В общем, он сильно волновался, и ему было не до размышлений о том, почему волнуется Уилл. Может, по тем же причинам, может, они с Лу поругались, может, проблемы на работе — сегодня у Фрэнка не было сил думать о других.
Лу и Хейзел были чрезвычайно милы; они принялись щебетать друг с другом, словно это был милый семейный ужин, и они не были полицейской и сестрой главного подозреваемого по делу. Не обошлось без восторгания квартирой (как будто Лу не была там раньше), абстрактных жалоб на завалы на работе/учёбе и восхищения обилием свежеприготовленной еды. Выяснилось, что лазанью делал Нико; тут Лу как будто впервые его заметила, если не считать обмена приветствиями. Потом Лу пожаловалась, что они с Уиллом оба беспомощны на кухне, Хейзел сказала, что по Уиллу оно и видно, и всё в таком духе; в общем, обе девушки казались совершенно расслабленными и довольными, а вот все трое парней явно были не в своей тарелке.
(Всё-таки что так напрягало Уилла? Впрочем… нет, Фрэнку было не до этого.)
Доев, Лу приобняла Уилла, чуть придвинувшись к нему на диване, и они с Хейзел продолжили щебетать. Нико взял блюдо из-под лазаньи и понёс на кухню, и Фрэнк, только этого и ждавший, схватил свою тарелку и направился за ним.
— Можем поговорить? — тихо спросил он.
Кухня была объединена с гостиной, но было и что-то вроде закутка у окна, который не просматривался с дивана, на котором остались сидеть Лу с Уиллом, и с кресел, на одном из которых сидела Хейзел. Если говорить негромко, то и те за своим разговором их не услышат. Хотя, конечно, следящие за Нико с улицы рассмотрели бы их отлично.
Кивнув, Нико вслед за Фрэнком подошёл к окну. Вид у него был совершенно несчастный; пока они сидели за столом, это можно было списать на его обычную угрюмость, но сейчас он поник ещё больше. Настолько выбило из колеи присутствие полицейской, однажды его допрашивавшей? Боится, что появились новые улики и его вот-вот арестуют? Оставалось надеяться, что в лазанью (великолепную, кстати) он ничего не подмешал.
— Что? — спросил Нико, не выражая особенного интереса.
Фрэнк не стал затягивать, пока их не начали искать.
— Новое ограбление, — сказал он.
Лицо Нико приняло озадаченное выражение. Можно было подумать, что он вообще забыл обо всём этом деле.
— А, — сказал он после паузы. — На вечеринке, когда я работал, опять что-то украли?
— После неё, — ответил Фрэнк. Раньше действительно не было полной уверенности насчёт времени ограбления, но сейчас, очевидно, драгоценности украли уже после того, как хозяйки их сняли.
— И? — Нико нахмурился.
— Помоги мне, — сказал Фрэнк. — Расскажи, что ты знаешь. Я обещаю, что никому не выдам источник информации. Даже Лу. Никому.
— Я ничего не знаю.
— Понимаю, что ты мне не веришь…
— Я тебе верю, — перебил Нико. — Но мне нечего сказать.
Фрэнк вздохнул.
— Нико, — сказал он, — я понимаю, ты уверен, что у полиции на тебя ничего нет. Ничего достаточно убедительного, чтобы дать тебе срок. — Нико хотел было ответить, но Фрэнк не дал себя перебить: — И на данный момент так и есть, — откровенно признался он. — Но над этим делом работает не только полиция. Пострадали богатые, влиятельные люди. И сейчас ты — их главная цель. Они наняли людей. Они не будут играть по правилам, как я. Ты можешь пострадать. Хейзел может пострадать, — он говорил тихо, но вложил в эти слова всю свою искренность, потому что верил в это. Хейзел могла пострадать. Её переписку уже читали, за её кругом общения уже следили, но это было только начало. Кто знает, кто в друзьях у семейства Боргард помимо начальника городской полиции?
Нико отшатнулся и немигающим взглядом уставился на него. Фрэнк ничего не мог прочитать по его лицу, только чувствовал, что Нико сильно напряжён. Он ведь наверняка был ещё не вполне здоров, если его усталость после работы не была выдумкой; теперь Фрэнк заметил, что он бледнее обычного и опирается о подоконник и стену, а не твёрдо стоит на ногах, как он сам.
Позади раздались шаги, и Фрэнк, сообразив, что разговор в гостиной стих, прошептал:
— Подумай об этом. Но решай быстрее, — и обернулся.
