-Максим, не нужно так. Не отталкивай меня, иначе день будет потерян, а я этого так не хочу, – говорит с лёгким нажимом.

Смотрит прямо в мозг. Чувствую – извилины не выдержат, контакты вот-вот перегорят и разомкнуться. Бездна в сердце, что не заполнить городами и странами – переполняется кипящей магмой животной страсти и в чудовищном бурлении выстреливает раскалённые булыжники и напряжённые струи сероводородного дыма.

Не похожа на других. Самостоятельная красота. Никакие типажи не сковывают сетями привычных ассоциаций. Не более трёх процентов азиатско-монгольского шарма, но едва заметный штрих, превращает в представительницу другой цивилизации – мощный импульс для различных фантазий.

Даша не нуждается в подкрепляющих знаках от окружающей среды, дабы убедиться в своём существовании. Она есть. Остальные выглядят как виртуальные голограммы. Не презентует себя миру, как некую ценность. Ей не нужны тонкие театральные демонстрации, чтобы сделать своё присутствие заметным. Кажется намеренно приглушает бушующий огонь женского магнетизма.

Почти вплотную стоит предо мной, если я наклонюсь и кивну, то ударю подбородком в темечко.

Каштановые волосы прикрывают приподнятые плечи, а глубоко запущенные в карманы руки придают вид капризной ученицы.

Застенчивые ямочки на щеках от просительной улыбки заставляют сердце сжиматься, сжиматься, сжиматься…

Белая маечка туго заправлена в голубые джинсы.

Маленькая грудь натягивает ткань тёмными сосками.

Красно-чёрная татуировка хризантемы на худеньком, загорелом плече подсвечена полоской солнечного света бьющего сквозь щель горизонтальных жалюзи.

Не хочет потерять день. А я хочу бежать на встречу раскалённому вихрю из пулемётных пуль, лишь бы не отводила от этого зрелища слегка прищуренных ненасытных глаз.

Я уверен – у нас нет общего будущего и смело рублю с плеча:

-Хорошо, пойдём со мной.

Дарья с готовностью подхватывает рюкзачок лежащий на диване и ямочки на щеках проступают более отчётливо. Одной рукой одевает на плечи, а второй тянет меня к выходу.

От детского жеста бесконечного доверия – растерялся и замешкался. Знакомы меньше двух минут. Она не спрашивает куда.

Возможно, в среде оторванных от корней, неприкаянных душ, так принято, но я к такому не готов и делаю вид, что полностью поглощен рассказом пожилого бородача в бандане.

Усаживаюсь на место рюкзака и смотрю в рот докладчику.

Чувство скромной уверенности в собственном превосходстве тихо светится в глазах мужчины, на съёмной квартире собрал десяток столичных мечтателей и несёт техническую чушь: где остановиться, что взять с собой и как водители многотонных фур реагируют на одинокую фигуру темнеющую на фоне снежных гор.

Я с первых минут рассказа понимаю – сути гор и восхождений не знает, а потому не раскроет.

Даша стоит рядом и публика вместе с оратором излучают напряжение, интуитивно подозревая – разыгрывается драма более острая, чем встреча бородача и Алтайского шамана на одной из горных тропинок.

Посетители лекции делают вид, что слушают мужчину в бандане, а я с Дашей делаем вид, что никого не хотим потревожить и незаметно продвигаемся к выходу.

-Даша, давай выпьем кофе, и ты всё расскажешь.

-Давай, но ты и сам всё знаешь.

-Я от волнения так сказал, я и одного процента не знаю от того, что хотел бы и должен знать.

-А ты Максим оптимист – один процент удел высоких посвященных, а ты даже к порогу не подошёл.

Говорят, что патологоанатомы гуляя с девушкой представляют вскрытие. В силу профессиональной деформации, примеряют на живого человека аккуратный разрез от лобка до горла, представляют как снимают отпиленную грудную клетку, будто крышку люка, бросают в алюминиевый тазик, раздаётся влажный шлепок и напрягшись, одной рукой упёршись в анатомический стол, второй – за трахею вытаскивают истекающую кровью гирлянду органов вместе с языком, держа над пустым туловищем, по напряжению собственных мышц прикидывают сколько связка может весить, обычно 20-30 килограмм.

Я же представляю, как глядя сверху в замершие от ожидания глаза, дрожащим от напряжения членом медленно вхожу в узкое маслянистое лоно. И с каждым миллиметром обжигающего погружения, она нетерпеливо приподнимая таз подаётся на встречу, в жажде поскорее соприкоснуться набухшим клитором с моим лобком. Синхронизировано наращиваем темп в погоне за призом, в порыве взаимной судороги отмечаю, насколько крепко может обнимать хрупкая девочка, слышу хриплое грудное дыхание возле уха.

Поэтому не вникаю в её слова и пытаюсь уловить её готовность к совокуплению, как пёс в засаде вынюхиваю малейшие сигналы.

Берёт за руку, вздрагиваю, сердце проваливается в желудок и бьётся там, поднимая рвотную волну. Мучительно пытаюсь сообразить: кто же из нас дичь?

Приглашает зайти в кафе с чудовищными витринными окнами. За порогом – темно и пусто. Шаги по плитке заглушают звучащую из невидимых динамиков тихую музыку. Располагаемся за дальним столиком чтобы не чувствовать себя как в зоопарке, заказываем кофе и чиз-кейк. На удивление и то, и другое – высочайшего качества, болтаем как старые знакомые, кроме сексуальных фантазий я и не представляю, чем разговор может закончиться:

-Даша, ты же не автостопщица, ты слишком жёсткая и ухоженная для такого образа жизни, зачем ты здесь? на этой лекции?

-Я на самом деле путешествую, но не так, как большинство – моя задача – покорение гор, одиночный альпинизм.

Теперь ясно откуда излучение силы, как от олимпийской гимнастки. Хирургически точные движения по оптимальной траектории и крепкая хватка узенькой ладошки. И понятно почему пришла на эту лекцию – бородач вещал про вершины…пока всё сходится.

-Одиночный альпинизм, звучит диковато, для московской девушки из хорошей семьи.

-Откуда ты знаешь про мою семью? – в голосе появилось едва уловимое напряжение или так показалось.

-Даша, извини, если задел или не в ту тему свернул, я ведь, как ты сказала, даже к порогу познания не подошёл.

-Всё нормально, – три секунды сканирует моё состояние и продолжает:

-Про семью я хотела рассказать в первую очередь, это связано с нашей встречей…

-Хорошо, рассказывай.

-У меня нет семьи… и одновременно есть.

-В принципе так и про меня можно сказать, но ты первая начала, продолжай.

-Ты, что-нибудь слышал про пересадку органов? Я вот недавно узнала… Стала готовиться к поступлению в Сеченовский, изучала материалы в интернете и наткнулась на исследование: если берут кожу, костный мозг или орган для пересадки у родителей или наоборот у ребёнка, то в тридцати процентах случаев – не подходят, знаешь почему?