– Или они обыграли все таким образом, чтобы ты поверил в якобы существующее преимущество. – Декс провел рукой по шее и сглотнул. – Хотя сейчас это должно волновать нас в последнюю очередь. Я бы больше беспокоился о тех, с кем тебе придется находиться бок о бок в ближайшее время. Шердак выбрал их не только из-за грехов, все куда прозаичнее. Они – легкая добыча. С одной стороны, маги, чьи способности недооценить крайне трудно, с другой – люди, не имеющие ничего, что держало бы их на этом Свете. Их стоило бы пожалеть. Редкий дар, и такой бесполезный сосуд для него. Большинство из них довольствуются жалким существованием на самом дне, перебиваясь поблажками судьбы. Грехи их вторичны, не удивительно, что проклятие оказалось так прочно с ними спаяно.

Летор присел на край кровати, провел рукой по коже девушки и улыбнулся:

– Ты меня забыл внести в этот список. Моя доля проклятия ничуть не меньше, хотя я и не считаю похоть таким уж тяжким грехом. Скорее, небольшим допущением к нашей жизни. Но в одном ты прав. Как минимум двое из них могли бы получить нечто большее, чем владеют. Отсюда и их слабость, которую прочувствовал Шердак. Они понимают свою силу, но не умеют ей распоряжаться. А нашему загадочному нанимателю как раз вздумалось подергать за ниточки и посмотреть, что из этого получится. Если проклятие действует – они окажутся первыми жертвами.

Декс кивнул и, побарабанив пальцами по подлокотнику кресла, несколько отстраненно произнес:

– Ты странный. Одних, совершенно не гнушаясь, пускаешь на расходный материал, чтобы построить из них новую реалию, в которой греешь место для других. Не понимаю, как Лига может быть в тебя до сих пор так уверена, зная, что ты поступаешь всегда по-своему.

– В этом и заключается моя польза. Наимудрейшая Лига и сама не ведает, чего от меня ожидать. А, значит, никто не может мне помешать осуществить задуманное. Ложь или же правду я предпочел, так ли это важно? Куда важнее результат, а на средства протекторы, сам знаешь, не скупятся.

Глаза Декса помрачнели. Он знал, что Летор прав, и это злило его еще больше.

– Смотри, не заиграйся. Для Лиги ты представляешь определенную ценность, и пока она тебе во всем потакает. Но ты не повинуешься приказам и так и норовишь спутать все карты. У тебя есть способности, но они – ничто по сравнению с возможностями Лиги. Не набивай себе цену, гончий. Как только из ранга любимчиков ты попадешь в черный список, я буду рад получить на тебя заказ.

– Не сомневаюсь. А теперь извини. – Летор кивком указал на дверь. – Мои грехи мне покоя не дают.

***

Крафт со злостью хлопнул дверью и остановился, пытаясь унять дрожь в руках. К нему тут же подбежал один из распорядителей. Мужчина чересчур сутулился от сидячей работы и от того выглядел ниже судьи на голову.

– Все готово? – Вопрос, обращенный словно в пустоту заставил распорядителя склониться еще ниже.

Крафту, скорее, нужен был не сам ответ, сколько звучание собственного голоса в полной тишине. Без лишних расспросов и попыток найти объяснение его скорой отлучке.

Однако распорядитель, помедлив, все же решился нарушить молчание:

– Но, судья, разве вы не останетесь до первого слушания?

– У меня нет на это времени. – Крафт вытер о мантию испачканные чернилами пальцы. – И желания.

– Убийца не пойман.

– В самом деле? – скривился Крафт. – Ну так поймайте.

– Вы хотите сказать…

– Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать. Народу нужен убийца. Так дайте ему желаемое.

Чернила забились под ногти, и даже эта маленькая неприятность досаждала Крафту. Он хотел поскорее покинуть Гэрлон. Повседневные обязанности давно наскучили, а убийство младшего судьи коллегии хоть и наделало шума в городе, но не представляло ничего интересного.

Юлист в последнее время вел себя слишком неразумно. Пытался извлечь выгоду, балансируя между двумя сторонами. Думал, что все просто закроют глаза на его метания. Подобный исход был очевиден.