Лу с Хейзел принесли тарелки, и Лу стала составлять их в посудомойку, а Хейзел открыла духовку и удовлетворённо хмыкнула. Фрэнк, сообразив, что так и стоит со своей тарелкой в руках, поспешил помочь Лу. Хейзел вынула из духовки пирог и понесла его в гостиную, где они с Уиллом тут же принялись обсуждать, как его лучше порезать. Стоило Хейзел выйти, как плечи Лу тут же опустились, а её лицо вдруг стало несчастным.
Да что со всеми сегодня такое?
Почему они не могут дать Фрэнку мирно пострадать в одиночестве?
— Лу, что случилось? — негромко спросил он.
— Я не знаю, — так же тихо ответила она; в гостиной её точно не могли услышать, но Фрэнк отчётливо ощущал присутствие Нико у себя за спиной. — Уилл… Он так странно себя ведёт. Не только сегодня, вообще, в последнее время. Я думала… ну, ты говорил, что это из-за моей работы, но… Я не знаю… Может, он хочет… хочет расстаться, я не знаю…
— Лу, нет, — испуганно перебил Фрэнк. — Совсем наоборот.
— В смысле? — нахмурилась Лу.
Конечно, это был вроде как секрет, да ещё и Нико маячил где-то неподалёку, но не рассказать было никак нельзя.
— Он хочет сделать тебе предложение, — тихо ответил Фрэнк. — Он сам мне сказал.
Лу уставилась на него большими глазами. Повисла пауза.
Наконец Нико сообразил, что стоит проявить тактичность; Фрэнк не видел, но услышал, как он пулей вылетел прочь.
— Что? — переспросила Лу. Вопрос был явно риторический, и Фрэнк промолчал. — Ох. — Вид у неё был потрясённый. Она выпрямилась, выпустив дверцу посудомойки, и та с тихим жужжанием закрылась. — Я… мне нужно найти Уилла.
И она вернулась в гостиную. Фрэнк вздохнул. Что ж, он сделал, что счёл нужным. С Лу, конечно, станется, сделать предложение самой или типа того, но он был уверен, что всё к лучшему.
========== Уилл. 2-1 ==========
1
Уилл чётко помнил момент, когда понял, что он плохой человек.
Хотя начиналось всё относительно безобидно.
Лу пригласила его на какую-то сверхпонтовую вечеринку; она была под прикрытием, а он просто хорошо проводил время. Этим бы и закончилось, если бы, бросив взгляд на парня, за которым следила Лу, Уилл не осознал, что это Нико ди Анджело.
Нужно было, может быть, сказать, что Уилл его знает — или равнодушно отвернуться, потому что они на самом деле и знакомы-то не были; просто Уилл вроде как в колледже был в него влюблён, немножко — откуда бы взяться чему-то большему, чем «немножко», если они даже ни разу не разговаривали?
И Уилл не смог ни отвернуться, ни выдавить хоть слово, а просто таращился на Нико, а когда сумел немного собраться, то сбежал в туалет и невидящим взглядом уставился в зеркало.
Нико здесь.
Работает официантом.
И за ним следит полиция! Он под подозрением!
С тех пор как Нико бросил колледж, Уилл ничего о нём не знал. Последний раз он видел его на прощальной службе по Бьянке, которую устроил колледж. Нико не произносил речи, оставался в задних рядах, на попытки заговорить отвечал очень коротко и казался частью тени. Уилл тогда к нему не подошёл, хотя хотел — как ни разу не подошёл раньше, хотя только об этом и думал. Он тогда ещё ни разу не встречался с парнем и понятия не имел, что делать; ну а на службе он понял, что никакие соболезнования Нико не нужны и тот просто смотрит сквозь всех, кто с ним заговаривает, даже не видя их лиц.
Он не думал, что после этого Нико исчезнет, но больше Уилл его не видел — до сегодняшнего дня.
И, конечно, со временем Уилл вспоминал о нём всё реже; порой ему хотелось найти его страницу на фэйсбуке — просто чтобы узнать, как он там. Но каждый раз он запрещал себе, зная, что если увидит Нико с кем-то, это будет больно, хотя и не должно быть.
И не то чтобы Уилл размышлял о карьере Нико, но, наверное, он всегда считал, что тот доучился где-то в другом месте, где его не терзали воспоминания, и работает врачом или, может, как Уилл — судмедэкспертом.
