— Почему она? — прижавшись ближе к мужчине, жалостно выговорила Охотница.

— Ты и сама это знаешь, не так ли?

Соратница понимающе промолчала, уткнувшись в его плечо.

— Эйла, — глубоко вздохнул он — Я вижу, что после утраты Скьора, ты желаешь заполнить эту образовавшуюся пустоту в душе другим человеком, но оглянись вокруг, я – не единственный, кто достоин твоей руки и сердца. Может, это кто другой? Кто постоянно рядом?

— Ты имеешь ввиду Вилкаса?

— И его в том числе. Переведи свой взор с меня на тех, кому ты доверяешь свою жизнь, и кто прикроет спину. Возможно кто-то из них и есть твой суженный. Ты не думала, что гибель Скьора была специально подстроена Судьбой, чтобы ты наконец нашла истинную любовь в лице кого-нибудь другого? Может, даже не из Соратников, а просто случайного прохожего, первого попавшегося на глаза, идущего ночью по дороге домой. Подумай об этом, подруга, но всегда будь честна с собой и не позволяй слепой любви затмить твоё ясномыслие. Я всегда рад твоей компании и всегда счастлив перекинуться с тобой парочкой слов. После этого разговора я не стану хуже к тебе относиться. Нет. Отныне я буду спокоен, что ты вновь нашла в себе силы найти свой умиротворение и любовь.

Охотница болезненно шмыгнула носом, сдерживая напор накопившихся слёз, а после произнесла с душевным облегчением:

— Спасибо тебе. Спасибо, что выслушал меня, а не отринул, как… — девушка замолкла. Видимо, ей стало больно от всплывших воспоминаний прошлого, которыми она никогда не делилась и, похоже, не поделиться и в будущем.

— Не за что. Такова обязанность близких людей – разделять боль и помогать в трудную минуту.

— Да… — прошептала она, но последнее дуновение ветра унёс её голос в неизвестную тьму неба.

Неизвестно, сколько времени они безмолвно стояли. Буйственный танец снежинок начал медленно прекращатся, перестраиваясь в ровный парад, мирно струящийся из чёрных туч. Неожиданно наступившая тишина разрезала постоянные завывания ветров, через которые стали слышно тихое журчание ещё не застывших ручьёв, неспешно спускающихся с вершины Облачного района.

— …Вот и буря кончилась. — Хьялти спокойным голосом оборвал эту сокровенное молчание.

— Мне пора на охоту… Зверь внутри уже зовёт. — безмятежным и тихим голосом послышалось от Охотницы.

— Ты пойдешь одна?

— Изначально хотела вместе с Рией, нужно её многому учить, но сейчас понимаю, что хочу одна. Твои слова потянули за ниточку моего мысленного клубка и теперь мне хочется распутать его в одиночестве.

— Ты придёшь завтра на праздник?

— Если говорить честно, то не знаю смогу ли я перебороть ту ревностную обиду, которая до сих пор скребётся, или нет.

— Мы будем ждать тебя, я буду ждать тебя, потому что без одной соратницы праздник уже будет неполным. Ты всегда желанный гость, Эйла. Хочу, чтобы ты знала это всегда.

— Спасибо, Довакин. Спасибо за такое радушие ко мне. — девушка аккуратно высвободилась из его могучих объятий.

— И тебе спасибо, Эйла, за то, что ты такая, какая есть.

Охотница скромно улыбнулась, неприметно кивнула на прощанье и, развернувшись, лёгким бегом устремилась по улице, звоня бряцающими доспехами.

Хьялти долго провожал девушку взглядом, пока её рыжие локоны не скрылись за домом Амрена. Повернувшись к Талосу, Дова усмехнулся, риторически сказав Богу:

— Вот так вот. Мы влюбляемся, расстаёмся или объединяемся, проживаем время, любим или ненавидим, принимаем и боремся, плачем или радуемся… Это и есть наша жизнь. Такая разнообразная, удивительная и многогранная. Благодарю тебя, Великий Талос, что сохраняешь меня от погибели, даруя время, чтобы наслаждаться и созерцать мою жизнь.

Откровенный момент оборвал появившийся гул толпы, скрипнувшая дверями храма, из которого начала потихоньку вытекать непрерывным потоком. Вглядываясь в лица прихожан и множества знакомых, Хьялти смог разглядеть рыжие и светлые макушки, держащиеся друг с другом в непосредственной близости.

— Бриньольф, Векс! — негромко окликнул он эту парочку, которая зорко выглядывала кого-то.

Подойдя к Дове, взломщица первая начала диалог в своей характерной отчитывающей манере:

— Вот ты где. И куда это ты смотался? Все были в храме, а ты?

— А я тут со своим. — указав большим пальцем за спину на возвышающуюся скульптуру Тайбера.

— Решился побыть в одиночестве? — понимающе спросил Бриньольф, ища подтверждения в своей догадке.

— Мне легче, когда так. Люди уж больно громко думают и молятся. — усмехнулся Гильдмастер.

— А я-то думала, что ты просто сбежал.

— От части так и было.

— Так что, идём в дом? — предложил соловей.

— Да, — согласился Хьялти — заодно поглядим, как на мне смотрится наряд.

— Ах, — восторженно вздохнула Векс, предвкушая этот момент — я про него совсем позабыла. Идемте скорее. Мне не терпится поглядеть на тебя в нём. — она мигом потянула за собой Бриньольфа, от чего тот чуть было не упал, но сумел удержаться.

Дова лишь ехидно выдавил смешок, и они вместе пошли в сторону дома Амрена.

Свернув за угол, вор спросил:

— А где Эйла? Она же тоже выходила из храма. Ты её видел?

— Видел. Мы поговорили с ней, а после она отправилась… по делам.

— Эта Эйла, она же соратница, так? — поинтересовалась Векс.

— Да, и состоит в Круге отважных воинов.

— Я с ней не знакома. Мне кажется, что я могла бы с ней поладить.

— Не сомневаюсь. — усмехнулся Хьялти.

— А что? Она такая гордая, слегка отстранённая и мужественная девушка. В нашей организации необходимы новые знакомства.

— Просто ты начинаешь ревновать Бриньольфа. Вот и всё. — мысленно раскусил воровку Драконорождённый, скованно улыбнувшись. По крайней мере, он так думал.

— Конечно нужны. — поддержал Бриньольф — У нас связи по всему Скайриму и это отражается для нас в лучшую сторону.

— Это верно. — бойко подметила мастерица по взлому.

Очистив сапоги от налипшего снега, компашка зашла в дом Тёплых ветров, мигом ощутив приятное тепло, что так и норовило выскочить из помещения через открывшуюся дверь.

— Бр-р-р. — протряслась Векс — Не понимаю, как вы – норды, можете чувствовать себя комфортно при таких низких температурах. — она быстро подскочила к пылающему очагу, усевшись в кресло и вытянув руки перед собой, прогревая замёрзшие пальчики.

— Адаптировались. — кратко объяснился Бриньольф, закрыв дверь за собой и подсев рядом с любимой.

— Наши корни идут с ледникового материка Атморы, где эта способность была ключом к выживанию. — добавил Хьялти, отряхивая себя от снега, так же осматривая слегка опустевшую гостиную — Это не ваш имперский Сиродил с приятным и мягким климатом.

— А ты бывал там? — загорелась Векс, услышав про Родину.

— Да, но я очень плохо помню тот этап в моей жизни. — приврал он, пытаясь сместить акцент в разговоре.

— Расскажи, что помнишь.

— Мне поведать вам нечего. Лишь какие-то несуразные обрывки.

— Ну, не хочешь – не рассказывай. Лучше скажите мне оба, вы голодные? Потому что я – да.

— Я недавно ел. — отозвался Дова.

— А ты? — глянула она на любмого.

— Не откажусь.

— Хорошо. Сейчас поставлю греть суп… — воровка встала с кресла.

— А я пойду примерю наряд.

— Давай-давай. — подогнала Гильдмастера Векс, уже копошась в буфете — Глянем на жениха во всей красе.

Довакин лишь улыбнулся, а после поднялся по скрипучим лесенкам на второй этаж, скрывшись в комнате Лидии.

Выудив дневник из-за пазухи, положив его на тумбочку у кровати, Хьялти стянул с себя всю одежду, аккуратно уложив её на комод, оставшись в одних трусах. Взяв с пола холщёвый мешок, он выудил из него одеяния багрового цвета и меховую накидку с украшениями.

— Интересно… — лишь послышалось от него, когда Дова разложил наряд на кровать, став разглядывать его.

Не теряя времени, он первым делом стянул с кровати тёмно-алые штаны, надел их на себя, после обув ноги в гранатовые сапоги с меховой окантовкой. Взяв следом белую рубаху-косоворотку, Драконорождённый накинул её на себя, скрыв под ней свой обнажённый и могучий торс, заправив её в штаны и закрепив на дублённый кожаный пояс с металлическими вставками. Подняв роскошный длинный красно-яблочный кафтан с блекло-голубыми пошивками у манжет, во всю длину бортов и у пояса, украшенными витиеватыми узорами из серебряной нити, Довакин был приятно удивлён таким высоким качеством изделия. Легко продев руки в рукава, Хьялти подвигал плечами, проверяя на сколь ему удобно. Не ощутив какого-либо сдавливания и дискомфорта, он нацепил на шею длинное украшение с жемчужными бусами на конце, держащими белый и синий камень. Последним штрихом оказалась большая наплечная накидка из шкуры снежного саблезуба, которая крепилась на бронзовую застёжку у воротника.