Глянув в изорванное серыми облаками небо с проглядывающей синевой, он глубоко выдохнул, выпустив пар изо рта, сравнив себя с морозным драконом. Подойдя к палатке в которой провёл ночь, он достал оттуда свою сумку и, покопавшись в ней, вытянул небольшую ткань, сложенную в несколько раз. Тут же раздевшись до гола, отправился на речку.

Положив ткань на берег, что играла роль полотенчика, он без колебаний зашёл в воду по пояс и, умыв лицо, ловко нырнул в глубину, полностью скрывшись с поверхности реки. Вынырнув рядом с противоположным берегом, он протёр глаза и сплюнул попавшую в рот воду.

— Ах, хороша водичка! — взбодрился он и, таким же ловким движением, вновь погрузился в воду с головой, проплыв обратно.

Выйдя на берег, он прихватил ткань с собой, и пошёл в сторону лагеря, попутно тщательно вытирая сырые волосы.

Проходя мимо ящиков, он выхватил из лежащей аккуратной и маленькой стопочки наколотых дров пару поленьев и, подойдя к костру, бросил их туда, подпалив магическим огненным шаром. Протирая многочисленные капли воды со всего тела уже сырым полотенцем, он попросту встал у огня и начал досушиваться таким образом.

— Я бы, конечно, мог использовать огненный плащ, но я что-то побаиваюсь, ибо я не практиковал его в должной мере. Надо будет спросить совета у Фаральды, когда встретимся.

Живот предательски заурчал. Довакин подошёл к своей сброшенной на снег одежде, оделся, достал из палатки броню, перчатки, шлем и сумку, из которой вынул маленький платочек с завёрнутым в нём оставшейся грудинкой медведя. Насадив мясо на найденную палочку, он вытащил спальник к костру и, усевшись поудобнее и поближе, принялся греть свой завтрак.

— Я, конечно, люблю прохладу, но вот холодную еду – не очень. — честно признался сам себе.

Когда мясо уже начало покрываться корочкой, Хьялти поднёс еду ко рту и, немного подув на него, аккуратно откусил кусочек.

— М-м… — жуя горячеватое мясо, перебрасывая его языком из стороны в сторону, чтобы не обожгло — вкусная медвежатина, жаль, что запить нечем. У меня еды больше не осталось, придётся купить у Эйдис.

Позавтракав, он встал с мехового спального мешка и потушил костёр, попросту помочившись на него и дополнительно забросав снегом.

Подойдя к палатке, он заглянул в неё, убедившись, что ничего не забыл, накинул на себя сумку, лежащую под ногами, подошёл к шкуре, свернул её в рулон и направился к скакунам. Положив свою котомку на коня, а шкуру на лошадь, Дова взял жеребца за поводья и повёл Дымка и привязанную к нему Эмили вслед за ним по обратному пути через каменную преграду.

С трудом преодолев подъём, колонна вышла к главной дороге. Хьялти лихо оседлал Дымка и пришпорив того стременами, они поскакали быстрой рысью через маленький мост, преодолев который, вновь оказались на Y-образной развилке с всё так же стоящей тут телегой. Проезжая мимо убитой пары, он тихо произнёс:

— Вы отомщены, спите спокойно. — он повернул взгляд на дорогу и помчался по ней далее, приближаясь всё ближе к Теснине Грабителя.

Подъезжая к бандитскому лагерю, Хьялти слегка сбавил скорость, внимательно вглядываясь в деревянные укрепления и навесной мост. Но, не увидел никого:

— Ха, видимо мы их хорошенько напугали, что они боятся приходить сюда снова. — усмехнулся он и ринулся далее, спокойно миновав опустевший пост разбойников.

Проехав мост и поднявшись в гору к Рорикстеду, Довакин резко свернул направо на бездорожье, не заезжая в деревушку. Замедлив ход, кони стали аккуратно подниматься по затяжному и скалистому подъёму. Оказавшись на вершине поднявшейся равнины, он заметил ту тропку, что вела в ущелье, которая убегала вниз в нижний горный и скалистый ландшафт Предела, и, вновь пришпорив коня, поскакал прямиком по этой еле заметной тропинке. Миновав Логово Сольюнда, он к обеденному времени оказался во дворе таверны Старый Хролдан.

Не привязывая лошадей, он спешился с Дымка и быстрыми шагами зашёл в гостиницу. Открыв дверь, Хьялти ненароком услышал разговор Эйдис с её сыном:

— Мам, куда ушёл папа? — наивно спросил Скали.

— Он ушёл на войну, дорогой, к Братьям Бури. — помрачневши ответила хозяйка таверны.

— Ты в прошлый раз говорила, что он воюет за Империю.

— Да? Уверенна, у него всё в порядке.

Парень вздохнул и ушёл к себе в комнату, закрыв дверь за собой.

— Ага, посетитель… — нордка заметила стоящую фигуру в тени — Ох, до чего же я рада тебя видеть. — узнала она Довакина.

— И я рад тебя видеть. — поприветствовал он хозяйку и подошёл к барной стойке.

— Ты один? А где же твоя напарница?

— У её матери.

— Понятно.

— Слушай, Эйдис, дай мне чего-нибудь в дорогу.

— Питьё, для жаждущих, пища, для голодных. Будешь оленью отбивную? Леонтий только сегодня принес целого оленя.

— Да, давай…и ещё бутылочку мёда Хоннинга.

— Хорошо. — Эйдис взглянула под прилавок, достала оттуда всё необходимое, предварительно завернув мясо в кулёк, и протянула Дове.

— Благодарю. — он положил еду и бутылку в сумку, выхватил из кармашка двадцать пять септимов и положил эти монеты в ладонь владелицы гостиницы — И да, Эйдис… — он как-то поникше замолк.

— М-м?

— Прочти это. — достав из кармана сложенный листок бумаги, Хьялти слегка дрожащей рукой протянул ей эту записку.

Хозяйка тревожно взяла листок и, развернув его, начала читать про себя. Подходя всё ближе к концу текста, её обеспокоенное лицо заметно сменялось беспощадным и убивающим горем, которое вынудило женщину пустить слезу. Сложив листок и убрав его в карман, Эйдис вытерла слезинку и опустелым голосом тихо спросила:

— Где ты нашёл его?

— В пещере Провал Сквозняков, это на юге от Драконьего моста. Я уничтожил всех фалмеров до единого и похоронил твоего мужа на берегу залива по нордской традиции.

— Спасибо, за всё. — вытирая ладошкой потёкшие слёзы, после прошептав — Как я скажу об этом Скали?

— Придёт время и, когда он будет готов, ты расскажешь ему. Уверен, что он поймёт, ведь парень взрослеет не по дням, а по часам.

— Он так похож на моего Фирира… — тихо всхлипнув — Как мне отблагодарить тебя?

Довакин достал из сумки толстый кошель с деньгами и положил на барную стойку:

— Помолись Богам за меня и за мою напарницу.

— А зачем деньги? — непонимающей спросила Эйдис.

— Подарок вам с сыном. Обними его за меня.

Хозяйка опешила от переполняющих её противоречащих эмоций и чувств.

Воспользовавшись замешательством, Довакин улыбчиво кивнул и, развернувшись, вышел из гостиницы. Оседлав коня, он выехал со дворика таверны и, повернув налево, оказался на южной маркартской дороге и поехал в направление Вайтрана.

Проехав несколько сотен метров по магистрали в узком ущелье, он выехал на перекрёсток дорог у Форта Сангард и, остановившись, заметил вдалеке идущий в его направление конвой талморских солдат во главе с юстициаром, которые вели связанного юношу, одетого в лахмотья. Подскочив к конвою, Дова задал вопрос юстициару:

— Куда вы ведёте пленного?

— Тебя это не касается. — грубо ответила она.

— Я являюсь офицером Империи и мне положено знать, кто этот человек и куда его ведут.

— Ты вмешиваешься в официальные дела Талмора. — в ладонях альтмерки угрожающе заискрила молния, готовая в любой момент поразить всадника в необычной броне.

— Хорошо, я понял вас, многоуважаемый юстициар. — Довакин обманчиво успокоил эльфийку.

— Тупоголовые норды. — пробурчала под нос высокая альтмерка.

Хьялти медленно тронулся с места и как только заехал за спины талморцев, тихо прошептал Замедление времени:

— ТииД КЛО УЛЬ.

Моментально спрыгнув с коня, Дова, обнажив меч, побежал в сторону конвоя. С размаху, даже не останавливаясь, он сделал поперечный удар по шее замыкающего отряд альтмера в стеклянной броне, и следующим ударом в спину проткнул лёгкий эльфийский доспех второго остроухого. Оббежав пленника, по пути ловко разрезав верёвку, что связывала руки бедолаги, Хьялти подскочил к юстициару и, встав напротив неё, начал дожидаться окончание действия Ту`ума.