— Да, Ликадо… Ликадо Петр, приземлил ты нас. Во всех смыслах… Ты понимаешь, что обратная интеграция теперь невозможна?
Из миллиона вопросов Пётр выбрал тот, ответ на который давал наиболее количество информации.
— Почему ты хотел прервать мое Служение? — голос больше напоминал карканье. Связки словно рассохлись, потеряв эластичность.
— Убить. Я хотел тебя убить. Ну же, адаптируйся! Чем быстрее, тем больше у нас шансов. — Говорить не пришлось, хватило взгляда, чтобы сбить вновь зажёгшееся, нездоровое, веселье Сомова. Веселье, но не запредельную наглость, хоть и заставило чуть сменить тон. — Хорошо. Давай так. Я тебе, ты мне. Я отвечу на твои вопросы, ты на мои…
Не «расскажу, все, что знаю», а отвечу на вопросы.
–Зарываешься Дериш… Говори. — Собственный стакан давно опустел, и Пётр допил чай Сомова. Приторный, противный, но тело требовало влаги. Регенерация продолжалась, хоть и уже не такими темпами, как раньше.
— Прародитель решил, что ты представляешь угрозу. — Петр усмехнулся. И куда что делось? Ни следа от веселья. Голос до шёпота и кажется, не очень-то Дериш может это контролировать, от того бесится.
— Продолжай. Почему угрозу?
— Извини, меня забыли уведомить! — эмоции Сомова не поддельные, Ликадо ощущал волнение ауры. — Ты что-нибудь знаешь о делении Роя?
— Рой един!
— Да–да, един, конечно, не заводись только, больно! Только при копировании я СЛЫШАЛ именно это. А еще, Рой уже приходил сюда, давно. — А вот это многое объясняло… — Так что на счет дронов?
— Мне тебе помочь или ты по–хорошему продолжишь? — Фраза далась легче, чем предыдущие. Значит, регенерация проходит успешно. Вопрос Дериша Ликадо проигнорировал.
— Последнее деление Роя произошло примерно тогда же, когда Рой приходил на эту планету. Что тогда произошло я понять не смог, но сейчас начинаю догадываться… Ты еще не сообразил, что только что сделал?
— Я понял, что не услышу голос Роя…
— Все не так трагично. А может, наоборот, более… Для тебя.
— Но не для тебя, так?
— Этого я пока не знаю. А на вопросы ты не отвечаешь…
— И что я по–твоему сделал?
— Слияние с другим видом, Прародитель…ты сам теперь Прародитель. ОН был все-таки прав…
Куски мозаики сложились. Дериши не только контролировали оболочку, бережно сохраняя ее воспоминания, они участвовали в выделении сознания Потомка из Роя. Конечно, только Прародитель мог решать, готова ли Вселенная принять еще одного Истинного, увеличивающего мощь Роя, но без Деришей, до встречи с этой расой, рождение новых Потомков был фактически клонированием и едва не привел к деградации расы.
Да, теперь он сам Прародитель, вопрос чего. Или кого. Собственный Рой? В органической оболочке?! Думать об этом было пока странно.
— Короче, у тебя есть собственный ручной Дериш, — мрачно закончил Сомов, — и похоже, разделение Роя произошло. А вот хорошо ли это для меня, большой вопрос.
— Ну, оболочка тебя явно радует, да синт?
— Радует. У меня не было особого выбора. Как ты понимаешь, отказать Прародителю я не мог. Но возможно, это пойдет на пользу моей Расе. А голос Роя ты услышишь, но вряд ли обрадуешься.
— Вряд ли что сделаю?! Зов Роя — это необходимость.
— Да в курсе я про ваш коллективный разум… — Сомов отвернулся, словно задумавшись. — Тут на Земле есть занятный вид живых существ, насекомых. Возможно, он ваш дальний родственник. Издевка была такой откровенной, что на миг даже целесообразность померкла. На этот раз Ликадо бил прицельно
— Органическая оболочка не только радость, Слуга? — Ликадо чуть отпустил нити и Сомов сразу захрипел, жадно дыша и пытаясь прийти в себя.
— Истинные нам и в синтетической оболочке умеют объяснять таким образом, так что не радуйся. — Видимо, оболочка Дериша действительно подходила тому идеально. А может, Слияние дало такой эффект. Ликадо не мог припомнить подобной независимости у кого–либо из расы Проводников.
— Зачем тебе знания о неживых посланниках?
