— Серана, дело не в противности, а в разумности! — слегка повысила голос мама — Ты не можешь вот так просто взять, и объявить бойкот себе и своей природе! Это приведёт тебя в безумие!

— …В безумие… — грохочущим эхом повторилось в голове Сераны, от чего та встала в ступор, видя перед глазами всплывавшие из долговременной памяти обрывки её кровавого пиршества.

— Серана, всё в порядке? — увидев нагруженное лицо и, бегающий по всему полу, испуганный и тревожный взгляд дочери, настороженно спросила Валерика.

Девушка не ответила ничего, окунувшись в события той давности, в те безжизненные взгляды трэллов, в их истощённые тела, в их молящий взгляд убить их поскорее, дабы этот ужас кончился, и в этот злосчастный вкус, который пьянил ещё сильнее с каждым выпитым до обморока трэллом.

— Серана? — уже обеспокоенно окликнула её мать, положив свою ладонь на её плечо.

— …А?… — лишь тихо выдавила она из себя, подняв на маму свои янтарные глаза с выступившими слезами.

— Дочка… — Валерика прижала к себе своё чадо тёплыми материнскими объятиями.

— Что, если бы среди них был и он? — девушка уткнулась лицом в мамину блузку, пропитывая её слезами.

— О чём ты? О ком ты говоришь? — непонимающе спрашивала древний вампир.

— Вернувшись домой после крипты, я впала в… — всхлипнув — неконтролируемую жажду, воспротивиться которой у меня не было сил.

— Это и неудивительно, ведь ты несколько сот лет не пила крови и вот тебе результат. — нежно гладя дочь по спине — Если мы откажемся от неё, то это приведёт либо к бесконтрольному поглощению всех жизненных соков из близстоящих живых существ, либо ведёт к анабиозу, но это уже очень тяжёлый случай.

— Анабиозу? — подняв голову и взглянув удивлёнными и заплаканными глазами на маму, спросила Серана.

— Да.

— Как это возможно?

— Когда ваши друзья из…как их там? Охраны Рассвета?

— Стражи, мама. И никакие они мне не друзья.

— Не суть. Когда они уничтожили наш клан, эта новость быстро разлетелась среди остальных вампиров, дойдя до других провинций. Вернувшись домой. Я начала заниматься уборкой замка. В один из дней, на порог нашего дома явился сиродильский гонец. Он протянул мне письмо от графа Скингарда – некого Януса Гассилдора, который принёс мне в письме свои соболезнования о случившимся. Я ответила ему благодарностью за его переживания, намёком поинтересовавшись о его положении в нашей иерархии. Во встречном письме, я узнала, что Янус является низшим вампиром, однако он смог, по его словам, побороть свою жажду крови и считает своих низших сородичей необременёнными зачатками разума, ведь те поддались своим животным инстинктам. Его слова зацепили меня, косвенно доказав мужество и силу графа.

В нашей продолжившейся переписке, я выяснила, что он и его жена были обращены более четырёхсот лет назад. Янус смирился с новым положением вещей и нашёл в нём свои преимущества, но его жена Рона не смогла. Она возненавидела то, чем стала, отказалась питаться и поддерживать в себе силы. Спустя некоторое время, Рона впала в кому и так не пробудилась. С помощью Чемпиона Сиродила, граф смог исцелить жену от вампиризма, однако, снова став человеком, Рона, к огромной печали Януса, в мгновение ока скончалась от старости и истощения.

Этот пример показывает, что лучше не идти против себя, а наоборот, постараться принять то, кто ты и кем ты являешься. Тогда ты станешь целым как внутри, так и снаружи и ничто не сможет вновь раздробить тебя на части.

Серана, дочь моя, я не хочу, чтобы ты в приступе нестерпимого желания убила своего любимого, а потом жалела о содеянном всю оставшуюся жизнь. — Валерика расцепила объятия и, подойдя к широкому сундуку, стоящего слева от столов, у стены, вынула оттуда зелье крови и, протянула дочери — Выпей, и Хьялти будет в большей безопасности, чем ты думаешь и предполагаешь. Ты можешь держать диету, как я, но прошу тебя, не забывай о своих физиологических потребностях. Я не хочу видеть ещё больше страданий, которые обрушаться очередной глыбой на тебя и на нашу семью.

Серана неуверенно взяла широкую бутыль с алой жидкостью и, откупорив пробковую крышку, вдохнула этот сладострастный и желанный запах. Подумав, она решилась и, сделав один глоток, почувствовала одурманивающий вкус, который своим шёлковым шлейфом мягко прошёлся по пищеводу, омыв стенки изголодавшегося желудка. Разум начал слегка мутнеть, а желание крови начало яростно и стремительно прогрессировать и разыгрываться. Моментально опустошив жадными глотками пол литровый объём зелья, у Сераны немного ярче загорелись глаза, а дыхание стало глубоким и тяжёлым, и с каждым вздохом, ей требовалось…:

— Ещё… — тихо и неестественно послышалось от неё.

— Хорошо, но только сегодня. В последующие дни я буду давать тебе по одному зелью. — Валерика вновь подошла к сундуку и достала последнюю склянку с алой жидкостью.

Подскочившая Серана, ловко выхватила из рук матери предложенное зелье и в одно мгновение выпила всё содержимое.

— Мам, дай мне ещё, прошу… — изнемогающе попросила она, навалившись на мать, обняв её своими руками.

— Серана, нет.

— Ну ма-ма!… — умоляла она, прижавшись ближе и сильно вцепившись в плащ матери, борясь с жгучим желанием.

— Дочь моя, ты должна бороться с этим. Это тяжело, но ты сможешь, я верю в тебя. Вспомни, зачем ты это сделала. Разбуди в себе подавленную волю.

— Я не могу… — Серана настолько сильно сжала мамин плащ, что её руки затряслись.

— Ты можешь. Подумай про Хьялти и о том, насколько он тебя любит.

Услышав имя своего любимого, Серана замерла, перестав дышать, но после, с ровным выдохом, начала приходить в себя. Руки слегка расслабили мёртвую хватку. Безумие отступало, покоряясь нахлынувшим воспоминаниям и образам: его глубокий взгляд, томное дыхание после поцелуя, его чёрные, словно ночь, волосы и мужественную бороду, нежное тепло при каждом его прикосновении, и эти три заветных слова, которые она ждала несколько сот лет: “Я люблю тебя”, а следом его невыразительная, но очень чувственная улыбка.

— Вот так… — Валерика мягко поглаживала по голове свою дочь.

— Хьялти? — тихо переспросила она.

— Да.

— Где он?…Я хочу его видеть.

— Вы скоро увидитесь, с ним всё хорошо. Пойдём-ка лучше спать, а то ты устала за целый день, и тебе нужен отдых. А завтра мы продолжим. — мама ласково “гипнотизировала” Серану, потихоньку приводя дочь в сознание.

— Ты права, мне хочется спать. — успокоилась девушка, всё равно ощущая внутри пылающее желание, которое ей с трудом приходиться сдерживать.

— Пойдём. — Валерика, приобняв дочь за талию, повела её спать в свой гроб, незаметным движением потушив лампадку.

** **

Ленивое раннее утро Морндаса 29-е. Маленькие снежинки, плавно покачиваясь, медленно падали с облачного неба, завершая прошедший тут снегопад и буйную метель, что выдалась крайне суровой, в особенности после странного бесснежия в месяце Вечерней звезды. Открыв глаза, Хьялти потянулся и, расслабившись, нахмурил брови, не поняв и не увидев на себе спящей Сераны:

— Куда она подева…А-а, точно. — вспомнив последние события, он мягко хлопнул себя по лбу и, привстав со спального мешка, надел лишь сапоги и вылез из палатки.

Прохладный ветерок и ослепляющая белизна свежего снега, которая укутала своим белым одеялом всё в округе, сразу изменив позднее осеннее настроение на типичное зимнее, характерное для северной провинции Тамриэля, заставили норда почувствовать радость:

— Вот, теперь зима – как зима. — для пробуждения и разогрева организма Хьялти начал делать упражнения на растяжку — Что же принесёт мне новая неделя? — нагибаясь в бок с вытянутой рукой — Свадьбу – раз, Новый год – два, жизнь в поместье – три, любимую супругу – четыре — начав делать приседания со сложенными руками на груди — и… — он задумался и остановился — вроде всё. Ладно, поживу – увижу.

Он подошёл к покрытой сплошным снегом шкуре и смахнув с неё белизну, вновь посыпал солью из мешка, на всякий случай. Вслед, подойдя к лошадям, что пускали тёплый пар из ноздрей, нежась друг о дружку головами, Дова риторически спросил — Эй, ну как вы тут? Я вижу, что вы нашли общий язык — мужчина прохлопал Дымка от снега, следом очистив и Эмили от налипшей белизны на её туловище, гриве и седле — Да, судя по вам, ребята, могу смело предположить, что ночка была бурной — усмехнулся он — Готовы к длинному пути? — начав чесать коня по шее, на что тот радостно заржал — Я так и знал. Тогда, пождите меня тут ещё немного, и мы двинем в путь.