Элай быстро-быстро начал всхлипывать. Олиа, как будто это и ждал, убрал нож и отступил. Элай остался на месте, только медленно опустился на корточки, продолжая реветь, ничего не соображать, согласный уже на все.

— Иди. – Тихо приказал Олиа. Его шаги раздались рядом. Элай поднял голову. Заплаканными глазами увидел только силуэт, стоящий над ним. – Не забывай про осторожность, Эванс. Ты мне еще нужен.

========== Глава 10 ==========

Когда закончил со всем, вытер лицо полотенцем, закрутил краник и отвернулся от стены, посмотрел на Рена. Тот сидел закутанный в одеяло, смотрел щенячьими черными глазами.

– Заплетешь меня? – попросил Элай.

– Сейчас?

– Да. Отец сегодня приходит. Если увидит меня таким оборванцем, разговора внятного не получится. – Элай разгреб на столике завалы из тетрадок Рена, под которыми постоянно терялась его расческа. Большая, деревянная, способная справиться с целой копной спутанных волос. Папа додумался передать ее. Элай уже умел сам обходиться со своими волосами быстро и аккуратно, но одной рукой даже расчесаться было тяжело.

У Элая этот день был одним из немногих, когда он был полностью серьезен. Над Реном, пока тот пытался сделать приличную косу, не подшучивал, вообще сидел молча, смотрел на короткие обрезанные ногти на одной руке и пожелтевший уже гипс на другой руке.

Рен ,когда дошел до кончика косы, уже сел перед Элаем на свою койку, задумчиво переплетал прядки.

– Даже красиво получилось. – Рен поднял на него свои глаза. – Ты вчера куда-то пропал.

– Курить ходил.

– Ты извини. – Рен неловко отвел глаза, взял со столика резинку и закрепил конец косички, аккуратно отпустил. Коса долетела почти до пола. Мазнула по бетонной поверхности самым кончиком. Элай быстро перекинул ее через плечо, чтобы не болталась так низко.

– За что?

– Что я на тебя обижался вчера.

Элай лишь отмахнулся. Об обидах Рена у него голова болела меньше всего, но Рену об этом лучше было не говорить, пускай ему думается, как он хочет. Перестал дуться, и уже хорошо.

Утро было самым обычным. Уже привычным и обыкновенным для Элая. Только эмоциональней и волнительней. Перед встречей с отцом он переживал. Лучше папа. Папа был роднее. Отца Элай не любил так, как надо любить родителей, скорее относился как к начальнику, который много от его требует и ничего не платит за это, или как к школьному учителю. Отец и сам мало обращал на него внимания. Он всегда был таким, только, когда родился Эдди, он стал возиться с младшим сыном, до сих пор некоторые вечера проводил с ним. Папа просил не обижаться, уверял, что сын-альфа для любого отца предпочтительней. Элаю было плевать, он обижаться не собирался, как и требовать внимая к себе. Кредитку отец пополнять никогда не забывал.

Утро было до безобразия обычным, разве что Элай обзавелся действительно красивой прической и привел себя в относительный порядок. Перед самой проверкой в задумчивости нарисовал на гипсе фломастерами Рена цветочек.

Традиционно покосился на Олиа. Стоял, привалившись к косяку, держал в руках кружку, от которой шел пар. Как всегда. Миша был на месте. Не очень довольный. Чем-то напоминал обиженного Рена.

Где-то сорокалетний омега с громким командным голосом, один из главных из местной охраны, уже немного знакомый Элаю, подошел к ним. Элай напрягся, ожидал объявления о том, что сегодня к нему придет отец.

– Снова я почту тебе таскаю. – Усмехнулся тот, протягивая Рену сложенный тетрадный листок. Рен быстро его забрал. Элай знал, что это Керхман ему иногда пишет так. – К тебе сегодня на свидание записывались, начальник запретил.

Рен растерянно похлопал глазами.

– Кто?

– Муж. – Усмехнулся омега, насмешливо приподняв бровь, и больше на Рена внимания не обращал. – Эванс, подожди немного. – По Элаю скользнули взглядом, и пошли в сторону Олиа.

Рен долго стоял на одном месте, даже листочек не развернул, со стороны выглядел разбитым человеком. Элай даже свои проблемы отодвинул на второй план, решив немного подумать и о других.

– Все нормально? – спросил он.

– Да. – Рен кивнул.

– Что за муж?