— Каждый раз вздрагиваю, когда тебя клинить начинает. Ты же Ликадо, настоящий Истинный, властитель Вселенной — адаптироваться способен к чему угодно! Что за неестественные обороты?! — Поток внезапного словоблудия раздражал и кажется, Сомов успел вовремя осознать это, снова резко поменяв тон. — Часть из них вернулась, но вернулись ведь не все, оставшиеся должны по–прежнему собирать и передавать информацию. Управляет ими Прародитель. Но раз уж ты у нас стал… хм… Ладно, еще не стал, но станешь, Прародителем, когда сознание адаптируется, то сможешь призвать их. И это задержит Рой. Потому как, если он придет сейчас, вряд ли уцелеем не только мы с тобой, но и вся планета. Инстинкты Истинных мало чем отличаются от инстинктов ваших далеких предков. Первобытные инстинкты такие первобытные…
— Помолчи. Мне нужно подумать.
Как память оригинала оболочки, так и память Истинных все еще была доступна, несмотря на общий регресс. Какой бы продвинутой не была эта органика, даже если она несла в себе, как предположил Дериш, долю величия Роя, она откинула далеко назад. Понадобятся миллионы лет, чтобы выйти на прежний уровень. И когда-нибудь столкнуться со своими… родичами? Или не столкнуться, если мелькнувшая мысль о мотивах Прародителя окажется верной.
Разделение Роя — процесс чудовищных и катастрофических потрясений. Рой един, всегда, а значит, речь идет не о разделении, а об обновлении, потому как два Роя не могут существовать во Вселенной. Но не торопиться ли он, принимая как данность себя в качестве Прародителя? Круг замкнулся.
Дериши оказались способны к интеграции, что по сути, ставит под вопрос само существование Истинных. Хоть там, хоть тут и об этом придётся помнить постоянно. Будучи не полностью частью Роя, они не воспринимали его как единственно возможную форму жизни, а отрывки, высекаемые сознанием Прародителя при переносах, добавляли желания смуты. Освобождения, если судить по Сомову. Живые лишь наполовину, они имели одно стремление — вернуть себе органику.
— Насколько сильно оболочка изменила твои способности?
— Могу ли я быть твоим Проводником? Не знаю пока. Это зависит от тебя, скорее всего. Ты пока точно не способен на перенос. Сначала тебе нужно малёхо подучиться. — Дериш вскинулся. — Нет, не надо! Я и так подчиняюсь.
Петр ослабил нити.
— Твоя жизнь целиком и полностью зависит от меня, не надо об этом забывать.
— Твоя тоже от меня… — бурчание было неразборчивым, но упрямым. Этот Дериш самоубийца.
— Что зависит от тебя, пока непонятно, но вот болтать тебе следует меньше.
— Я не против сотрудничества, но на равных, теперь только так. И не надо пафоса. Ты теперь не вполне Истинный, согласись? И пусть ты сейчас так не думаешь, это же шанс. Здесь, на этой планете. Для нас обоих шанс, ибо на самом деле, оба наших вида, кажется, в своем развитии зашли в тупик… Но это, конечно, темя для отдельного обсуждения и не сейчас. Но ты подумай. — Сомов в своей манере неприятно ухмыльнулся.
— Я подумаю, Дериш.
— Максим. — Сомов поднялся. — Меня зовут Максим Сомов, Прародитель. Запомни. — Закончив фразу, он сделал несколько шагов, уходя, но неожиданно вернулся. — И не расстраивайся ты, всё–таки, так. У нас достаточно времени и ресурсы целой планеты, чтобы восстановить свои виды. И, кстати, дать этой планете шанс. Если ты, конечно, справишься с неживыми разведчиками. Всё, адьос, амиго. Короче, будешь готов — зови. Возможно, я смогу быть полезен и в этом, с дронами, в смысле.
Сомов давно ушел, а Пётр продолжал сидеть, размышляя. Дождь закончился, даже местами асфальт успел высохнуть, и словно по команде вспыхнули фонари, торопя сумерки.
Впереди самое важное из его Служений. Во славу Роя.
========== 2. Триарии, Совет. Спустя двести восемьдесят семь лет после Катастрофы. ==========
Жара стояла невыносимая, третий день ни ветерка. В раскаленном воздухе уже даже соль от моря не ощущается. Как в пустыне. Трава начала желтеть, «гореть». Даже там, где стояли поливальные установки появились проплешины, но сегодня они не включились — вода нужна была для теплиц, и теперь судьба тонкого зеленого ковра уже предрешена. А может, и вообще всего живого, если Совет примет решение.
