В этом городе меня больше ничего не держало, поэтому, не откладывая, я утром же отправилась на вокзал.

– Куда ты теперь? – поинтересовалась Карина. – Может, останешься? Будешь снова в гостинице работать, мы тебе квартиру снимем. Карим до сих пор о тебе спрашивает, надеется, что ты вернёшься.

– Нет, Карин, я не могу! Мне здесь слишком тяжело! Всё напоминает о произошедшем! – культурно оказалась я, не хотелось мне её обижать, за последнее время она стала мне очень близким и родным человеком.

Да и в гостиницу мне было возвращаться тяжело, там всё напоминало о том, как я продала себя за эти проклятые три миллиона, которые так и не помогли отцу. И которые сейчас у меня забрал Костыль. При одном воспоминании об этом меня бросало в дрожь. Благо, что я никогда больше не увижу того человека, который заплатил мне за эту ночь. И что нас с ним ничего не связывает. От всех этих воспоминаний, я почувствовала, как слёзы снова наворачиваются на глаза.

– Да, я понимаю, – она обняла меня. – Просто ты там будешь совсем одна. Хотя, может тебе сейчас и нужно уехать далеко. – Согласилась со мной подруга.

– Вернусь снова в Москву, найду работу, а там видно будет, – коротко поведала я ей о своих планах. Да и какие там планы. Сейчас их не было вообще. Ни планов, ни желания жить.

– Не пропадай, звони! – она снова обняла меня.

– Хорошо, – в ответ я обняла её, а затем села в поезд, который повёз меня обратно в Москву.

***

Столица встретила меня пасмурной погодой и сильным дождём. Казалось, она плачет вместе со мной. Таким же было и моё настроение: в душе пустота и боль. А в глазах не высыхающие слёзы. Благо я ехала в купе одна, поэтому смогла спокойно выплакать свою боль. Хотя легче мне не становилось. Да, наверное, уже никогда и не станет.

Поезд давно уехал, а я так и стояла под проливным дождём, не сдвинувшись с места. Куда мне идти, я не знала. Комната, в которой я жила, уже не была моей, я разорвала договор, как только поехала к родителям. А искать другую жилплощадь у меня не было сил.

Хотя, я же планировала вернуться в Москву, и найти предполагаемое жильё, ещё находясь в родном городе. Но это была другая жизнь и другая я.

Поэтому мне ничего не оставалось, как пойти на вокзал и переночевать там. С трудом сдвинувшись с места, я поплелась в сторону вокзала.

Капли дождя текли по моему лицу, смешиваясь со слезами. Я не глядя по сторонам плелась на вокзал, как вдруг почувствовала резкий удар в плечо.

– Смотрите куда идёте! – крикнул мне женский недовольный голос.

От удара моя сумка упала на мокрый перрон. Я медленно наклонилась, чтобы её поднять.

– Ты идешь? – услышала я мужской голос, явно обращённый не ко мне. – Я сейчас опоздаю!

– Да, да, сейчас! – ответил женский голос. – Девушка, – обратилась она ко мне, взяв за локоть. – С вами всё в порядке?

– Да, всё хорошо, – тихо ответила я, поднимая глаза на собеседницу, – извините…

Но тут же оцепенела от увиденного.

– Вика? Сомина?! – радостно взвизгнула… Тоня.

Да, это была Тоня, моя подружка детства, которая уехала с родителями в Москву, а затем с мужем за границу. Моя милая и единственная подружка.

– Привет, – я ей устало улыбнулась.

Я была безумно рада её видеть, но улыбку всё равно выдавила из себя с трудом. Видимо я разучилась улыбаться.

– Так, – взяла Тоня ситуацию в свои руки, – иди на вокзал и жди меня, я сейчас мужа провожу и к тебе. Слышишь?

В ответ я молча кивнула и поплелась на вокзал. Тоня же побежала провожать мужа.

Я не знаю, сколько я её прождала, счет времени я уже потеряла давно. Очнулась я от того, что меня кто-то тормошит за плечо. Подняв глаза, я увидела подругу.

– Идём, – она взяла меня за руку и повела за собой. Ничего не спрашивая, я молча последовала за ней.

Я ей верила, ничего плохого со мной случиться не могло. Да и куда уж хуже, всё самое плохое уже произошло…

– Так, вот, держи, халат, полотенце, – чеканила подруга, вручая мне вещи. – Идём, тебе нужно принять душ, ты вся насквозь сырая, не дай Бог ещё заболеешь.

