– «Роб, он уже в конце коридора. Вам надо ускориться», – уточнила капитан через передатчик.

– «Мы почти уже там. Будем через двадцать секунд», – Миллер и Кравец летели бегом уже в соседней секции.

– Да нет у вас столько времени… – посетовала Хадзис, наблюдая, как фигурка на мониторе уже размышляла на перекрестке. Внезапно картинка заморгала, свет тоже замигал. Снова стало сбоить электропитание. – Эдриан! Отследи ребенка, где он сейчас? Герман, да сделай ты уже с этим что-нибудь!

– «Мы на месте. Освещение мигает», – отозвался Миллер. – «Пацана тут нет!»

– Эдриан! Где он? – прикрикнула нетерпеливо Сара.

– Все датчики тоже отключились. Я не могу отследить его, пока не восстановится энергоснабжение.

– «Мы разделимся. Таша в лаборатории, я в технический», – сказал Роберт.

– «Хорошо, действуйте. Как только заработают датчики, я дам подробную информацию», – кивнула капитан и подскочила к системе управление питанием.

Миллер и Кравец разбежались в разные стороны по коридору. В конце каждого находилась массивная дверь с командным доступом по паролю и биосканером отпечатков.

Миллер зашел в технический отсек. Это помещение абсолютно не предназначено для быстрого передвижения. Всё буквально опутано проводами, каналами и массивными кабелями. В приборных закрытых нишах стройными рядами теснились электронные платы. В каждом боксе свой температурный режим и система охлаждения с вентиляционной магистралью к основному воздуховоду. Тут стоял мощный гул из-за работы нескольких сотен приборов. Ближайшая вентиляционная решетка располагалась метрах в пятнадцати от входа. Но добраться до неё задача не быстрая и не простая. То и дело приходилось перешагивать через массивные канаты проводов и протискиваться между системными блоками.

– Надо было отправить сюда Ташу… – пробубнил Миллер себе под нос, зацепив плечом очередной острый угол.

Кравец в это время шла по длинному узкому коридору лабораторного отсека. Раньше тут анализировали новые образцы с исследуемых планет. В те времена, когда корабль ещё был приписан к военно-исследовательскому подразделению, жизнь тут кипела весьма насыщенно, а сейчас всё заброшено. Кравец заглядывала в каждое дверное окошко отдельных кабинетов, расположенных вдоль коридора. Во многих лабах ещё сохранилось какое-то старое оборудование, даже боксы и пробирки валялись на полу. И без того тусклое освещение постоянно мигало. Тут было довольно тихо, от чего становилось не по себе. Таша услышала где-то впереди неясный шорох. Она осторожно направилась к источнику шума. За очередной дверью она увидела, как из вентиляционного канала спускается их беглец. Хрупкий темный силуэт сейчас подвис на краю канала над одним из приборных столов, что стояли вдоль стены. До поверхности столешницы ему не хватало дотянуться сантиметров двадцать. Мальчик разжал руки и довольно ловко спрыгнул на стол. Осмотревшись, Слава спустился на пол. Он настороженно озирался по сторонам. Поёжившись, мальчик обхватил сам себя руками не то от страха, не то от холода. Этот сектор стоял на минимальном обеспечении, поэтому температура здесь довольно низкая, хотя и не смертельная. Ребенок нерешительно направился к дверям, поскольку другого выхода отсюда просто не было. Кравец наблюдала за ним через узкое оконце в двери. Она решила взять его на выходе. Но не дойдя до двери пары метров, Славик метнулся обратно к вентиляции. Видимо заметил силуэт за окном. Ругнувшись, Таша поняла, что так просто с пацаном не получится, и зашла в лабораторию.

– Эй! Пацан, давай без глупостей! – крикнула она. – Идем, я отведу тебя назад.

Вместо этого мальчик уже залез на стол под открытым люком вентканала. Но влезь обратно ему просто не хватало роста.

– Я не причиню тебе вреда. Пошли уже.

Но ребенок не собирался сдаваться. Вместо этого он схватил со стола какой-то бокс и швырнул его в приближающего противника. Таша едва успела увернуться. Следом в неё полетела ещё одна подобная штука, потом пара пробирок и чашек петри. Последние слегка задели Кравец по плечу.

