— А ваш отец? — резко спросила я, игнорируя то, что парень продолжал говорить по телефону.

Но, услышав мой вопрос, он резко заткнулся, уставившись на меня растерянным взглядом.

— Да, так и сделаем, — пробормотал он, кладя трубку, что мне стало немного совестно, ведь сказал он эти слова, чтобы побыстрее закончить разговор и ответить на мой вопрос. — С отцом намного сложнее.

— Ты не знаешь, где он? — поинтересовалась я, даже не зная, нужно ли им вообще встречаться.

— Я прекрасно знаю, где он. Знаю, чем он занимается, и каждый месяц кладу на его счёт деньги, чтобы он не помер, — ответил Боён, опять пряча взгляд, на этот раз уставившись в пол. — И он тоже это знает. Но за целый год ни разу не позвонил мне. Не поинтересовался, как у нас дела. В последний раз я видел его в больнице, когда мы оставляли там Джунёна. После этого мы разъехались. Я вернулся в общежитие, чтобы закончить с однокурсниками проект по созданию нашего НКО, а он домой в пригород.

— А ты…

— Я не знаю, Сонхи, нужно ли ему видеться с Джунёном, ведь он сделает только хуже. Отец, а не Джунён, — уточнил он, хотя я и не нуждалась в разъяснении, понимая, что причина была не только в этом.

— Ты боишься, что встреча с отцом сделает и тебе хуже, не так ли? — спросила я спокойным тоном, словно в моих словах не было ничего болезненного. И приняла на себя удивлённый взгляд парня, виновато прикусив губу.

— Тебе нужно стать ассистентом Хёсу, — усмехнулся он, к счастью, проигнорировав и никак не ответив на мой вопрос.

— Упаси Боже. Она ж сумасшедшая, — ответила я, отрицательно покачав головой, и лишь потом поняла иронию своих слов.

— Не говори так, она очень хорошая, — проговорил Боён, и мне даже показалось, что его взгляд стал немного мечтательным.

Я окинула его вопросительным взглядом, что он от этого растерялся и, быстро откашлявшись, стал делать вид, будто ищет что-то среди кипы документов.

— Тебе не нужно работать? — спросил он, и не успела я сказать, что ещё вчера закончила со всеми переводами соглашений с британской делегацией, как добавил: — Иди возьми у Боры все документы о принятии на работу, теперь ты в штате, кстати.

— Уже бегу, — проговорила я, не скрывая издевательской усмешки, и медленно направилась к выходу, надеясь ещё вернуться к этому разговору до выходных.

К сожалению, выходные пришли слишком быстро. Я хоть и была рада увидеть Джунёна не в больничной пижаме, но совсем не успела морально подготовиться к нашей встрече. Да что там. Я всё оттягивала момент разговора с Хёну для организации его встречи с моим психом, и вот он уже выходит из лифта с сумкой, а вслед за ним шёл его брат.

— Соник! — радостно проговорил он, раскрывая руки, но резко остановился на полпути ко мне, неуверенно взглянув на Боёна.

Он всё ещё боится расстроить брата, поэтому я тоже застыла на месте.

— Ну что вы, можете пообжиматься, — безразлично проговорил Боён, кажется, поняв наши непонимающие переглядывания. — Я уже привык даже, — усмехнулся он, хватая сумку брата, который одним шагом оказался передо мной и крепко обнял меня, звучно вдыхая мои волосы.

— Соник, — прошептал он, а я с трудом пыталась вдохнуть воздуха, уж сильно была прижата к его телу.

Словно мы с ним не позавчера виделись. Но я могла понять его нежелание выпускать меня из объятий, ведь прошло слишком много времени, когда мы могли вот так стоять в обнимку, не думая ни о том, что скоро закончится час посещений, что я уйду домой, а его отправят на очередной сеанс терапии. Привычный мне запах медикаментов уже не ударял в нос, и никто не требовал нас вести себя менее развязно. Сейчас Джунён мог позволить себе целовать меня страстно, не ставя границ между нашими телами. Хотя и в больнице эти границы его не останавливали, но я всё равно помнила о скромности. А на лестничной площадке разрешила себе забыть о ней, как только Боён зашёл к себе.

— Пойдём, — прошептала я, взяв его за ладонь, и потянула к двери своей квартиры, совсем забыв о том, зачем вообще выходила из дома.

— Соник, мы с Боёном решили, что я останусь у него, а если не получится ужиться, то перееду к Минсу, — проговорил парень, пока я выискивала связку ключей.

— Конечно, останешься, но для начала должен зайти ко мне за сладким. Ты его заслужил, — улыбнулась я загадочно, входя за порог, и взглядом намекала совсем не на выпечку.

Я обводила пальцем цифры 14.09, наколотые на плече парня, вспоминая тот день, когда впервые увидела его. Казалось, это было так давно, ведь за этот период произошло слишком много. Я узнала его с разных сторон и сейчас понимала, что люблю каждую из них. Джунён широко улыбнулся, несильно взлохмачивая мои и без того оттопыренные в разные стороны волосы, и эту его дурацкую привычку я тоже любила. Я сделала то же самое с его волосами и покрепче прижалась к груди парня, стараясь на время забыть о существовании ограничений во времени. Совсем скоро оно станет полностью нашим.

— Хочу вернуться к сладкой вате, — проговорил он, щекоча подушечками пальцем мою оголённую спину, и я подняла радостный взгляд на него.

— А можно? — недоверчиво спросила я, но медленно приподнималась на локтях, чтобы взглядом найти свою одежду.

— Теперь можно всё, — ответил он, голодным взглядом уставившись на меня, и не дал мне встать с места, прижимая спиной обратно к кровати.

— Джунён, если ты вернёшься в больницу с розовой шевелюрой, тебя могут больше не выпустить, — возразила я, пытаясь оттолкнуть парня от себя, но его горячие губы, блуждающие по моему телу, не давали шанса на то, чтобы вернуться в реальный мир.

— Ну что ты, Соник. Если б за такую мелочь сажали бы в психушку, то меня должны были держать там в смирительной рубашке, — усмехнулся он и с серьёзным взглядом добавил: — Надо признать, что я никогда не буду нормальным, — прошептал он, садясь на кровати, и улыбнулся мне уголками губ.

— И не надо, — ответила я, устраиваясь рядом, и приобняла его за торс, мысленно соглашаясь со словами парня.

— Не хочу, чтобы ты опять страдала из-за такого психа, как я.

— Не буду. Ведь с тобой я уже чуточку сошла с ума, — хихикнула я, пощекотав два крестика, набитые у него над пупком.

В нашу первую ночь он признался, что его история, рассказанная старушкам в автобусе, была реальной. Что он набил это тату после встречи со мной.

— Мы можем покрасить половину волос в розовый, — произнёс он после долгой тихой паузы, и я резко привстала на кровати.

— Пойду куплю краску.

Я не лукавила, когда говорила, что рядом с этим парнем схожу с ума, и это, оказывается, прекрасное чувство. Поддаваться ему сумасшедшим идеям, быть с Джунёном на одной волне, творить безумные вещи и наслаждаться ими. Осветлив половину его волос, я радовалась тому, насколько равномерно у меня получилось. Словно наглядно разделив его на две личности, мысленно признавая символичность его новой причёски. И пока я сушила феном волосы парня, чтобы потом приступить к процессу окрашивания в розовый, Джунён с большим аппетитом уплетал мои кексы, забывая запивать их чаем. Мне не разрешали приносить еду в больницу, поэтому он, кажется, решил набить живот моей стряпнёй, пока это возможно.

— Ты кормишь моего брата? — спросил он неожиданно, как только я выключила фен, что я застыла на месте от подобного вопроса.

Если честно, последнее, что Боён пробовал из моего, была итальянская халва. Но после неё я просматривала несколько чисто веганских рецептов, почему-то так и не решившись что-то приготовить. Мне казалось, что моё желание накормить его Боён мог бы понять совсем не так. И не успела я ответить, как Джунён ещё раз удивил меня своими словами:

— Надеюсь, он хоть что-то ест, — проговорил он, отпивая из кружки чай. — Это его веганство, конечно…