Все эти мысли Элай рассказал после отбоя Рену, но потом понял, что тот уже спит и слушали его разве что пауки в щелях.

А в понедельник, тяжелый первый рабочий день для всех, нагрянула неприятность в лице все того же омеги из офиса прокурора. Только теперь он обосновался не в кабинете у Керхмана, а в небольшой белой комнатке. Допросная – решил Элай. Он сидел смирно с одной стороны столика, а мистер Льюис устроился напротив, и уже как полчаса выносил мозги. Элай начал догадываться, что он каким-то боком попал в разряд подозреваемых в жестоком проделывании дырки в животе у Олиа.

Вот только знакомый охранник, тот с которым Олиа братался больше всего и который Элаю даже нравился, хоть и стоял серьезным у двери, но иногда проскальзывала усмешка, которую мистер Льюис все рано не мог увидеть, а от Элая ее и не сильно пытались прятать.

— У вас были основания желать смерти Блейзу. – В который раз проговорил Льюис.

— Нет.

— Это не вопрос. Я в курсе ваших напряженных отношений.

— У меня со многими напряженные отношения. Уже давно. И они что-то до сих пор живы. Я же не псих.

— Но мистер Блейз вам угрожал.

— Мне многие угрожают. – Элай пожал плечами. – Издержки характера. Вы должны понимать. – Он вспомнил слова Керхмана в прошлый раз про этого омегу и непроизвольно улыбнулся. А вот собеседник немного растерялся.

— Что вы имеете в виду? – спросил он с угрозой еще одного выноса мозга для Элая.

— Совершенно ничего.

—Вы должны знать, что вы несете ответственность…

Дальше договорить не дала открывшаяся дверь. Элай первым делом увидел очередную усмешку на лице его охранника, а потом уже такую же у Олиа. Он был бледным и уже совсем худым до предела, как будто всю эту неделю, что он пропадал, его не кормили.

Дверь так же громко захлопнулась. И пока мистер Льюис не смотрел на него, Олиа подмигнул охраннику, улыбнулся и мигом вернул себе серьезное выражение лица.

— Вы хотели меня видеть?

— Немного после.

— Охрана, видимо, что-то напутала.

Олиа медленно обошел стол, встал за спиной Элая. Неожиданно рядом с ним на столешницу опустились две руки. Олиа оперся о стол и недолго просто молча разглядывал мистера Льюиса. Элай Олиа не видел, только чувствовал неприятный больничный запах, а вот у омеги лицо менялось каждую секунду, пока тоже не застыло в холодной маске.

— Напал на меня Дембро по своей собственной воле, никто его не подкупал. Он наркоман и считал меня виноватым в том, что во время проверки у него изъяли все наркотики, поскольку ходили слухи, что проверку строили из-за меня. Мой брат тут совершенно ни при чем, хотя вы и подозревали его и тщательно все проверяли, поэтому ошибок быть не может. Эванс просто оказался не в том месте и не в то время, но не смог спокойно смотреть на мои страдания и попытался оказать мне первую помощь. На этом его участие заканчивается. Этот благородный поступок уже занесли в личное дело Эванса. – Олиа на секунду перевел дух, пальцы выбили резкий такт по столешнице. — Если что-то в вашей версии будет отличаться от моей, вы примерите прекрасные оранжевые вещи, а также оцените мою гостеприимность, которая вас, уверяю, весьма впечатлит.

Повисла тишина. У мистера Льюиса на лице все еще была непроницаемая маска. Ни одной эмоции.

— Вы угрожаете? – спросил он.

— Да. – Легко согласился Олиа.

— На каком основании?

Вместо понятного ответа Элай услышал только странную для его уха текучую и красивую речь. Он попытался посмотреть на Олиа, но увидел только вблизи висящую на нем как на скелете майку и даже кончик от завязанного бинта, опоясывающего Олиа весь живот. Олиа говорил около минуты. Элай вычислил, что это французский язык. Хотя и мог ошибаться. У них в школе был испанский и Элай его не усваивал.

Мистер Льюис тоже что-то ответил на этом же языке. Теперь понятно, откуда этот акцент.

Когда странный диалог закончился, мистер Льюис заметно погрустнел и начал собираться домой. Сослался на срочные дела и исчез.

Его место занял Олиа, который, однако, внимания на Элая не обратил, а только приподнял майку и осмотрел бинтик.

— Это что было? – задал Элай первым вопрос.

