Наконец читательница покинула библиотеку, и девочка подошла к стойке.
– Здравствуйте, Елена Васильевна.
– Здравствуй, Ника. Забыла вчера книгу поменять?
– Да, забыла. Правда, я прямо из школы, а книга дома.
– Ничего. Вернешь сразу две. Что бы ты хотела почитать? – задала привычный вопрос библиотекарша.
– Пока не знаю. Елена Васильевна, пропавшая книга не нашлась?
– Нет, конечно, – вздохнула женщина, сразу погрустнев.
– А в полицию вы заявили?
– Заявила. Получила выговор, что в библиотеке нет видеокамеры. Будто это я видеокамеры устанавливаю!
– С видеокамерой любой дурак преступление раскроет! – вставила Ника.
Елена Васильевна лишь кивнула и еще раз горестно вздохнула.
– Если за неделю не найдут, придется владельцу книги правду сказать: не уберегла.
«Бедная Елена Васильевна! – подумала Ника. – Если книга сто тысяч стоит – это сколько же месяцев ей придется всю свою зарплату отдавать?»
Она решила не говорить, что собирается расследовать это преступление – ни к чему заранее обнадеживать библиотекаршу. Зато как она будет рада, если удастся найти книгу!
– Елена Васильевна, а вы ключей от шкафов не теряли? Может, на время, а потом они нашлись?
– Нет, – покачала та головой, – ключи у меня в ящике, а сюда, за стойку, никогда никто не заходит. Да и какие это ключи – замочки как в почтовых ящиках. Милиционеры сказали, что такие несерьезные замки десятикопеечной монетой открываются, и тут же мне это продемонстрировали.
Значит, преступник открыл замок десятикопеечной монетой или ключом от почты, приняла к сведению Ника и задала следующий вопрос:
– Вы обнаружили пропажу ближе к вечеру, а сколько точно времени было?
– Я на часы не смотрела. Где-то за полчаса до того, как ты пришла.
– Значит, примерно около половины шестого. А кто до этого заходил в библиотеку?
– Вчера я с двенадцати работала. До часу никого не было, а после… – Елена Васильевна задумалась, припоминая. – Первоклассников учительница привела, двадцать два человека, я для всех формуляры заводила, почти до трех с ними возилась. Около четырех сразу пришли несколько человек: Софочка Прохорова, моя старая приятельница, Юля Бровкина со своим сынишкой, Аркадий Петрович Холодов – кажется, он отставной военный, сейчас пенсионер, переехал в наш город в прошлом году. Да, еще Андрюша Кривоносов, ты должна его знать, он в вашей школе в 10 классе учится. Они вошли практически одновременно. Аркадий Петрович заинтересовался экспозицией, и я вышла из-за стойки, чтобы немного рассказать об этих старых книгах. Вроде как экскурсию провела. Пропавшая книга тогда была точно на месте…
Елена Васильевна умолкла.
– А потом? – поторопила ее Ника.
– Потом они книги меняли. Софочка взяла воспоминания Людмилы Гурченко «Мое взрослое детство», Юля – дамский роман, Андрюша поклонник фэнтези, а Аркадий Петрович, как всегда, попросил боевик. Этот вид литературы специально для мужчин – женщины такое не читают.
– Аркадий Петрович был последним? – уточнила Ника, подумав, что человек, переехавший в их город недавно, является самым подозрительным, к тому же его заинтересовали выставленные в шкафах книги, и это еще один повод записать его в подозреваемые.
– Да, он последний был, и я довольно долго с ним возилась. Одно предложу – уже читал, другое – опять читал. Много читает человек, жаль, что только про полицию да бандитов.
– Ну а после него кто-нибудь заходил?
– Заведующая Домом культуры заходила, совсем ненадолго. Потом я формулярами занималась, должников немало набралось, составила список, кому буду звонить вечером. После решила протереть стекла: окна открыты, пыли много… Тогда и обнаружила пропажу. О господи, как я об этом владельцу сообщу! – вновь чуть не заплакала Елена Васильевна.
– Может, за неделю полиция найдет книгу, – попыталась успокоить ее Ника.
– Так что ты хочешь почитать? – опомнилась библиотекарша.
– Пока ничего. Я завтра зайду, – пообещала Ника, распрощалась и вышла на улицу.
