— Если только так. — Олиа кивнул. — Иначе не только волос полетит. Плевать мне на сенаторов-папаш. Я этим местом не дорожу.

— Не зарывайся, Олиа. — Свистящим шепотом пригрозил начальник, приближаясь почти вплотную.

— Не зарываюсь, Нил. Даже и не думал.

========== Глава 2 ==========

— Элай Эванс, — обратился судья, — вам есть, что сказать?

— Нет.

Какой идиот додумался допустить на заседания журналистов? Элай знал. Отец. Совсем уж попахивало маразмом.

— Мы всегда пытаемся дать молодым людям шанс. — Продолжил старый альфа. – То, что прокурор запрашивал для вас три года, было справедливым по закону. Но не по совести. Но и отпускать вас на поруки родителям — слишком мягкое наказание. Я надеюсь, вы за этот год многое поймете. И, самое главное, поймете, что все это сейчас делается не зря.

Даже если бы Элай убил, расчленил и съел десять человек, он бы все равно не желал для себя наказания, все равно не принял приговор. А тем более в такой ерунде. Тем более, когда у него был такой всемогущий отец.

В газетах писали, что сенатор Эванс дорожит буквой закона настолько, что не делает поблажек даже своему сыну.

Элай знал, как сильно прижали отца со всей этой ситуацией.

Когда Элая выводили из здания суда, он чувствовал себя молодой перспективной поп-звездой. Путь до полицейской машины был небольшой, но пару снимков газетчики успели сделать, а некоторые особо ретивые еще и ткнули диктофоном в лицо и попытались задать какие-то там вопросы.

Элай отмахивался и закрывался скованными руками. Полицейские тоже отмахивались. Элая почти кинули в машину и сели следом. Все дружно вздохнули. На пару секунд даже установилось взаимопонимание. Но Элай не хотел, чтобы его что-то объединяло с этими людьми. Он вздернул нос, стиснул дрожащие губы и уставился в тонированное окно.

Дали двенадцать месяцев. Месяц уже просидел. Осталось всего лишь одиннадцать. Это Элай переживет. А потом выйдет и вдребезги разобьет всю репутацию сенатора Эванса, ради которой Элай сейчас так сильно страдал.

***

Федеральная тюрьма Нью-Норден находилась всего лишь в двух милях от дома Элая. В двух. Это было злой шуткой. Элай черный юмор оценил и даже посмеялся. Каких-то две мили разделяли его прежний комфортный мир и эти толстые унылые стены с решетками вместо дверей и кучей неблагополучных личностей. И кто додумался сунуть сюда Элая? Здесь нельзя было пить вино и пиво, нельзя было курить, и здесь совсем не было альф! Здесь было дерьмово.

Элая привезли с утра в глухом грузовике. Его и еще двоих омег. Один был старым и матерым, второй почти молодым, молчаливым и угрюмым. Скользким. Элаю не понравился. Старый смотрел на своих соседей с лютой злобой. Элай впервые был рад наручникам, приковывающих их к сидению, и наблюдающей охране.

После вчерашнего суда, с родителями он так и не поговорил. Про Нью-Норден ему сказали только сегодня. До этого Элай не знал, куда он попадет. Вроде ничего страшного он про это место раньше не слышал. Но раньше Элай и не интересовался такими делами.

Ворот было много, много проволки, видневшийся из небольшого окошечка. Элай долго вертелся, высматривая то, что снаружи, пока на него не прикрикнули.

Наконец-то остановились. Открылась дверь, впуская в их полумрак солнечный цвет. Элай поморщился, даже руку бы приложил к глазам, если бы она была свободна. Количество охраны здорово увеличилось. Элай разглядывал их. Все омеги, но выглядели грозно в этой вооруженной форме.

— Кто здесь Эванс? — спросил один из них.

— Я. — Подал голос Элай.

— Кто «я»?

Тупой что ли?

— Поднял бы руку как в школе, но не могу.

Язву проглотили. Молча отцепили остальных двоих и быстро вывели. Элая оставили на месте. Одного в фургоне. Круто. Большой пиздец в его жизни начинался с какого-то маленького пиздеца. Элай опять выкрутился, пытаясь посмотреть за окно. Как же все было грустно.

В фургон зашел молодой мужчина в сером плаще, который спасал от летней непогоды. Статный блондин в очках. Альфа. Ариец. Около тридцати лет. Кольца на пальце нет. Элай улыбнулся ему.

