Настя решила, что он уже спит. Она тихонько прошла на кухню, попить воды. Не включая свет, она потянулась за графином. Не нашла. Сделала несколько шагов вдоль стола, и снова пошарила рукой в темноте.

– На десять сантиметров левее… – послышалось за спиной. Настя издала отчаянный вопль. В одно мгновение она оказалась рядом с выключателем и зажгла свет. На стуле сидел Никита и корчился от смеха.

– Ты что?! Я чуть не умерла! – Настя держалась за сердце.

Никита попытался взять себя в руки. Он встал, обнял ее, но, вспомнив, как она визжала снова начал хохотать.

– Идиот! – Настя начала колотить его кулачками. Он, сначала, укрывался, а потом просто крепко прижал ее к себе и поцеловал. Настя не ожидала этого. Это было так приятно, что она напрочь забыла обо всем! Не было в этот момент ни Вики, ни Юли, ни той истерики… ничего. Только двое на кухне. Никита ловко прижал ее к стене, рукой дотянулся до выключателя, и снова стало темно. Их поцелуи становились горячими. Он трогал ее за грудь и ощущения были такие, словно впервые он оказался вне запретов. Он целовал ее, и думал о том, что она может стать его женой, может родить ему ребенка. Это не ослабило его желания, наоборот – сделало его невероятно сильным.

Он, наконец, мог обладать тем, чего так жаждал… но есть одно «но». Он не мог сказать об этом прямо сейчас, потому что не знал истиной причины, почему мама это так тщательно скрывала.

И еще одно «но». Он должен был преподнести ей урок, последний, прежде чем они станут мужем и женой, чтобы в ее светлую головешку больше не пришла мысль попробовать «полюбить не его».

И третье «но»: он не знал, что ему теперь делать с Викой. Она нравилась ему сильнее, чем хотелось бы, он провел с ней ночь… Конечно, решение было очевидно – он должен был остаться с Настей, а значит, попрощаться с Викой… как же все сложно…

– Так, стоп, – он прервал череду поцелуев. Она тяжело дышала, глаза ее горели темным пламенем желания. – А где ты была?

– Я гуляла. Прости, что заставила волноваться.

– Гуляла? Где? С кем?

– С подругой.

– С какой подругой? Я звонил Вике! Она тебя не видела! – его возмутило ее вранье! Нельзя так! Что она от него посмела скрывать?

– Я познакомилась с соседской девчонкой. Мы просто гуляли по парку, – Настя осторожно коснулась его губ, и он не смог ее оттолкнуть. Внутри его головы пульсировало: «Вика! Как же Вика? Как же Вика?» Но, спустя еще пару минут, пульсация опустилась ниже, и оттуда уже было не слышно…

 Секс на кухне длился минут сорок, с учетом убирания со стола посуды. Это не как в кино, когда герой просто смахивает все со стола, и приступает к делу. Они все переставили на другой стол, Настя смахнула с него крошки полотенцем, Никита, не соображая ничего от желания, делал все жестко. Настя отметила, что это ей по вкусу. Позже, лежа на кровати с ним в обнимку, Настя чувствовала, как весь негатив ее отпустил. Она была счастлива. И он был счастлив. Он впервые занимался сексом с Настей, и в этом не было оттенка извращенства. Он подумал даже, что ему будет недоставать этого мазохистичного ощущения.

 Весь следующий день Настя была на седьмом небе от счастья. Она улыбалась людям, заигрывала с охранником на работе, разговаривала с кассовой лентой. Ей казалось, что все позади. Но, уже ближе к обеду, настроение пошло на спад. Этому дал толчок звонок от Вики. Настя сидела в кафе, напротив магазина, в котором работала, и жевала шоколадный плавленый сырок, запивая его слишком горячим чаем. Из её белой сумочки заиграла песня группы Rasmus – «Livingina World Withoutyou». На телефоне высветилось: « Вика». Настя смотрела на экран, и внутри все переворачивалось. Сначала, на фоне ее общей эйфории, ей стало стыдно и жалко ее. Спустя секунду ее глаза сузились, выражение лица поменялось – ей стало страшно, а вдруг она все узнала о вчерашнем вечере?? Но как? Нет… тогда что же это могло быть? Никита уехал в Питерку этим утром, ему надо было передать маме какие-то документы для какого-то оформления – так он сказал Насте. Зачем она ей звонит? Музыка вмиг стихла. Она хотела встретиться – поняла Настя. Она, которая уводит у нее Никиту, с которым Настя вчера занималась сексом… Весьма противоречивые чувства смешались в ней… Это все равно, что чувствовать вкус горячего шоколада и добавленного в него майонеза. Она так и не ответила на звонок.