– Меня Нил замуж отдал за кого-то. – Рен шмыгнул носом. – Наверное, этот человек пришел.

Пока Элай пытался понять эту информацию, Рен ушел обратно в камеру, тихо скрипнула койка, зашелестел листочек.

Элая грубо схватили за плечо:

– Пошли, Эванс, живей. – Этот старший омега повел его вперед, не дав опомниться.

– Куда? – Элай растерянно завертел головой.

– Отец твой пришел.

Элай всеми силами затормозил, вызвав у сопровождающего недовольство, ему еще сильнее сжали плечо.

– Мне бумажку одну надо взять, показать отцу. – Быстро заговорил Элай. Вспомнил, чего Олиа хотел и что сейчас от него ждет.

– Быстро! – омега отпустил его.

Под внимательным взглядом Олиа, который так и стоял, прислонившись к косяку, Элай влетел к себе, схватил со стола брошенные туда вчера листы, остановился, немного подумал, посмотрел на Рена, который молча лежал, на боку, уткнувшись в подушку лицом и незаметно трясся и всхлипывал.

Сейчас точно не до этого было.

Олиа не отрываясь смотрел, как кролик на удава, омега-главный-охранник, не дал долго играть в гляделки, быстро схватил и быстро повел на встречу с отцом.

***

– Где папа? – Элай стоял в пороге, дверь уже захлопнулась. Комната та же, в которой они беседовали и с папой несколько недель назад. Только теперь сидит здесь отец. Один.

– Я попросил его не приходить. На следующей неделе придет.

– А что не сейчас?

– Сядь.

Элай обошел железный стол и сел напротив отца, положил листы на стол, устроил на них руки.

– У нас будет серьезный разговор. – Продолжил отец. – Попытайся не дерзить хоть сейчас.

– Я не… – Начал Элай.

– Послушай пока. – Перебил Отец. – Приоритеты надо уметь выставлять правильно. Если я буду реагировать на каждую твою жалобу, то от меня в итоге ничего не останется. Тебе, думаю, свои проблемы пора решать самому.

– Тебя журналисты опять что ли подловили?

– Это уже не имеет значения. Тебе нужно всего лишь вести себя тихо до конца срока и помириться с тем мальчишкой, на которого ты меня пытался натравить. За его спиной слишком много влиятельных людей. А твое самолюбие моей карьеры не стоит.

– Олиа? – спросил Элай. – Помириться с ним?

– Да, есть люди, с которыми лучше не ссориться, а у этих людей есть любимчики, как твой Олиа. Манипуляторы получше твоего папы. Если они дернут за ниточки, развалится очень много, твое благополучие тоже, так что это в твоих интересах.

– Тебе не кажется, что я уже в такой жопе, что мне плевать?

– Вот поэтому папы здесь и нет. Про твою руку он ничего не знает, потом придумаешь что-нибудь, но не говори, что тебе пальцы сломали. Убеди его, что все прекрасно, потому что я тебя раньше срока не вытащу, а он настоятельно просит. Из-за руки разволнуется сильно.

Элай кивнул:

– Хоть кому-то на меня не срать. Какой нахрен прекрасно?! – Элай подскочил. – Плевать мне на твою репутацию, всем семейством на нее пашите сколько лет, а результат где?

– Успокойся. – Отец даже в лице не менялся.

– С хрена ли?

– Тебе напомнить, как ты старался? Элай Эванс устроил драку, Элай Эванс покупал травку, Элай Эванс трахался с неизвестно кем в подворотне! – отец начинал белеть от гнева. Элай присел обратно, немного стушевавшись. Не трахался он непонятно с кем. Всего лишь отсасывал у Джонни. Даже удовольствия не испытывал. Продул в споре.

– Журналисты выдумывают больше.

– Ты повод даешь.

– Извините, что не угодил! Теперь избавились от меня, что еще надо?!

Элай плакал редко. Раньше. Но накопилось. Вчера легче не стало, только туже все закрутилось. Элай понимал напряжение Рена, понимал, почему он такой. Думал, что у него нервы покрепче, а оказывается, ничем от Рена и не отличается. Чувствовал себя обессиленным.

– Заткнись. – Донеслось от отца уже сквозь собственные неразборчивые мысли. Элай спрятал лицо с мокрыми глазами, наклонился очень низко, потом вообще уткнулся головой в поверхность стола, закрылся руками. Стало темно и немного лучше.