Я медленно поплелась в душ. И лишь после того, как пробыла там, около часа, мне стало немного легче. Легче физически, не морально, но всё же.

– Ты как? – участливо спросила Тоня.

– Уже лучше спасибо, – я ей устало улыбнулась.

Признаться, я была очень рада её видеть. Я мечтала о нашей встрече сразу же, как только она уехала с родителями в Москву. И вот, как только я смогла туда приехать, Антонина уже уехала с мужем за границу. И это было просто настоящее чудо, что я смогла встретить её сейчас. Она была для меня как лучик солнца в моей пасмурной и дождливой жизни.

– Чай будешь? – поинтересовалась она. – Хотя, ты наверно голодная, сейчас я тебя покормлю, – начала она суетиться на кухне.

– Всё хорошо, мне будет достаточно чая, я не голодна, спасибо, – я взяла её за руку. – Спасибо тебе, что ты сегодня появилась в моей жизни.

– Так, я всё-таки тебя покормлю, – было видно, что она хотела задать мне много вопросов, но видя моё состояние, не решалась начать разговор. Поэтому находила разные предлоги, чтобы мне для начала угодить.

– Я так по тебе скучала, – начала разговор я, – расскажи, как ты?

– Ой, да у меня всё хорошо, – она смущённо махнула рукой. – Родители сейчас в Подмосковье, дом там купили. А мы с Олегом здесь в городе. К ним только на выходные ездим, да и то не на каждые получается.

– А дети в вас есть? – поинтересовалась я.

– Нет, мы пока для себя живём, – ответила она излюбленной фразой многих бездетных пар, – хотя, как для себя, – она улыбнулась. – Вот работаем, не покладая рук, ипотеку за эти хоромы выплачиваем. А уж потом и о детях думать будем.

Я окинула взглядом квартиру своей подруги. Да, действительно хоромы. Я не знаю, сколько здесь комнат, но то, что она двухуровневая, я поняла, когда выходила из душа и увидела в холле лестницу, ведущую на второй этаж. Квартира с шикарным ремонтом практически в центре Москвы, это мечта многих москвичей, а уж не то, что таких провинциалок, как мы с Тоней.

– А ты как? Как твои родители? – наконец-то решилась спросить она.

– Мои родители умерли. Позавчера маме сорок дней было. – Ответила я, и боль от пережитой потери снова наполнила меня целиком.

Закрыв лицо руками, я заплакала.

– Вика, прости, – виновато начала Тоня, – я не хотела. – Она обняла меня.

– Всё нормально, – успокоила я её. – Может быть, я когда-нибудь научусь жить с этим. Пока правда не получается.

– А в Москве ты работаешь?

– Работала, пока к родителям не поехала. Думала ненадолго, а оказалось вон как. Пришлось позвонить, уволиться, чтобы папу спасти… – с этих слов я начала свой трагический рассказ.

– Да уж, ничего себе, – ответила подружка, когда выслушала мой рассказ до конца. – Вот Костыль как был сволочь, так сволочь и остался. Когда уже там его власть закончится. Вот как он мог? Как мог так с тобой поступить?! – негодовала Антонина. – Ну, ничего, всё у тебя наладится, вот увидишь!

– Я надеюсь, – ответила я. – Ладно, не буду тебе мешать, – я встала из-за стола.

– Ты куда? – возмутилась подружка.

– Мне нужно идти, – мне очень не хотелось навязываться ей, поэтому я засобиралась уходить.

– И куда ты пойдёшь на ночь глядя? – недовольно спросила она, в ответ я молча пожала плечами. – Так, моя дорогая, давай-ка ты оставайся у нас. Отдохнёшь, в себя придёшь. Олега всё равно целый месяц не будет, к тому же он будет не против тебя. А когда в себя придёшь, и поиском работы займёшься. А хотя, есть у меня одна идея…

– Идея? – эти слова меня заставили меня искренне улыбнуться.

Я сразу же вспомнила наше детство, беззаботное и счастливое. Хотя мы-то наивные думали, что у нас ой как много забот. Моя подружка всегда была кладезь идей. Она всегда и во всём видела выход, предлагая кучу вариантов. Вот и сейчас, я свалилась ей как снега на голову, а Тоня уже предлагает какие-то идеи.