— Что там такое, Света?

Демон как-то подозрительно нажимно выделил имя девушки и та тут же стушевалась еще больше: замямлила и замахала одной рукой — вторая держала ручку двери. Причина волнения Светы объявилась сама, замаячив каштановой макушкой за ее спиной и заставив щеки Александры холодно побледнеть.

— Прошу прощения, милочка. — Появившийся на пороге Джеймс уверенным движением оттеснил Свету в сторону и протиснулся между ней и дверным косяком. — Вот, так намного лучше. — Не оборачиваясь, он захлопнул дверь и улыбнулся. — День добрый, Асмодей. Не волнуйся, я пришёл не по твою прогнившую душонку. Я сегодня немного не в настроении для рукоприкладства.

— Да ладно? — едко отозвался Асмодей распрямляясь. — Ты смог меня удивить.

— Будешь язвить — моё настроение поменяется.

Джеймс улыбался, но Александре отчаянно хотелось вжаться в спинку кресла и слиться с ней, только чтобы не видеть этой гримасы на приятном лице ее нового знакомого. Джеймс остановился у самого стола, оперся руками о его край и со скрипом столешницы навалился на него, поочерёдно глядя, то на Александру, то на Асмодея. В итоге его взгляд все же замер, но на открытой бутылке виски, которую Звягинцева только сейчас заметила на краю стола Асмодея.

— Могу я похитить эту юную леди? Если, конечно, у вас тут нет каких-то своих личных планов, — Джеймс многозначительно поиграл бровями и кивнул на виски. — Вон, как посмотрю, уже даже бутылочку приготовили. Играть будете или?..

Щеки Александры тут же вспыхнули, стоило ей поймать на себе красноречиво лукавый взгляд Джеймса. Она хотела было вопросительно вскинуть бровь и посмотреть на Асмодея в поисках поддержки, но тот тут же вскинул руки в примирительном жесте и почему-то попятился несколькими шагами к стене. Кажется он… боялся?

— Нет-нет, мы уже закончили, — его губы дёрнулись в нервной улыбке. — Уверен, Александра получила от меня все, что хотела. Более не смею ее тут задерживать.

Так настойчиво Александру еще никогда не выталкивали из кабинета Асмодея. И, судя по всему, в ближайшее время ей путь обратно закрыт. Демон больно сильно расшаркивался перед Джеймсом, даже вручил на дорожку подарочную коробку конфет, на которой гордо красовались надпись «Любимому начальнику» и след от алой губной помады.

— Ты покраснела, как девственница на исповеди.

Джеймс все же придержал для Александры дверь, другой рукой закидывая в себя одну из конфет Асмодея, а Звягинцева смогла только растерянно замереть прямо в дверном проёме, быстро моргая и непонимающе глядя на ухмыляющегося Джеймса.

— Прости… что?

— Не волнуйся. Я все пойму. — Джеймс отпустил дверь, и Александра пришлось спешно выскользнуть на улицу: тяжёлая металлическая дверь неслась навстречу Звягинцевой, как «Титаник» нёсся навстречу айсбергу. И мизинчик Александры не оценил это столкновение. — Он мужчина красивый. По крайней мере его тельце. — Джеймс быстро зашагал, но, заметив отсутствие Александры, остановился, дожидаясь, пока Звягинцева дохромает и продолжил: — О душе говорить не будем по очевидным причинам. Не стоит стесняться своих чувств, юная леди. В этом нет ничего страшного.

Разумеется, в этом не было ничего страшного. Как и в том, чтобы следовать внутренним порывам. Только опомнилась Александра, когда руку обожгло ударом о чужую щеку, а лицо Джеймса на секунду отвернулось от неё, скрыв взгляд под упавшими на лицо прядями. Ладонь горела, и Александра поспешила прижать ее к груди, с силой растирая. Джеймс же продолжал медленно пережёвывать конфету. Возможно, Александре было бы проще, накинься он на неё сразу же. Неизвестность и медлительность раздражающе пугали Звягинцеву.

И все же Джеймс, проглотив сладость, повернул голову к Александре и смерил ее холодным взглядом.

— Я не буду делать вид, что этого не было. — Он отряхнул пыльцу с куртки и запустил пальцы в волосы, зачёсывая чёлку назад. — Но тебе очень сильно повезло, что у меня хорошее настроение. И сегодня в моих планах испортить день отнюдь не тебе.

— Спасибо за одолжение. Как-нибудь обойдусь без любезностей.