Этот мужчина уж очень сильно захлопнул за собой дверь, заставляя вздрогнуть и сесть прямее.

— Нил Керхман. — Представился он. — Ты Элай, значит?

Альфа сел на сидение, стоявшее впереди, но лицом к Элаю. С любопытством разглядывал. Элай кивнул, попутно думая, кто же это, черт возьми, такой?

— Ты пробудешь у нас десять месяцев и двадцать семь дней. Хочу, чтобы все было тихо и мирно.

Элай сглотнул вязкую слюну:

— Я тоже хочу.

— Ну вот и отлично! Буду краток: твой отец пожелал, чтобы с тобой хорошо обращались. Охрана тебя не тронет, остальных тоже хорошо попросили. Если будешь слушаться нужных людей, все быстро закончится. Выйдешь и забудешь все это, окей? — альфа даже подмигнул. Элай был в этом уверен.

— Слушаться? — переспросил он.

— Тяжелая задача? — альфа посерьезнел. — Будешь жить в одной камере с омегой, который и муху не обидит. Его тоже не обижай, иначе сам тебя порежу. Северный блок. Находишь там Олиа, его все знают, говоришь, что присоединяешься к нему. Все! Больше от тебя ничего не надо.

— Я ничего не понял. — Элай покачал головой. И вправду, она уже не соображала.

Альфа протянул руку к нему.

— Красивые волосы. Вряд ли протянут здесь.

Элай отшатнулся от руки, защищая свою косу.

— Протянут. — Пообещал он.

— Ладно. — Альфа убрал руку. — Запомни одно, нет, два: не трогаешь Рена и слушаешься Олиа. Все понятно?

Элай кивнул. Вроде, понял. Еще осталось обмозговать информацию. Не трогать одного, слушаться другого. Но кто это, непонятно.

— Есть вопросы? — альфа выпрямился, возвышаясь над Элаем.

— Есть. Вы кто?

Альфа посмеялся.

— Начальник тюрьмы.

Он вышел, приказав уводить Элая. Элай же глупо хлопал ресницами и даже заливался румянцем, как ему показалось. Молодой и красивый начальник был сюрпризом. Может, не все так плохо в этом месте. Вроде, добрый. Даже советы давал. Только чуть-чуть совсем пугал.

Элай, пока думал, не заметил, как от кресла его расстегнули, теперь толкнули в спину, направляя к выходу. Элай передернулся, скрепил закованные руки в замок и медленно вылез наружу. В правой стороне, за высоким забором из сетки все еще был виден плащ молодого начальника Нью-Нордена.

***

— Это твоя форма, тут еще полотенце, мыло, щетка… — миловидный омежка задумался. Элай вздохнул и подул на упавшую перед глазами прядку. И где таких идиотов только набирают? Омежка был совсем молодой, как Элай. Еще совсем нихрена не умел, а уже работать пытался. В результате Элай час ждал, когда этот умник подберет ему форму по размеру. Да и выданное не радовало. Рыжее, некрасивое. Хотя круто, да. Элай не спорил, что вся его жизнь постепенно начала походить на фильм о крутых пацанах. И эта рыжая форма только усугубляла все.

— Сейчас иди на санобработку, там переоденешься, старую одежду сдашь, я запломбирую. — Пацан продолжал все досконально объяснять и делать важный вид. А Элай-то видел, как тот тихонько жвачку жует.

— Санобработку? — Элай приподнял бровь.

— В душе помоешься. — Омежка посмотрел в документы, которые Элай притащил с собой из прежних кабинетов. — В медблоке уже был? Вшей нет, кожа чистая, анализы пока что… — омежка продолжал читать с листочка.

— Я же не с помойки. — Элай уже сердился. Перед ним была какая-то тупая шваль: майка с нарисованным листиком травы, джинсы, как у Элая, в которых его поймали — в крупную дырку. Волосы немного спутанные, глаза черным подкрашены, пахнет странно — смесью запахов, приторно.

— Иди в душ. — Тверже ответил омежка.

— И живее. — Поддакнул охранник от двери.

Они были в небольшом помещении похожем на склад и на больницу. На склад в больнице. Кафель белый, пожелтевший, полки с мочалками и тряпьем, одно окно с решеткой и радио на нем, работающее на самой низкой громкости. Одна из дверей вела в душ.

— Кстати, мелкий, — снова заговорил охранник, — это твой сосед новый.