– Похоже, Шердак мелочился, приписывая тебе всего лишь праздность, – укоризненно прозвучало сбоку.

Крафт повернул голову, жестом отсылая распорядителя и мысленно даже радуясь прерванному диалогу. То, что перед ним окажется один из тех, чье имя значилось прошлой ночью в пределах магического круга, Крафт даже не сомневался. Но все-таки столкнуться взглядом именно с этим человеком ожидал в последнюю очередь.

– Ты? Что ты тут делаешь?

– Ищу ответы на свои вопросы. – Летор сидел на подоконнике, согнув ноги в коленях и прислонившись затылком к каменной облицовке стены.

– Я думал, что ты уехал из города.

– Дорогу перекрыли. Разве почтеннейший судья не знает об этом? – приподнял бровь Летор.

– Ты же маг. Для таких как мы преград не существует, – небрежно дернул плечом Крафт, вскользь отмечая, что его фразы все больше становятся похожи на те, что он привык задавать в зале суда.

Каждый раз, спрашивая себя, почему он выбрал именно этот путь, остановился на том, чтобы вершить правосудие, Крафт приходил к одному и тому же выводу. Ему нравилась игра в кошки-мышки.

Довольствоваться утехами, которые мог покрыть его всегда туго набитый кошель, становилось все труднее. Пропадал азарт, а с ним и чувство опьянения властью. Праздность больше не прельщала, как раньше. Но стоило верховному судье вновь заглянуть в затравленные, обозленные лица, все менялось, набирало новые краски. Сделать из нападающего жертву, день за днем ужесточая правила, – лучшего запала для своей превратившейся в потребность игры он и представить не мог.

Ведь дар Крафта был лучшим из того, о чем мечтало судейство. Возможностью отличать правду ото лжи.

Однако встретившись глазами с Летором, Крафт поначалу несколько опешил. Еще вчера, в харчевне, он впервые ощутил равенство сторон. Привыкший ощущать грань между истиной и вымыслом, судья не почувствовал и оттенка между ними. Летор казался для него закрытой книгой.

– В самом деле? Что ж. Тогда я действительно пришел сюда не зря. Раз для магов нет преград, скажи-ка мне вот что: почему судья так трепетно отнесся к какой-то записке и позволил втянуть себя в сомнительное дельце? Я знаю, какую должность ты занимаешь в Гэрлоне. Глупец бы на ней долго не задержался. Вот я и хочу понять, что заставило верховного судью лишить страждущих последней надежды и отправиться на край Света ради прихоти?

– Надо полагать, та же сила, что сейчас движет и тобой. Все мы ищем выгоды.

Судья досадливо разглядывал его, но кроме насмешки в серых глазах ничего не видел.

– Ты был в тот вечер в харчевне. – Летор резко спрыгнул с подоконника и приблизился к Крафту. – Нижний ярус города – не самое пристойное место для почтенного судьи и его теперь уже мертвого помощника. Твоя обязанность – карать, но ты, я вижу, не слишком торопишься ее выполнить.

– Не я один, – задумчиво произнес Крафт, глядя куда-то поверх головы Летора. – Только в отличие от тебя я вечер провел в компании бутылки отменного вина. А за тебя никто ручаться не может. Что ты там делал?

– Искал упокоения греху, – прикрыв глаза, с улыбкой ответил Летор. – Знал бы, в чьей компании мне придется коротать ближайший вечер, непременно бы пригласил присоединиться. Может, тогда помощник главного судьи остался бы жив?

– На что ты намекаешь? – хрипло произнес Крафт.

– Намекаю? – поморщился Летор. – Не в моих правилах петлять по узким дорожкам, когда можно спросить напрямик. Или, скажешь, Шердак был не прав, сказав, что ты охоч до риска? Алчность не всегда измеряется в денежном эквиваленте, куда приятней мерить ее в опасности, а, возможно, даже в страхе. Так много ли страха ты видишь в глазах тех, кому вынес смертельный приговор?

Крафт отстранился, с безразличием взглянув на своего собеседника, медленно двинулся к окну, и, не дойдя до него пары шагов, остановился:

– Мне ничего не стоит отправить тебя за решетку прямо сейчас. Как считаешь, сможешь повторить судьбу родителей?