Лёвка уже поджидал ее, расхаживая вокруг выключенного фонтана. Увидев Нику, он бегом рванул к ней.
– Ну что? – кивнул вопросительно.
– Пока ничего. Елена Васильевна в полицию заявила о пропаже.
– Все зависит от того, много ли у них сейчас дел, Мне дядя Саша, наш сосед, говорил, что чаще всего у них дел – во! – Лёвчик рубанул ладонью по шее, показывая, как сильно заняты доблестные полицейские.
– Он в полиции работает? – заинтересовалась Ника. – Ты никогда не говорил, что у тебя сосед полицейский.
– Думаешь, надо его попросить?
– Погоди, сама попробую разобраться. Ты со мной?
Лёва рьяно кивнул.
– Тогда пошли, обсудим, как будем вести следствие.
Они устроились на скамейке под платанами, и Ника начала пересказывать, что узнала от Елены Васильевны.
– Днем книга была на месте. Потом пришли четыре человека. Подруга Елены Васильевны, она вне подозрений. Во-первых – давняя знакомая, во-вторых – она первая меняла свою книжку после того, как Елена Васильевна прочитала им всем маленькую лекцию.
– Какую еще лекцию? – не понял Федоров.
– А, ты же не знаешь. Эта книга, которая пропала, с выставки первых изданий. Елена Васильевна сама книги собрала по другим библиотекам и коллекционерам, устроила выставку. Книга про гадания принадлежит одному дяденьке, коллекционеру из области, и может стоить сто тысяч.
– Сто? – выпучил глаза Лёвка. – Да неужели книга может столько стоить?
– А ты у своего Яндекса спроси, – ухмыльнулась Ника.
Кузен достал смартфон и начал набивать указательным пальцем: «старые книги…»
– Не так, – остановила Ника, – это называется «букинистические издания».
Когда открылся сайт букинистического магазина, мальчишка злорадно рассмеялся:
– А говорила – сто тысяч! Обычные цены.
Ника выхватила у него телефон, посмотрела сама.
– Это не то, просто не новые книги, а нам надо старинные, дореволюционные. Спроси, где купить дореволюционные книги, или книги девятнадцатого века.
Скоро Лёвка нашел сайт букинистического аукциона. Там оказалось немало старинных книг.
– Не такие уж они дорогие, – Ника смотрела на цифры под фотографиями книг: от пятисот рублей до пяти тысяч.
Строчки ползли вверх.
– Стоп! – приказала девочка. – Шестьдесят пять тысяч рублей! Крути дальше… Восемьдесят шесть тысяч!
Ребята переглянулись. Получалось, что редкая книга вполне может стоить огромных денег.
– Погоди, тут поиск есть. Как пропавшая книга называлась?
Ника продиктовала название. Такой книги на аукционе не нашлось.
– Дальше рассказывай, – попросил Лёвка, выключая телефон. – Кто там еще лекцию слушал?
– Кроме подруги Елены Васильевны в библиотеке была Юля Бровкина со своим ребенком. Только вряд ли она книгу взяла. Я ее знаю, они в нашем доме живут, сынишка у нее маленький. Но зачем Юле старая книга? И вообще, она не смогла бы шкаф с экспонатами вскрыть, у нее Петька с рук не слезает. Еще там был Кривоносов, десятиклассник из нашей школы. Но самый подозрительный тип – дядька-пенсионер, который в наш город год назад переехал: Аркадий Петрович Холодов его зовут, я запомнила. Вроде он бывший военный. После лекции он последний книги менял, и вполне мог открыть шкаф, пока Елена Васильевна с другими возилась. Замочки там хлипкие, как в почтовых ящиках.
Ника умолкла и задумалась. Лёвка тоже старательно наморщил лоб, будто трехзначные числа перемножал.
– Кривоносов тоже подозрительный, – выдал он через минуту. – Он в прошлом году окно в физкультурном зале камнем разбил.
– Откуда знаешь?
– Сам видел.
– И не сказал?
– Доносить нехорошо.
Ника пожала плечами.
– Окно – это мелкое хулиганство, а книгу взять из-под замка – это уже воровство. Поэтому вначале будем работать с моей версией: пенсионер Холодов. Ты за ним последишь, вдруг заметишь что-то подозрительное?
– Хорошо, прослежу. А адрес его ты знаешь?