Джеймс с силой сжал челюсть, так что Звягинцева послышала скрип его зубов друг о друга, а под кожей заходили желваки. Он сделал несколько неспешных шагов к Александре, заставляя ее пятиться к стене дома, пока спина не упёрлась в холодный крашеный кирпич, а они сами не оказались настолько близко, что при большом желании можно было ударить его лбом по носу.

— Знай своей место, Александра Звягинцева. — Наклонившись, Джеймс выдохнул слова ей в губы. — Если ты думаешь, что твоя жизнь играет хоть сколько-нибудь важную роль в работе вселенной — ты очень сильно ошибаешься.

Он резко отпрянул от неё, несколько долгих мгновений прожигал взглядом прижатую Александрой к груди руку, а затем дотронулся пальцами до щеки, на которой все еще виднелся след от маленькой ладошки, усмехнулся и быстро зашагал прочь. Звягинцева растерялась: кончики пальцев скользнули по губам, ощущая на них жар от дыхания Джеймса. Его спина удалялась все дальше, и Александра сорвалась с места только, когда он уже практически скрылся за поворотом.

Они вывернули на бульвар, затем свернули в маленькие проулочки, петляя между домами и уворачиваясь от капающих с крыш следов недавнего дождя. Все это время Джеймс молчал: только иногда бросал на Александру хмурые взгляды и продолжал поглощать шоколадные конфеты Асмодея. Однако Звягинцева должна была отдать Джеймсу должное: последнюю конфету он предварительно предложил ей, но, получив отказ, тут же закинул ту в рот, а картонную коробку отправил в ближайший мусорный бак.

— Куда мы идём? — не выдержала Александра, когда они наконец остановились на одном из переходов.

— Узнаешь, — Джеймс нервно передёрнул плечами и отвернулся на светофор. — Иначе какой толк держать место назначения в секрете? Не люблю испорченные сюрпризы.

Александра несколько раз предпринимала попытки докопаться до Джеймса, но в каждый из них сталкивалась с высокой кирпичной стеной, из-за которой не просочилась бы ни единая мысль или намёк на то, куда он ее вел. Они шли еще минут двадцать, пока не остановились перед входом в какой-то подвал, возле двери в который Александра смогла разглядеть маленькую геральдическую лилию золотого цвета — символ «Лихобор». Правда, лилию явно не раз закрашивали сотрудники коммунальных служб, а кто-то продолжал упорно возвращать ее на место: слой краски на стене был такой, что выпячивался острым квадратом на фоне окружающей обстановки.

— Где это мы?

Александра подала голос, как только дверь за ее спиной закрылась. И тут же пожалела об этом, вжав голову от раздавшегося в подвале эха. Джеймс протиснулся между ней и стеной, щёлкнув выключателем, и Звягинцева зажмурилась, морщась от ядовито белых ламп.

— Да брось, — Джеймс насмешливо покосился на Александру. — Только не говори, что никогда не была на нижних уровнях. Или Ростислав не пускает вас в святая святых «Лихобор»? — он поморщился и тут же выдохнул: — Ах, какое же все-таки глупое название.

— Мне нравится, — немного рассеянно бросила Александра и повела плечами. — И ты не ответил на вопрос.

Джеймс хмыкнул и двинулся вперёд. Оставив Александру без ответов. Снова.

Протиснуться между ним и стеной оказалось достаточно сложно, поэтому Александра в несколько прыжков преодолела возникшее между ними расстояние и схватила Джеймса за руку, потянув на себя и развернув его. Выглядел ее спутник несколько озадаченным повелением Александры. Джеймс медленно опустил голову, оценивая вцепившуюся в его предплечье женскую ладонь, а затем губы изогнулись в сдержанно-яростной ухмылке.

— А ты забываешься. Я ценю в женщинах характер, но не когда они зарываются. Так что сбавь обороты, пока я добрый. — Он слегка дёрнул рукой, но Александра только сильней сжала ее. — И отпусти меня.

Радужка глаз Джеймса на секунду вспыхнула, и Александра тут же отшатнулась, открывая спутнику дорогу вперёд. Его губы растянулись в самодовольной ухмылке, и Джеймс даже не потрудился спрятать свое самодовольное выражение лица. Его глаза потухли, но яркие жёлтые круги все еще плясали перед взглядом Александры, заставляя мир вокруг неё немного кружиться и покачиваться, как будто они находились на корабле, а море набегало на борт приближающимся штормом.