— Он больше не придет.

— Ты знаешь французский?

Олиа посмотрел на него, оторвавшись от разглядывания своего живота.

— Это не такая редкость.

— Я ничего не понял. – Сознался Элай. Ему было чертовски интересно. Организм изголодался по интересным событиям и по сплетням.

— В этом и был смысл, Эванс. – Слабо улыбнулся Олиа. – Это не мои секреты.

В этот же день он и вернулся в блок. Элай хотел рассказать ему новости про Гарри, но сам себя остановил и не смог признать, что струсил. На следующий день, он пытался встретиться с Олиа, но еще в столовой увидел, как они разговаривают с Таем, а весь остальной зал молчит и пытается слушать. После этого разговора Тай ушел разозленным до предела. Пнул по пути ногой скамейку.

В среду после ужина, когда все вернулись с работы, а Элай сидел внизу в кресле, наблюдая за тем, как Рен разговаривает с малознакомым Элаю пацаном с третьего этажа, и одним взглядом заглядывая в книжку, к Элаю подскочил еще один малознакомый пацан. Выглядел он молодо и мило. Глазища были большие, волосы коротенькие и светленькие, а запах напоминал немного зеленые яблоки. Пацан фонтанировал выбросами запаха, так как был на пороге течки.

— Тебя Олиа зовет. – Серьезно сказал он Элаю.

Этот пацан и шел у Элая за спиной, лишая всех отходных путей. Но они и не были нужны. Элай сам хотел когда-нибудь прийти к нему.

У Олиа было многолюдно. Миша лежал наверху и прятал лицо за книжной обложкой. Олиа сидел на своей кровати, навалившись на стену и обнимая руками свои колени. Другой омега, блондинистый, жилистый, аккуратно разрезал самый настоящий торт, ножик сверкал в свете софитной лампы.

— Привел. – Довольно сообщил омежка, пялясь своими глазищами на Олиа.

— Молодец, возьми конфетку. – Отозвался жилистый блондин, одновременно окидывая Элая оценивающим взглядом. Олиа слабо улыбнулся уголками губ, спрятал эту улыбку и уже с серьезным лицом протянул омежке записку.

—Отнеси Артуру.

— Но…

— Иди. – Олиа снова откинулся на стенку. Элаю показалось, что двигаться ему больно. Еще и губу прикусил. Парень ушел, окинув всех и Элая тоже ревностным взглядом.

– Эванс, что там с Гарри Лаусендом? – спросил Олиа тихо.

— Ты все еще его ищешь? – снова встрял омега с ножом.

— Не лезь, Денни. Так что? – Олиа посмотрел на Элая.

— Слушай, — Элай не нашел удобного места для того, чтобы присесть и привалился к решетке. Она сразу же неприятно впилась в спину. – Его там нет.

Олиа сдвинул брови, не понимая.

— Отец добился допуска в их архивы и документы, твоего Гарри там нет, и никогда не было. Он не в программе.

Олиа залип. Элаю показалось, что он не расслышал, но сказано было вполне громко. Вот Денни расслышал, раз бросил на Элая еще один взгляд. Миша наверху тоже. Отложил книжку и прислушивался к разговору. Элай вроде бы все и сказал. И так добавил от себя больше, чем ему доложил отец. Надо было уйти. Но стоял на месте.

— Будешь торт? – нарушил тишину Денни, облизывая нож и смотря на Олиа.

— Мне нельзя. – Так же тихо отозвался Олиа.

— Эванс, это того хера, получается, не охраняют? – Денни переключил внимание на Элая. – Он никакой ни свидетель?

Элай отрицательно мотнул головой.

— А ты уверен был. – Денни ткнул ножом в сторону Олиа.

— Мне папа сказал.

— А он не мог соврать? – осторожно спросил Денни.

— Он все мог. – Кивнул головой Олиа. – А твой отец не мог…хотя бы напутать что-нибудь? – Олиа посмотрел на Элая, сузив глаза. – Или ты соврал мне?

Элай отрицательно медленно покачал головой. Он не врал. Надо бы сказать, что он не врал.

Вернулся этот омежка, неслабо задел Элая плечом, когда заходил внутрь. Он совершенно нагло, походя на довольно кота, залез к Олиа на кровать и очутился рядом. И шепнул что-то на ухо, улыбаясь светящейся улыбкой, одновременно проведя рукой Олиа по груди, ниже к животу, пока Олиа не поморщился.