 После окончания смены Настя встретилась с Юлей в парке. Сегодня они договорились сходит в кафе, просто поговорить. У Насти никогда не было подруг, у Юли тоже. У них была разница в возрасте, но Насте хотелось поддержать эту девочку. Всё лучше, чем сидеть дома, и вздыхать по Нику.

– А так и правда лучше! – отметила Юля, сидевшая на кровати. Настя вертелась перед зеркалом в обтягивающей кожной юбке черного цвета и черной майке с огромным вырезом.

– Ты думаешь? – она критично смотрела на свое отражение в зеркале. Она вспоминала красотку-Вику, и ей захотелось быть красивее. Выиграть у неё по всем фронтам.

Вечер был ветреным, прохладным. После кафе Настя и Юля решили пойти в местный клуб. Не в тот, что принадлежал семейству Мораль. Рядом был простенький клуб, куда пускали всех без исключения, и редко требовали показать паспорт. Настя и Юля сидели рядом, откровенно скучая. И каждая из них думала о своём.

 Тем временем, Никита сидел на крыльце, смотрел на звезды, и курил пятую сигарету подряд. Он ехал, чтобы узнать правду, грозный, вооружённый анализом ДНК. Он приехал, уселся за стол, и вылепил всё в лоб.

– Ты же знала, что мы любим друг друга. Мы уже много лет стыдимся своих чувств, боимся смотреть тебе в глаза. Почему ты так с нами поступила? Настя мне не сестра.

– Сводная сестра, Никит. Сводная. У вас один отец. И это всё равно инцест, – ответила спокойная и твёрдая, как кремень, мама.

– Нет, не сводная. Я сделал тест. Вот, – он сунул ей в руки анализ. Она его прочитала. Изменилась в лице.

– Я не знала. Я была уверена, что он принёс в наш дом свою дочь. А не просто ребёнка женщины, которую он когда-то любил.

По её выражению лица Никита понял, что жертва здесь – она.

– Выходит, он просто пожалел её ребёнка, и соврал тебе. Или он и сам не знал.

– Я думаю, что он знал. Теперь я понимаю, что он всё знал. Твой отец был не из тех, кто изменяет. Он был однолюбом. И любил он Настину маму, Кристину. Но у них отношения не сложились, она его прогнала. И тут подвернулась я. Забеременела. Он женился, конечно. Он очень неумело врал мне, когда говорил, что изменял. Я думала, что это из-за стыда. А он, может, и не изменял вовсе. Поэтому и Настя не от него. Он просто приютил ребёнка, спас от сиротства, ценой собственной репутации. А я его за это ненавидела. Мы и развелись, потому что я не смогла простить ему измену. Боже мой! Всё могло сложиться иначе…

Они сидели, и молчали. Как на поминках. Человек, который уже покинул этот мир, неожиданно предстал перед ними в другом свете. Реабилитирован посмертно. Конечно, жена не приняла бы ребёнка от другой, если бы он не соврал, что это его ребёнок. Поэтому он соврал. А правду открыть не успел. Он умер внезапно. Он не знал, что Настя и Никита полюбили друг друга.

День был пасмурным, сверкала молния. А под вечер начался настоящий ураган. Настя ждала Никиту с бутылкой вина. Но Никита всё не шел, а вино уже заканчивалось. Когда в дверь позвонили, она открыла, даже не заглядывая в глазок. И пожалела об этом уже через секунду, потому что на пороге стояла Вика.

Как всегда красивая, в коротком платье с ремнём и шикарных туфлях, она вошла в квартиру, не дожидаясь приглашения. Она ведь и представить не могла, что кто-то ей здесь может быть не рад.

– Настя, привет! Я пришла встретить Никиту. Соскучилась ужасно по нему. Можно я с тобой посижу?

Вино уже проникло в каждую извилину Настиной головы, поэтому она равнодушно пожала плечами.

– Хорошошеньки, чувствуй себя, как дома.

– Ты что, пьяна? – спросила Вика, – И без меня? Как так?