Она вышла, закрылась в комнате отца, и просто лежала на кровати, осмысливая свой поступок. Это был порыв, она не планировала этого. Просто ее взбесило, что ему названивает какая–то Анжела. И что он называет её сестрой. Скорее всего, это была вспышка ревности, которая продиктовала ей дальнейшие действия. Но не только. Часть ее всегда мечтала иметь нормальные здоровые отношения. А он… он всегда будет ее братом. Будь что будет.
Никита лежал на диване в гостиной. Он просто смотрел в потолок, и старался не думать о том, что она его опять бросила, что он начинает злобно ненавидеть единственного друга, что скоро будут готовы результаты их анализа ДНК, который он сделал тайком. Он был почти уверен, что они не родные, и ждал той минуты, когда сможет сказать ей об этом. Посмотрим, кого она тогда выберет. Да нет, вопрос стоял иначе: посмотрим, как быстро она отошьет Пашку. Бедный ушлёпок!
Всю неделю в доме Никишиных царила атмосфера напряжения. Ник скучал по ней. Ему не хватало ее теплой костлявой тушки рядом по ночам. Да и в сексуальном плане все повисло под лозунгом «ждем перемен». Уж не позвонить ли Анжеле? Она была бы на седьмом небе. Кроме того, ей вовсе не сорок, и она очень даже ничего. Эдакая вамп-женщина. Белокурая блондинка с классной попкой и, видимо, богатым мужем-импотентом. Возможно, ее интересовали ролевые игры. Эти мысли лежали у Никиты в голове, в файлике: »открыть, если Настя не одумается». Он надеялся, что запасной вариант не пригодится. Эта сука была у него в сердце. Банально, как банально! Аж, затошнило.
Утро субботы началось прекрасно: Никита собрался, и пошел на работу. Короткий рабочий день обещал быть скучным, но не сложным. Настя накормила его вкусным завтраком и обещала никуда не ходить в дождь, по крайней мере, до вечера. Упоминание о грядущем свидании с его приятелем окончательно прибило к полу его колючее настроение.
– Ты не передумала? – спросил он, зажав ее в дверях.
Ее тело было плотно прижато к нему. Наверняка она ощутила, как дорога ему в этот момент.
– Нет – улыбнулась она.
Ее это позабавило. Да, и чего греха таить, ей тоже ужасно не хватало его. Но нужно было придерживаться выбранного курса. Он закрыл за собой дверь и ушел. Он верил, что у них с Пашей ничего не получится, но не мог спокойно на все это реагировать. Пашки сегодня не будет на работе – оно и славно, с ним стало трудно общаться, все время хотелось его стукнуть самой тяжелой раковиной по черепушке.
Настя весь день провела в трудах праведных – депиляция, маникюр, прическа, переписка с Пашей… Она была в приподнятом настроении.
Когда наступило время идти домой, Ник решил остаться, помочь выгрузить товар. Мужики одобрительно кивнули ему – зауважали. А он просто не хотел идти домой. Он знал, что там будут эти двое. Погода оставляла желать лучшего, поэтому он два часа назад позвонил Насте и выяснил, что они просто посмотрят дома кино.
– Ты же к нам присоединишься? – спросила она.
– Разумеется. Начинайте без меня, я чуть задержусь.
Он грузил сантехнику с особой старательностью, резво и ловко, вымещая всю злость в мышцы.
– Никишин жжет! – подкалывали кладовщики. Никто и не догадывался, что происходило в тот момент у него внутри.
Было около полуночи. Настя места себе не находила.
– Как тебе кино? – спросил Паша.
– Отлично! – отозвалась Настя.
Они смотрели вторую часть «Бой с тенью». Потрясный фильм! Только он и спасал этот вечер. Все, что позволил себе Пашка – это слегка приобнять ее на десять минут. Она даже расстроилась: лучше бы затащил в койку, отвлек от этих мыслей. Конечно, она бы с ним не переспала, но, по крайней мере, отвлеклась бы от мыслей о Никите посредством старого доброго петтинга.
Где же он пропадает? Никогда так не задерживался.
Раздался звонок в дверь. У Насти все внутри съежилось: что-то случилось. Пока она шла к двери, в голове мелькали варианты дальнейшего развития событий. По одной из версий Никиту привели под руки стражи порядка, сказав, что он сядет за какой-нибудь проступок, по другой – к ней в дверь позвонил сотрудник морга, лично решивший сообщить ей о трагической гибели Никиты. Третья версия – это серийный убийца, который замочил Ника, и теперь пришел за ней. «Мы все умрем»!
– Привет! – в дверях стоял весь до нитки мокрый Никита. Живой, и почти здоровый.
– Ты чего звонишь? – спросила Настя, все еще отходя от испуга. У него же есть ключи!
– А вдруг вы тут не одеты. Как же я мог! – пролепетал он, проходя мимо нее. Стоявший рядом Пашка поднял брови, но ни чего не сказал. Никита прошел в свою комнату, переоделся и завалился под тёплое одеяло. Идти в душ не хотелось, где-то по пути можно было столкнуться с парочкой воркующих голубков.
– Что это с ним? – не понимал Пашка, накидывая куртку.
Он решил, что ему пора уходить, и не ошибся.
– Не знаю. Наверно, трудный день, – ответила Настя, пожав плечами.
Она поцеловала его в щечку на прощание, поблагодарив за прекрасный вечер, и закрыла за ним дверь.
«Что же ты творишь»? Она подошла к двери его спальни, хотела постучать, но не стала. Она понимала, что обидела его, когда завела эту шарманку с его единственным другом. Двое самых близких ему людей разом оказались за бортом. Вокруг шторм. Штурвал оторвало к чертям, а он так и остался смотреть на все это: только крысы бегут с тонущего корабля. Она покачала головой, и прислонилась лбом к холодной двери. Ей очень захотелось к нему. Обнять, пожалеть,… но она взяла себя в охапку и отнесла в свою комнату.
Следующим утром Никиту разбудил запах кофе. Настя поставила чашку на край его стола, и потихоньку ушла на работу. Их выходные редко совпадали. Гибкие графики – просто беда.
– Настя? – позвал он, в надежде, что она еще дома.
«Она ушла, пока ты спал, как последний хорёк. Между прочим, кофе тебе, говнюку, сварила. Чуешь?» – ответила ему тишина. Он сел на кровать, сделал глоток и чуть не поперхнулся: кофе был горьким до невозможности. В этот момент он разглядел на столе маленькую записку, которая, видимо, лежала под кружкой. На ней красивым женским почерком было написано: «Сладкое не заслужил». Вот же засранка!
Ну, да ладно, это не беда. Никита пошел на кухню, достал из шкафчика банку с сахаром, положил две ложки, размешал, и снова сделал глоток. На этот раз он успел выплюнуть: горький кофе был смачно посолен. Вот дерьмо! Он разозлился и расстроился одновременно. Когда утро начинается так – добра не жди. Выливая чертов напиток в раковину, он обнаружил на краю столешницы еще одну малюсенькую записку с надписью «Я же сказала – не заслужил». Вот не поленилась же! Сучка!
Холодная война длилась еще несколько дней. Павел всё время говорил Никите о том, какая у него замечательная сестра. А он и сам знал это! Причём, знал во всех красках и подробностях! Если сказать мягко, и убрать всё нецензурщину, то Никите было неприятно всё, что творилось вокруг. Поэтому он спланировал сценарий, при котором его друг сам отказался бы от Насти. Оставалось только привести план в действие.
Настя мыла посуду на кухне, когда в дверном проёме показалось белое исподнее Никиты, намотанное на швабру. Она улыбнулась, продолжая натирать кастрюли.
– Я объявляю перемирие! – послышалось из-за угла.
Взрослый же человек, а ведёт себя, как ребёнок!
– Я убрала оружие, можешь войти.
Никита вошёл с поднятыми вверх руками, и сочинил целую историю о том, как хочет просто помириться с ней. Как он не будет мешать её отношениям с Павлом. И позвал погулять. Настя приняла всё за чистую монету, и согласилась.
На набережной было довольно прохладно, сильный ветер нагнал злые тучи, и через час пошел дождь. Они запрыгнули в автобус почти на ходу, успев спрятаться от мокрых капель, которые накрапывали все увереннее. Однако, когда автобус подошел к их остановке, на улице начался настоящий ливень. Холодный и безжалостный. Дорога от остановки до квартиры показалась им вечностью. Они бежали без оглядки до самого подъезда.