Густой местный кустарник и деревья вокруг парка скрывали большую его часть от глаз, но мне удалось мельком увидеть воду, и я решила, что снова посещу Синдзюку-гёэн — одна. Лори и природа были несовместимы друг с другом.

Когда стало ясно, что мы едем в сторону Синдзюку, самого большого района поблизости, я полистала Google и застонала. Изобилие магазинов.

Кошмар подтвердился, когда мы выбрались из такси на переполненные улицы, и я огляделась вокруг, смотря на сияющие здания, царапающие небо, и миллион и одну вывеску тысячи цветов, рекламирующих то, чего я не могла понять. Громкие бренды, однако, были понятны, и я не удивилась, когда Лори затащила меня в магазин Gucci.

Плетясь за ней я чувствовала себя неуместно. Лори не нужна была стенфордская стипендия, у подруги имелась кредитная карта с лимитом, превышающим мой годовой заработок, и она не боялась его потратить.

И еще она была щедрой. Это была одна из причин, по которой Лори мне нравилась. Не потому, что она покупала мне шмотки — никогда этого не хотела, даже если это было в ее духе, — а потому, что она думала о других. При всем Лори могла быть высокомерной снобкой, но не была такой.

Почему-то.

Когда Лори примерила супер обтягивающее платье, я пробормотала:

— Не могу поверить, что ты не покормила меня прежде, чем притащить сюда.

Лори перестала пялиться на свою задницу в зеркало, потому что знала, что сама не сможет спросить меня, выглядит ли та большой — ее задница не была такой, совсем нет. Ее пятая точка была крошечной, но Джонас, ее идиот-бывший, сказал Лори, что она толстая.

Такого невозможно представить, учитывая, насколько строго мы контролировали свою еду и как много тренировались.

— Прости, — сказала она, застыв и виновато глядя в зеркало через плечо.

Я рассмеялась над ее сконфуженным выражением лица, а затем сказала:

— Примерь все, что выбрала, но после я требую маття. (Прим.: маття, матча — японский порошковый зеленый чай).

Мне нравился маття, но с тех пор, как мы приземлились, я не пила его, что было просто невероятно.

Лори купила пару баснословно дорогих платьев, после чего мы вышли на безумно оживленную улицу, на которой было так много людей, что я ощутила небольшую клаустрофобию, а со всеми яркими огнями и непонятными знаками это определенно было неприятное чувство. Я не боялась, что мы с Лори потеряем друг друга, потому что каждый мог бы вызвать такси, но все же я держалась рядом.

— Ты что, издеваешься надо мной? — проворчала я, когда она затащила меня в какое-то уединенное кафе неподалеку от многолюдной улицы.

— Разве ты не слышала об этом месте?

— О каком месте? — потребовала я, оглядываясь вокруг. — Здесь одни торговые автоматы.

— Точно! Япония славится ими.

— Ты серьезно? — покосилась я на нее.

— Предельно.

— Ты хочешь, чтобы я позавтракала из торгового автомата.

— Где твоя страсть к приключениям? — ухмыльнулась она.

— Я оставила ее в постели.

— Я пошла за завтраком, — ответила Лори, игнорируя меня и мое ворчание.

Черт, застрелите меня. Было слишком рано для того, что она собиралась купить. Несмотря на то, что я объездила весь мир, никогда не привыкну к таким вещам, как лапша или карри на завтрак.

Вероятно, из-за белкового омлета, который я ела в течение многих лет.

Лори вернулась с кучей бутылок, и я наблюдала, как она сканирует этикетки с помощью телефона и читает перевод. Когда у нас набралось еще больше пакетов с едой, от чего тренер получил бы инфаркт, мы расположились за одним из маленьких столиков в укромном помещении.

В кафе находилось три столика и девятнадцать торговых автоматов — никогда не видела ничего подобного. Просто стена автоматов, которые содержали много вариантов с едой, что я понятия не имела, с чего начать. Пол и стены, выложенные белой плиткой, сияли безупречной чистотой, а столики и стулья из нержавеющей стали холодили мою задницу и спину. Учитывая, что я немного вспотела во влажном воздухе снаружи, я сочла это благом.

Когда Лори начала раскладывать свою добычу, я схватила бутылку с чем-то похожим на холодный чай с молоком. Заявив, что это мое, я пробила фольгу, закрывающую горлышко, и сделала большой глоток. Напиток был чересчур сладким, но, тем не менее, чертовски вкусным.

Распечатав батончик чего-то похожего на мюсли, Лори пробормотала:

— Джонас написал мне.

— Он мудак, — категорично заявила я, даже не удосужившись сказать больше — она знала мое мнение.

— Я знаю, что он мудак.

— Так почему ты о нем заговорила?

Потому что Лори хотела, чтобы ее убедили его избегать.

Внезапно я поняла, что именно поэтому она хотела пройтись по магазинам.

Я никогда не лгала ей и не льстила, поэтому подруга любила использовать меня как источник объективной критики.

— Потому что я все еще испытываю к нему чувства, — тихо сказала она, глядя на странный зеленый батончик, который жевала. Выглядело довольно мерзко, пока Лори не отломила мне немного, и я неуверенно откусила кусочек.

— О, как вкусно, — пробормотала я, пережевывая что-то вроде кунжутного козинака, только зеленого цвета.

— Вот маття, о котором ты переживала, — проворчала она, заставив меня закатить глаза.

— Если ты испытываешь к нему чувства, тогда будь с ним.

Лори скорчила рожицуна мои слова.

— Он мне не подходит.

— Да, совершенно верно. Но ты хочешь его. Так что будь с ним.

— Он называл меня толстой. — Лори ссутулилась. — Заставил меня чувствовать себя ужасно из-за той тренировки…

— Что в действительности не имеет смысла. Вероятно, он хотел, чтобы ты тренировалась, не так ли? Я имею в виду, если ты такая толстая.

— Это не помогает, Тея! — рявкнула она.

Я ухмыльнулась, нисколько не раскаиваясь в своих словах, но затем серьезно сказала:

— Лори, ты красавица. Твоя задница великолепна. Твое тело — это машина, которая помогла тебе достичь соревновательного уровня, о котором немногие осмеливаются мечтать… и тебя волнует, что говорит этот хрен? Хрен, который злится на все, что ты делаешь, если это не вращается вокруг него?

Лори моргнула.

— Ты права.

— Я знаю, — пробормотала я.

Оставив ее немного подумать об этом, я взяла телефон и проверила, не связывался ли со мной тренер. Он не искал меня, и я решила зайти на страничку в Instagram, но неожиданно телефон зажужжал.

Имя Роберта высветилось на экране. Я ответила:

— Привет, Роберт. Все в порядке?

— Это я.

Вторая попытка угадать, кто это.

Сердце резко упало, следом взлетело, и я почувствовала, как все мое существо начало пульсировать так, словно меня ударило током.

— Что-то случилось?

Должно быть, что-то произошло, раз Адам звонит мне с телефона Роберта.

— Ничего. Папа говорит по гостиничному телефону, и попросил позвонить тебе.

Его спокойный тон беспокоил меня на многих уровнях. Я знала, что говорю с придыханием, словно Мэрилин Монро. Адам же говорил равнодушным голосом.

Словно разговаривал со своей мамой.

Боже, как бы мне хотелось иметь такой уровень контроля.

— Зачем? — спросила я, потянувшись за напитком и делая большой глоток в надежде, что это меня успокоит.

— Nike хочет встретиться с тобой. Хотят подтверждения от тебя. В пятницу. В их отеле. В четыре часа дня.

Через шесть дней… Я сглотнула.

— Я-я думаю, смогу это сделать. Накануне будет заплыв на восемьсот метров вольным стилем, и у меня будет выходной, чтобы отдохнуть.

— Тогда я передам, что встреча состоится.

Адам не стал ждать ответа, не сказал ни слова, просто отключился. Несмотря на то, что я почувствовала облегчение, что не пришлось тянуть время, задаваясь вопросом, как попрощаться, что-то внутри меня заболело.

У нас с ним были такие перспективы, и то, что их больше не существовало, было просто отстой.

— Что случилось? Роберт в порядке?

Я посмотрела на Лори.

— Это был не Роберт.