– «Это Кравец. Пацан в лаборатории. Пуляет в меня оборудованием и ведет себя, как дикий. Что делать-то?»

– «Сейчас буду! Не повреди его», – отозвался Миллер.

В этот момент ко всему прочему в отсеке отключилась гравитация. Славик вместе со всей лабораторной утварью плавно взмыл в воздух. Он в полном ужасе бешено махал руками и ногами, словно колотил в воздух, а потом стал кричать, плавно переходя на пронзительный визг. Таша осталась стоять на полу, так как на ней надеты магнитные ботинки на эти случаи. Она с открытой неприязнью смотрела на бьющегося под потоком в истерике ребенка, подвешенного в невесомости. Кравец короткими шагами подошла к стене, а потом наступила на неё и пошла дальше словно по полу. На мгновение мальчик замер от увиденного и даже перестал орать. Он наблюдал, как девушка прошла по стене к потолку, переступила на него, затем спокойно продолжила свой путь уже вверх тормашками по потолку. Блондинка медленно приближалась к мальчику. Но стоило ей подойти совсем близко и протянуть руку, как тот стал вопить с новой силой и отмахиваться ещё сильнее.

– Давай руку! – попыталась переорать его Кравец. – Ты свалишься, как только вернется гравитация.

В этот момент действительно снова включилась гравитация. Одновременно с появлением в дверях Роберта. На его глазах ребенок и летающая всячина с грохотом посыпались вниз. Мальчик свалился плашмя с высоты трех метров и затих. Таша так и висела с протянутой рукой на потолке, как летучая мышь. Миллер бегом рванул к Славе. Под ногами у него громко хрустели осколки пробирок, да и сам ребенок тоже был в осколках. Кравец ловко приземлилась прямо рядом с ним, выполнив в воздухе сальто.

– Поймать не могла что ли?! – наехал на неё Роб, прощупывая пульс у мальчика. – Живой. «Беглец травмировался, без сознания, но живой. Отнесу его Легранжу».

– «Принято», – тут же отозвалась Сара. – Только это мне ещё не хватало…

Питер сделал ещё один укол мальчику, чтобы тот спокойно спал. Доктор поправил покрывало, снова глянул на экран с жизненными показателями маленького пациента и только потом вышел из палаты. Тут его ждали капитан и Миллер.

– С ним всё будет в порядке через несколько дней, – успокоил доктор. – У него небольшая трещина в ключице, вывих плеча, в остальном легкие ушибы, мелкие порезы и ссадины заживут быстро.

– К передаче он точно будет в нормальном виде? – спросила Сара. – Меньше недели осталось.

– Да, – кивнул тот.

– Хорошо, – ответила капитан и повернулась Миллеру. – А ты почему ещё тут? Без сканеров мы даже в доках не сможем пристыковаться.

– А тебе, как капитану, стоит получше продумать охрану важного груза, – резко ответил он. – Я больше не намерен гоняться по всему кораблю за этими мелкими.. отпрысками.

– С работающими камерами стазиса таких проблем бы не было. Но сгорели они из-за ошибки в расчетах нагрузки, – сердилась Хадзис. – Твоей ошибки. Так что хватит ныть! Займись ремонтом вместе со всеми.

Роберт не стал больше ничего говорить и ушел. Но весь его надменный вид говорил о том, разговор ещё не окончен.

– А твоя задача – вправить мозги на место этой предприимчивой курице, – распорядилась капитан, обращаясь снова к доктору. – Или мне самой этим заняться?

– Я поговорю, ‒ пролепетал Легранж.

– Уж будь так любезен! Или я к ним Маркуса приставлю в качестве круглосуточной охраны, – бушевала Сара. – И пацана верни обратно в каюту, как только будет можно.

После медицинского отсека Роберт направился в жилой сектор. Он не стал сейчас возвращаться к работе. Прежде всего он хотел поговорить с пленницей.

Открыв двери, он буквально влетел в помещение. Девушка сидела на полу, наблюдая за попытками Анны ползать.

– И вот о чём ты только думала?! – возмутился Роберт без вступления. – Как вообще до такого додумалась! Разве можно было пускать ребенка, проблемного к тому же, в систему вентиляции. Сандра, ты в своем уме? Это он относительно легко отделался, а мог там и погибнуть. Что ты молчишь?