешествуют, чтобы расширить круг общения и встретить своего Второго или Неизбежного - шуи-вири.

  По каким признакам шои-анба и шуи-вири опознают друг друга, я так и не понял, но между ними мгновенно возникает очень сильная и неразрывная связь - шоэнúя, больше духовная, чем физическая, поскольку происходит слияние их эо-шэнов. Термин "эо-шэн" означает одну из внутренних сущностей, что-то вроде души или духа - некая сияющая или огненная ипостась. Как я понял из объяснений Ааш-шу, им даже не нужно вступать в интимные отношения: при встрече с шуи-вири и образовании шоэнии в организме шои-анба запускается сложная программа внутренних преобразований, в конечном итоге приводящая к рождению потомка. Шои-анба и шуи-вири вместе тщательно подбирают себе шаи-таи и шуи-нау - Третьего или Необходимого и Четвертого или Случайного. Подбирают без особых претензий к их душевным и физическим качествам, потому как эти двое не входят в шоэнию.

  Причем все это занимает кучу времени, иногда лет сто. В результате объединения четверых образуется нечто вроде семьи, которую они называют тешарон. Когда рождается потомок, Четвертый - шуи-нау - может уйти и попытать счастья в новых отношениях: у некоторых из них есть неплохие шансы оказаться на месте Третьего в другом союзе. Третий - шаи-таи - остается в семье навсегда, помогая воспитывать потомка. А если пара решает завести еще одного потомка, что случается не так часто, она ищет нового кандидата на роль Четвертого. Третий же незаменим. Правда, очень редко случалось такое, что Третий из одного союза внезапно оказывался Вторым для посторонней шои-анба, и это вызывало нешуточные конфликты интересов и приводило к настоящим драмам, потому что отказаться от зова шои-анба невозможно. Отсюда можно сделать вывод, что только шои-анба обладает четко определяемой половой принадлежностью, а все остальные взаимозаменяемы, хотя без участия всех четверых потомок никогда не появится на свет. Как происходит сам процесс зачатия, Ааш-шу мне не рассказала, а я постеснялся спрашивать.

  Так мы и проводили часть дня - в разговорах. Ааш-шу просвещала меня по части шу-иннов, а я рассказывал ей о нашей жизни. Чем Ааш-шу занималась в остальное время, я не знал, но часа два-три в день она уделяла мне. Мы не всегда располагались в зале, порой гуляли по саду или по хранилищу ценностей, собранных шу-иннами в других Мирах за многие тысячелетия. Ааш-шу дала мне одну из серебристых "капель" - шируку, чтобы я полетал по окрестностям. Мой желтый слуга меня сопровождал. Вообще мне была предоставлена свобода передвижений, так что постепенно я обошел бóльшую часть замка, а он огромный! Ааш-шу жила на самом верху, куда мне доступа не было.

  Мне выдали специальный ключ, открывавший некоторые двери - так я обнаружил библиотеку. Каких книг там только не было! И привычного для меня вида, и в виде свитков, вертикальных и горизонтальных, и в виде "гармошки". Один из таких свитков я рассматривал полдня, прокручивая слева направо с помощью специальных "катушек". Это была опись всех живых существ Колонии - с картинками и пояснениями, которые, правда, были бесполезны для меня, потому что при чтении "синхронный переводчик" не работал. Кстати, о "синхронном переводчике" - Ааш-шу сказала, что пока я валялся в ловушке без сознания, автомат внедрил мне чип с этим самым переводчиком и поставил метку, позволяющую отследить передвижения. На самом деле меня могли изловить практически сразу, но почему-то позволили дойти до рынка. Потом Ааш-шу призналась, что хотела сама меня опознать, не пользуясь сканером.

  - И мне это удалось! - гордо произнесла она.

  - По одежде? - спросил я.

  - Да просто увидела незнакомое лицо.

  - То есть... Подожди! Что ты хочешь сказать? Ты знаешь в лицо все население Колонии?!

  - Конечно, - серьезно сказала Ааш-шу, но тут же рассмеялась:

  - Если честно, тебя легко было опознать по выражению лица - все остальные ко мне привыкли, а ты явно видел впервые. Я показалась тебе... уродливой? Страшной?

  - Нет! Удивительной, невероятной... В общем, я был потрясен.

  - Особенно моими ресницами?

  - Больше всего твоими глазами

  Это не было комплиментом - глаза Ааш-шу действительно меня завораживали. Я жалел, что не могу подобраться к ней ближе, чтобы рассмотреть это чудо природы: в полумраке ее глаза становились темными безднами, а на свету поражали прозрачной глубиной, переливающейся всеми оттенками синего. Не глаза, а Космос. Потом, увидев других шу-иннов, я понял, что гипнотическая притягательность взгляда - их общая особенность.

  Однажды ночью, когда мне не спалось, я решил посидеть в саду. Вышел из своей комнаты и направился вверх по коридору - в замке не было ни одной лестницы, их заменяли пологие пандусы. Слуги лихо раскатывали по ним на самокатах, пару раз и я не удержался. Таким образом, замок представлял собой нечто вроде рукотворной горы с серпантином коридоров-пандусов, оплетающих комплекс жилых помещений и лабораторий, которые были как бы нанизаны на пустотелый стержень - шахту лифта. Им пользовалась только Ааш-шу. Я потихоньку шел вверх по пандусу, еле освещенному ночниками, и вдруг услышал какой-то приближающийся звук. Я прижался к стене. Из-за поворота показалась Ааш-шу - она лихо неслась вниз на самокате, ее синий балахон и волосы развевались. Я впервые увидел Ааш-шу с непокрытой головой - ее длинные пепельные волосы отливали перламутровым блеском. Меня она не заметила, а я обалдело потряс головой: ничего себе наместница развлекается!

  И подумал, что Ааш-шу так и не открыла мне свой возраст, хотя я не раз приставал. Я уже знал, что живут шу-инны очень долго, тысяча лет для них не предел, но средняя продолжительность жизни - лет 700-800, то есть, примерно в десять раз дольше нашего. Так что, если бы я был шу-инном, мне бы исполнилось аж 290 лет. Сколько же Ааш-шу? Может, она очень юная? Я несколько раз замечал, что Ааш-шу ведет себя как впечатлительный подросток, что было довольно забавно и трогательно при ее высоченном росте и суровом выражении лица, которое не менялось, даже когда она смеялась. Ааш-шу хлопала в ладоши и подпрыгивала, выиграв у меня в местную разновидность шашек, а когда ей на руку с крошками села маленькая и очень осторожная желтая птичка, в глазах Ааш-шу показались слезы. Наутро я в очередной раз пристал к Ааш-шу с вопросом о ее возрасте. Наконец, она тихо произнесла: