Между тем, Василий, как он назвал своего нового помощника, решил, видимо, исправить свою оплошность и предстал уже в образе дворецкого.

– Как изволили почивать, господин? How is your morning erection? – нараспев продекламировал он, склонившись в полупоклоне.

Но в голове его тут же что-то щелкнуло и, сменив фрак на красную рубаху навыпуск, продолжил уже другим голосом, как будто разговаривал сам с собой:

– Хотя какая там эрекция после вчерашнего! Может, опохмелиться, барин?

– И откуда ты всего этого набрался? – не удержался Петр.

– Изучение фольклора народов мира входит в базовую программу обучения думающих человекоподобных, – быстро нашелся Василий.

– Так ты и мат знаешь? – поинтересовался Петр.

– Конечно. Не зная его, иногда трудно понять вас, людей. Но использование его в нашей речи запрещается нашим Моральным кодексом, – пояснил Василий и добавил уже другим голосом:

– Хотя, конечно, жаль. Иногда так хочется…

– Ладно, не занудствуй. Водки принеси, – прервал его Петр.

– Не извольте беспокоиться, барин. Все будет сделано в налучшем виде, как вы любите. С селедочкой и огуречным рассолом на запивку, – пятясь задом, пробормотал Василий. И уже в дверях поинтересовался:

– Вам водки натуральной или сублимированной?

Но тут же сам ответил на свой вопрос:

– Да откуда же нынче натуральную взять. Только сублимированная и осталась. Гадость, конечно, но зато изо рта перегаром не несет. Еще бы и похмелья с утра не было.

Что-то, видимо, вспомнив, Василий резко остановился и механическим голосом робота медленно зачитал из памяти обязательную фразу:

– Министерство здравоохранения предупреждает, что чрезмерное употребление спиртных напитков вредно для вашего здоровья.

– Да пошли они! – Петр в ярости швырнул в электронного истукана тапок.

– Обязательно передам, – Василий вытянулся по струнке. – Уже ухожу. Один нога здесь, другой уже там, как говорится.

– Хотя, как это возможно, – ума не приложу. Нет, на руках, я, конечно, могу ходить, но чем поднос с рюмкой держать, – бормотал он, удаляясь в другую комнату.

Воспользовавшись паузой, Петр вернулся к своим мыслям. Вы можете спросить, а откуда я знаю, что умер именно 21 сентября 2021 года. Все очень просто – я очень хорошо помню, хотя не должен был бы, все, что происходило со мной и вокруг меня до этого дня. Мне некомфортно в той новой физической оболочке и том социуме, когда я проснулся уже другим человеком, в другое время. Я не чувствую себя дикарем, которого вдруг переместили из каменного века в современный город. Я прекрасно понимаю, как и что здесь теперь функционирует, на какие кнопки надо нажимать. Но при этом ощущаю себя чужим в этом новом мире. Я должен быть благодарен тем, кто подарил мне новую жизнь, скостив несколько десятилетий. Я – снова, как говорится, мужчина в самом расцвете сил, разменявший несколько лет назад четвертый десяток. Однако, я не понимаю, зачем нужно было нового меня сделать своего рода alter ego того прежнего. В той жизни я ненавидел – простите меня за это сильное слово – алкоголь и пьющих людей. Считал, что это – самое мерзкое проявление слабости, уход от проблем с помощью стакана. А теперь не могу и дня прожить, чтобы не выпить. Впрочем, так живет и большинство других мужчин и женщин, которых сызмальства приучают к тому, что алкоголь – лучшее средство для расслабления. Устал на работе – выпей, поругался с начальником – выпей, поссорился с другом или подружкой – выпей. Выпил, и острота боли вроде как проходит.

А еще мне непонятно, почему я так плохо помню, а, точнее сказать, почти совсем не знаю, что происходило со мной новым все эти десятилетия. Не помню лица родителей, где и с кем учился. Я знаю, что недавно развелся, у меня сын-подросток, который живет теперь с бывшей женой в другой стране. В той, прежней жизни я пытался как можно дольше не отпускать детей от себя, хотя, быть может, это и было ошибкой. А в этой я потерял семью очень рано, если, конечно, не считать общение с сыном по видеосвязи.

Так что нынешний свой статус-кво мне известен, но во всем остальном – черная, пугающая пустота. Может, из-за этого я и пью? У человека должно быть прошлое, хорошее или плохое, радостное или горестное, любое, но без него он недочеловек, лишенный живительной подпитки воспоминаний о прожитом.

За ухом что-то тренькнуло и в голове раздался мелодичный женский голос, прервавший его размышления:

– Вам звонит ваша жена. Соединить?

Петр даже не успел ничего ответить, как услышал:

– Ну, что, очухался, алкаш? Звоню, звоню, а он все недоступен и недоступен. Ночной режим «не беспокоить» что ли научился включать?

– Да вы что, все сегодня сговорились! – вспылил Петр.

Но эти его слова лишь подлили масла в огонь:

– Кто это все? Ты что, баб в наш дом начал водить? Даже не знаю, то ли радоваться этому, то ли печалиться.

Мочка уха нестерпимо зачесалась, и Петр необдуманно нажал на нее, забыв, что это было предупреждение о том, что звонивший пытается переключиться на видео звонок. Голограмма бывшей жены с перекошенным от ярости лицом тут же повисла в воздухе прямо перед ним.

– Да нет тут никого, – почему-то по привычке стал оправдываться Петр. – Вот сама смотри.

Он покрутил головой, чтобы имплантированная над ухом микрокамера передала изображение пустой комнаты. Но как раз в этот момент дверь в спальню распахнулась, и в проеме появился Василий, который на этот раз почему-то предстал в образе женщины с явно пониженной социальной ответственностью, «одетой» в суперкороткое, обтягивающее платье и высоких сапогах. Примерно так, как поначалу одевалась Джулия Робертс в фильме «Красотка»[4].

Он держал в руках поднос с рюмкой водки и при этом напевал:

Эта песенка стала модной относительно недавно после того, как в некоторых странах труд домохозяек приравняли к работе по найме и все их услуги, в кои включили и сексуальные, должны были оплачиваться согласно прейскуранту по тарифу.