***

Гарри снова направлялся в кабинет директора. Получив после ужина сообщение, он искренне удивился. Он был уверен, что после того, как он высказал свои обиды в разговоре с Люпином, тот поспешит поставить своего благодетеля в известность о результатах. Но, либо Дамблдору выбирать не приходилось, и ему необходимо было скорее перевалить ответственность на плечи Избранного, либо… и в это Гарри верилось с трудом, но все же этот вариант он не мог списывать со счетов, Ремус ничего не доложил директору. В этом случае Поттер-Блэку хотелось верить, что его слова заставили оборотня задуматься. Все-таки это неподдельное удивление и сожаление, что юноша увидел в глазах друга своих родителей, когда он рассказывал о своей жизни до Хогвартса, было сложно сыграть.

За раздумьями Гарри и добрался до ниши с горгульей, что охраняла вход в вотчину главы школы. Произнеся пароль, указанный в сообщении, он вступил на ступеньку появившейся лестницы и, поднявшись наверх, постучал в дверь.

- Войдите, - раздался с той стороны немного усталый голос Дамблдора. – Гарри, здравствуй, мой мальчик, - слабо улыбнулся он, стоя у Омута памяти и даже не обернувшись к вошедшему студенту. Тот повел бровями и подошел ближе. – Сегодня я расскажу тебе не о своем воспоминании, а некой домовихи Похлебы, что мне удалось раздобыть, - все еще не смотря на Поттер-Блэка, продолжал директор, нависнув над чашей Омута. – Домовиха прислуживала Хэпзибе Смитт, которую сгубила ее страсть к коллекционированию редких артефактов. К миссис Смитт попала чаша, являющаяся одной из реликвий, оставленных нам Основателями. Как ты знаешь, их четыре, по количеству факультетов нашей школы. Меч Годрика Гриффиндора, которым ты на своем втором курсе сражался с Василиском. Кандида Когтевран не зря считалась мудрой женщиной, ибо имела диадему с соответствующими качествами. К сожалению, она утеряна и о ее судьбе мне не удалось ничего узнать. Чаша Пенелоппы Пуффендуй также затеряла свои следы, но, оказывается, она хранилась у миссис Смитт, хваставшейся тем, что ее род происходит как раз от рода Пуффендуй. Как выяснилось, чаша перешла к ней по наследству, как и медальон Салазара Слизерина, о котором ты, скорее всего, ничего не знаешь, но о нем позже. Сейчас мне удалось выяснить, что, будучи еще Томом Реддлом, Лорд Волан-де-Морт, подрабатывая в лавке «Горбин и Берк», встретился с миссис Смитт, и та, из желания похвастаться редким коллекционным предметом, показала чашу Тому. Естественно, он не мог не пожелать заполучить такой выдающийся артефакт. Но миссис Смитт, несмотря ни на какие уговоры, не захотела продавать чашу, и Волан-де-Морту пришлось забрать ее силой, убив владелицу. Как ты понимаешь, Гарри, он превратил ее в один из своих крестражей. Чтобы отвести от себя подозрения, Том заколдовал домовиху Похлебу с помощью Империо и подправил ее воспоминания, чтобы та считала, что именно она убила свою хозяйку. Бедная домовиха считала, что случайно отравила свою хозяйку. Министерство признало Похлебу виновной, конечно, но вынесло послабление, все же та была уже очень стара и могла напутать что-то с зельями или приправами для еды. Я нашел ее в последние дни жизни и смог узнать, как все обстояло на самом деле. Как и в случае с добычей кольца, Волан-де-Морт просто свалил вину на другого, пользуясь своими выдающимися способностями легилимента. Убив деда, Том подправил воспоминания своего дяди Морфина, чтобы тот взял вину на себя, а в случае со смертью Хэпзибы Смитт виноватой оказалась Похлеба.

- Вам удалось выяснить, где находится чаша сейчас? – спросил Гарри, мысленно радуясь, что есть возможность уничтожить еще один крестраж Волан-де-Морта.

- Увы, нет, - тяжело вздохнул директор, отходя от Омута и грузно опускаясь в свое кресло за столом. – Только то, что чаша стала крестражем. Скажи, Гарри, а у тебя не случались больше видения? – вдруг спросил он, наконец, обращая свой взгляд на студента.

Тот сразу ощутил ментальную атаку на свой блок и тут же сориентировался, выставляя ложные помыслы, а истинные пряча, согласно учению зельевара.

- Нет, сэр, - помотал головой Поттер-Блэк, сделав вид, что ничего не заметил. – А должны?

Дамблдор ответил не сразу. Он смотрел на Избранного с прищуром, словно пытаясь для себя решить, можно ли доверять юноше перед собой. Гарри спокойно выдерживал этот проникновенный взгляд, чувствуя, как ментальная атака пытается пробиться сквозь заслон. Юноша спокойно тасовал своими мыслями, засунув подальше и знание об истинной природе медальона Салазара. Дамблдору вовсе не нужно знать, что его мессия уже приступил к уничтожению крестражей.

- Не знаю, - наконец, проговорил директор, прерывая контакт. – Но если случится, скажи мне, хорошо?

- Конечно, сэр, - с готовностью ответил Гарри, радуясь, что ему удалось обмануть Верховного Чародея Визенгамота.

Впрочем, он тут же одернул себя, возможно, все дело в том, что проклятье крестража немного убавило мощь некогда великого мага. По крайней мере, раньше ментальные атаки были куда сильнее.

На этом встреча была окончена, и Поттер-Блэк покинул кабинет директора. И, хотя он не узнал, где чаша, являющаяся очередным крестражем, все же ему было, что обсудить с Сириусом. К тому же, его заставил задуматься последний вопрос, заданный Дамблдором. Возможно, тот надеялся, что именно Гарри должен как-то узнать, где находится чаша. Юноша поднял руку и коснулся своего знаменитого шрама. А ведь он, действительно, с событий в Отделе Тайн не ощущал этой связи со своим врагом. Если до четвертого курса эти вспышки воспоминаний случались бесконтрольно, что со стороны Гарри, так и со стороны самого Волан-де-Морта, то после Темный Лорд понял, что эту связь можно использовать в угоду себе, когда нужно было выманить юношу в Отдел Тайн за Пророчеством. И сейчас, когда видения прекратились, Поттер-Блэк мог дать только одно объяснение: Волан-де-Морт закрыл от противника свое сознание, ведь тогда и сам Гарри мог увидеть не то, что ему предназначалось. Возможно, после уничтоженных крестражей Темный Лорд становится слабее, как Дамблдор под действием проклятья, и ему становится сложнее контролировать свою силу окклюмента. И так кстати пришлось то, что Избранный добился больших успехов в искусстве легилименции. Если он смог обмануть Дамблдора, то можно попробовать то же самое с самим Волан-де-Мортом.

«- Надо выяснить, где находится чаша», - думал Гарри, возвращаясь в гостиную Гриффиндора. «- Стоит посоветоваться со Снейпом, хотя в последнее время он не в духе. Обсужу это лучше с Сириусом, все равно надо ему сообщить, что чаша - следующий крестраж».

========== Помощь Кричера и вторая посылка для Дамблдора ==========

Комментарий к Помощь Кричера и вторая посылка для Дамблдора

Дисклеймер: это чтиво для развлечения, а не для анализов, философии и прочего. Просто легкое чтиво. Автор не несет ответственности за возможный вызванный в процессе прочтения негатив и “а у меня не так”, “я считаю иначе”, “а вот мне лучше виднее, что..” и т.д. Это сугубо субъективное авторское восприятие сюжета, характеров героев и истории, поэтому навязывание своих взглядов здесь - неприемлемо и наказуемо. Надеюсь, все друг друга поняли, а теперь приятного чтения!

Кэти Белл, так и не пришедшая в сознание на третий день пребывания в больничном крыле, была отправлена в больницу Святого Мунго. Конечно, колдомедсестра напоследок дала студентам возможность навестить ее и попрощаться, а потому атмосфера в палате стояла невеселая. Гриффиндорцам было тяжело видеть свою лучшую охотницу команды в столь тяжелом состоянии, но все, что было на данный момент в их возможностях - это мысленно желать ей скорейшего выздоровления и бороться за жизнь всеми силами.

Гарри с Гермионой очень хотелось расспросить сокурсницу о том, как проклятое ожерелье попало к ней, но, увы, придется ждать полного выздоровления Белл. Лианна также не знала ответа на этот вопрос. Она знала только то, что Кэти покинула паб «Три метлы», уже имея при себе посылку.

- Интересно, кому оно предназначалось? – задумчиво произнесла Гермиона, нежась в объятиях любимого на диванчике перед камином в гостиной Гриффиндора.