— Дальновидно. — похвалила его тёща, сразу достав из своей наплечной сумки надутую склянку с алой жидкостью, поставив её на стол.

Серана глубоко вздохнула.

— Дочь, — древний вампир задала серьёзный и уточняющий тон своего вопроса — ты будешь?

— Нет, откажусь. — она побоялась себя же и тех возможных последствий, которые она может совершить, если вкусит этот лишающий рассудка раствор.

— Понимаю. — Валерика уловила в её ответе неготовность к такому риску, и, откупорив крышку, налила только себе.

Запах душистых цветов, жаренного мяса и слащавых вин стали ничем, по сравнению с затуманивающим разум ароматом крови. Серана тяжело сглотнула слюну, всеми силами пытаясь притупить разыгравшийся аппетит.

Мама тут же убрала зелье обратно в сумку, чтобы не смущать невесту.

— Раз ты, Серан, не будешь пить, то тогда поменяемся бокалами? — предложил Хьялти, ловко поменяв ёмкости местами.

— А ты?

— Не люблю игристое вино. — улыбнулся он, скрыв настоящий мотив и параноидальные мысли — А такое и ты пить не будешь уж подавно. Бриньольф,… — он окликнул тихо беседующего друга со своей любимой и протянул тому свой новый кубок — плесни сюда, пожалуйста, вон того эля.

— Без проблем. — вор быстренько исполнил просьбу, налив до краёв и отдав стакан обратно.

— Спасибо. — поблагодарил Хьялти и, решительно выдохнув, встал с места, возвысив кружку.

В момент весёлые присвистывания флейты и глухие удары барабанов остановились, а активное жужжание гостей стремительно прекратились, устремив свои взгляды на жениха, который в свою очередь произнёс тост:

— Друзья мои дорогие, — прокатилось громким голосом — сегодня состоялся праздничный день, к которому я и моя дорогая жена шли практически два года. Наша встреча была спонтанна. Я до сих пор помню тот чарующий взгляд, моментально поразивший меня в самое сердце. Наш совместный путь был труден, но мы прошли его, держась друг друга, боясь потерять, не желая расставаться и уходить по разные стороны. Нам вместе удалось преодолеть тернистую дорогу и сейчас вы, мои дорогие и Боги, этому свидетели. Свадьба – это ещё один преодолённый рубеж, на котором мы не будем останавливаться, а продолжим ещё сильнее сближаться и укреплять нашу совместную связь. Все наши переживания, страхи и ужасы – обернулись вспять, превратились и перевоплотились, став нашей радостью, счастьем, любовью и светлым будущим. В заключении хотелось бы добавить, что наш мир не делиться на абсолютно белое и абсолютно чёрное, в нём лишь цветовые градации серого. Такое несокрушимое и стоящее у истоков всего мира явление, как любовь, добавляет множественные и яркие цвета в нашу серую жизнь. Любите себя и ближнего своего, чтобы мир и наше окружение стало немного светлее и добрее. За любовь. — он сделал небольшой глоточек сладковато-фруктового эля.

— За любовь. — тихо обмолвилась Серана и, встав вслед за мужем, поцеловала того в буквально сладкие уста.

— За любовь! — мощная волна многочисленных голосов облокотила весь зал.

— За любовь! — громко вырвалось из Бриньольфа и тот, махом выпив кружку медовухи, затянул в протяжный поцелуй даму своего сердца, от чего та немного растерялась.

Барды бойко подхватили весёлый настрой, и рвущая флейта начала выписывать свои завихрения ритмичной мелодии, деля её с не устающим барабаном и лирой.

Стук опустевших кружек о столы сыграл свою хаотичную партию.

Кто-то выкрикнул первое, увидев целующихся молодых:

— Горь-ко!

— Горь-ко! Горь-ко! — мигом подхватили остальные гости.

Её холодные губы охлаждали своим льдом, накатывая с большим желанием. Хьялти сдерживал себя, осыпая её кратикими поцелуями. Ему хотелось задержаться на них подольше, растопить их, расплавить своим жаром. Сердце отстукивало в груди. Нежные прикосновения супруги были мягки.

— Тринадцать… четырнадцать…

Разъединив поцелуй, Дова подмигнул любимой.

Горячие аплодисменты и шум гостей растрясли стены.

Хьялти обернулся к гостям, радостно и громко вымолвив:

— Родные мои! Прошу вас, пейте, ешьте и веселитесь! Окажите нам честь своими радостным настроением и хорошим аппетитом! — он вновь обернул голову к сверкающим глазам жены и подначивающе спросил — Может, ты всё-таки выпьешь?

— Нет, спасибо. Немного боязно. — мило улыбнулась она.

— Ну, хорошо. — Дова робко чмокнул её в губы.

— Твоя речь была очень трогательна для меня.

— Я знаю. В первую очередь, я говорил её именно для тебя.

Серана безмолвно обняла мужа, растаяв от умиления и от его взаимных тёплых объятий.

Расслоив телесную связь, молодожёны вместе уселись за стол. Хьялти пробежался по столу голодными глазами, протёр ладони, предвкушая сытный ужин, и произнёс:

— Что ж, я, пожалуй, перекушу.

— Вон, попробуй говяжье рагу с картошкой – объеденье. — поделился своими впечатлениями Бриньольф, уже наслаждаясь этим блюдом.

— Раз ты так хвалишь, то… — Дова положил себе на серебряное блюдце небольшую порцию — попробуем.

— Приятного аппетита. — пожелала Серана, наблюдая за ловкими действиями любимого.

— Спасибо.

— Слушай, друг, а я что-то не уловил, твоё имя Хьялти Драконорождённый? — осенило вора.

— Да.

— А почему я узнаю об этом спустя два года после нашего знакомства?

— Ну, — улыбнулся Дова, положив ложку рагу в рот — когда я впервые убил дракона и поглотил его душу, то стражники нарекли меня Довакином. Так и повелось с тех пор, и я стал представляться именно этим прозвищем… “Довакин”, если ты не знал, с драконьего “Драконорождённый”, а Хьялти… Меня так всегда звали.

— Ну ты, друг, даёшь…

— Я сама была удивлена. — призналась мастерица по взлому, съев ложку салата.

— А, то есть ты знала? — Бриньольф обернулся к любимой.

— Для меня самой это было вчерашним открытием.

— Нет, я до сих пор в шоке. — соловей вновь повернул голову к другу — Хьялти… — прикинул он это имя, разглядывая улыбающееся лицо Гильдмастера, жующего рагу — А почему ты не рассказывал этого ранее?

— А, про это темы не заходило. Вот и… — он вновь положил еду в рот.

Заместитель главы поднял брови и уставился на свою порцию, переваривая услышанное.

— Вы чего не едите то? — Векс наконец обратила внимание на пустующие тарелки невесты и её мамы.

— Мы дома поели, перед дорогой. Спасибо за заботу. — вежливо отказалась Серана.

— Немного попозже. — Валерика успокоила порыв опеки оформительницы, смочив горло кровью.

— Я думала, что обычно не удят перед праздниками, чтобы потом побольше влезло.

— Подобная разовая нагрузка, после продолжительного воздержания, плохо влияет на пищеварение. — древний вампир указала на неправильность метода.

— Лично у меня никаких проблем с этим нет. Ем, когда захочу и сколько захочу, и всегда фигура стройная.

— У вас, Векс, отличный метаболизм.

Не особо расслышав, что ответила ей Валерика, воровка тихо переспросила у любимого, уплетающего картошку:

— Чего отличный? Ты не расслышал?

Он мотнул головой, не успев даже прожевать.

— Метаболизм. — вновь повторила леди — Так называются жизнеподдерживающие процессы в живом организме.

— И где вы узнали о подобных вещах?

— У меня было много времени, чтобы изучить достаточное количество книг и научных трактатов, касающихся алхимии, ботаники, флорологии, физиологии, биохимии и ещё прочего долго счисляемого множества.

— Ого… — Векс была в удивляющем восхищении — И вы смогли научить этому всему вашу дочь?

— Да, в далёком прошлом. Она знает достаточно много, чтобы называть себя мастером.

Серана подтверждающе кивнула.

— Ух ты… Но вот какой вопрос у меня возник.

— Изволь.

— Выговорили, что являетесь главой клана, так? Не могли бы вы рассказать о нём побольше?

Бриньольф так же заострил ушки на макушке.

Валерика тяжко вздохнула, но, улыбнувшись через неприятные воспоминания и боль, ответила, немного отпив крови из кубка: