Крольчиха с замиранием сердца увидела, как внизу за стойкой плачет Когтяузер. Он размазывал слезы по толстой морде и жалобно мяукал. Возле него валялся опрокинутый стакан со сладкой газировкой, которая пролилась ему на рубашку, но гепард не обращал на это никакого внимания. Перед ним стоял Звермайер, который что-то тихо шептал Когтяузеру и пытался утешить бедного зверя. Буйволсон зарычал:
— Мэру Барашкис плевать, что Когтяузер — это милый безобидный леопард, который в своей жизни не способен растерзать ничего серьезнее пакета пончиков. Для нее он тоже хищник, который может «одичать». И теперь мы просто ломаем его судьбу. Когтяузера в этом управлении любят все. Да, он недотепа и жуткий обжора. Да, он не способен пробежать стометровку, не упав по дороге от одышки. Да, он толстый и порой глуповатый. Но у него доброе сердце, и он никогда не откажет в помощи. Он готов отдать последнюю рубашку и последний цент, чтобы помочь товарищу. И мое сердце обливается кровью от мысли, что теперь он тоже будет носить эту мерзость на шее.
— Но сэр, не я же заставила мэра издать указ об ошейниках!
Буйволсон с силой ударил кулаком по перилам:
— Да какая разница, Хоппс, ты или не ты виновата в этом? Тебя никто не тянул за язык говорить на пресс-конференции о том, что хищники «возможно дичают». Ты не хотела сказать ничего плохого, но ты посеяла сомнение в сердцах жителей Зверополиса. Травоядные стали запирать дома на ночь не на два, а на три-четыре замка. Они стали осторожнее ходить по улице и отодвигаться в метро от хищников. Те тоже стали нервным, боясь, что однажды проснуться с жаждой убивать. Я в глубине души понимаю, зачем все это делается. Но понимать не значит принимать. Иди за мной.
Буйволсон вернулся в кабинет и взял коробку с ошейниками в лапы:
— Приказ уже издан, и сегодня в полицейское управление будут приводить хищников, чтобы им надели ошейники. Ты будешь этим заниматься вместе с Носорожцем и Франциско.
— Но сэр, я же…
Буйволсон швырнул коробку на стол и вышел из кабинета, бросив напоследок:
— Это приказ. В три часа дня быть здесь.
Буйвол ушел, оставив потрясенную Джуди стоять возле коробки. С большим трудом удержавшись, чтобы не заплакать, крольчиха вышла из кабинета и спустилась на первый этаж. Она жалела, что не смогла рассказать Буйволсону о событиях вчерашнего дня, но понимала, что это было совершенно невозможно.
Спустившись вниз и подойдя к стойке, Джуди застала все еще плачущего Когтяузера. Леопард заметил крольчиху и сдавленно прошептал, заикаясь от слез:
— Что… что же я сде… сделал плохого, чтобы… чтобы на меня надевать ош… ошейник? Я же безо… безобидный толстый коп, кото… который даже мясо почти… почти не ест!
Ловко запрыгнув на стойку, Джуди прижалась к пузу толстого леопарда, попытавшись обнять его:
— Бенджи, я знаю, что ты хороший зверь, на которого всегда можно положиться.
Она подняла глаза и увидела, что на нее смотрит взгляд зверя, в котором плескалась страшная боль и безысходность. Когтяузер потрепал голову Джуди и всхлипнул еще раз:
— Может… может меня уберут из холла… в архив, чтобы… чтобы я не позорился здесь… здесь с ошейником… перед каждым посети… посетителем…
Прижавшись последний раз к Бенджамину, Джуди спрыгнула со стойки:
— Мы справимся, Бенджи, я обещаю.
Казалось, сказанное было совершенно не воспринято леопардом. Он остался стоять, уставившись в одну точку, а по его толстым щекам катились слезы, капая на запачканную газировкой рубашку. Вздохнув, Джуди покинула управление и направилась в сторону дома Лекса.
Ник очнулся в камере. Ночью он успел худо-бедно поспать, но все тело его ломило, и Ник не знал, что делать. Обычно его хитрый ум был готов решить любую задачу и найти выход из любой ситуации, но сейчас она казалась безвыходной. С удивлением лис обнаружил, что его передние лапы больше не были прикреплены цепями, но загадочный ошейник все еще оставался на шее. Наконец-то получив возможность встать и размять затекшие мышцы, лис начал нарезать круги по камере, пытаясь понять, что ему делать. Он совершенно не представлял, где находился, и еще больше не представлял, где находится Джуди и все ли с ней в порядке. Ему хотелось верить, что она не пострадала столь серьезно, как он. Как минимум, Джуди осталась на свободе и могла теоретически связаться с Буйволсоном.
Нику отчаянно хотелось есть и пить. Еды рядом не было, но в углу комнаты валялся пустой стакан. Прислушавшись, лис услышал, как где-то журчит вода. В поисках источника звука он исследовал все четыре стены камеры, пока не увидел, что в самом углу комнаты, возле пола, в стене была пробита крохотная дыра в пару сантиметров, из которой по стене текла вода, исчезая в другой дырке такого же размера, но находящейся в углублении пола прямо возле стены. Принюхавшись к воде и поняв, что та, хоть и была слегка затхлой, но была вероятно пригодной для питья, Ник прислонил стакан гранью к стене, пытаясь набрать в него хоть немного воды. Напор был слишком слабым, и в стакан в момент времени текла лишь слабая струйка. От созерцания воды в его глотке пересохло сильнее, и язык попросту приклеился к небу.
С трудом дождавшись, пока в стакане наберется побольше воды, Ник сделал поспешный глоток. Вода на вкус отдавала ржавчиной, но чувство жажды оказалось сильнее вкусовых пристрастий, и Ник осушил весь стакан, почувствовав себя немного лучше. В пасти остался противный привкус металла, но ощущение влажной пасти притупляло неприятное послевкусие.
Ник сполз вдоль стены и разлегся на полу, чутко прислушиваясь к каждому звуку за дверью. Его голова кружилась от слабости, и вскоре он вновь забылся тревожным сном.
— Ты уволен!
Лекс с испугом в глазах посмотрел на директора музея, коалу в очках по имени Лестер.
— Ты уволен!
— Но за что, мистер Лестер?
Коала оскалила зубки:
— У тебя какая обязанность, волчья морда? Следить за сохранность экспонатов и перед уходом из зала убедиться, что все на месте цело. Почему в доисторическом зале я видел на бивне мамонта след крови, а чучело пещерного зайца было разломано пополам? Ты понимаешь, сколько долларов мне будет стоит создать еще одно такое?
Волк собрался было все объяснить начальнику, но в последний момент благоразумно промолчал, понимая, что в его объяснения попросту никто не поверит. Коала продолжала распаляться:
— Я знал, что не стоило доверять этому суслику и брать тебя на работу. Пошел вон отсюда и больше никогда не возвращайся!
Волк печально развернулся и побрел в сторону главного входа. Он проклинал все на свете, но понимал, что переспорить Лестера было невозможно. Теперь его настроение было испорчено напрочь.
На автопилоте дойдя до своего дома, волк с удивлением увидел, как в дверь барабанит Джуди. Заметив приближение волка, крольчиха подпрыгнула на месте:
— Где ты был? Мне нужно многое тебе рассказать!
Лекс обреченно вздохнул:
— Меня уволили с работы.
Пройдя мимо Джуди, он распахнул дверь настежь, войдя внутрь. Пройдя за волком и прикрыв за собой дверь, крольчиха произнесла:
— Но то, что я скажу, сильно испортит тебе настроение.
Лекс безразлично достал из холодильника банку пива, рывком открыл ее и рухнул на диван:
— Я не думаю, что ты испортишь его сильнее, чем оно испорчено сейчас. Впрочем, рассказывай…
========== Глава четвертая ==========
— Мэр Барашкис, это положительно недопустимо! Как начальник полиции Зверополиса, я не могу позволить, чтобы большая часть моих сотрудников превратилась в бесполезных плюшевых зверушек, которых в зоопарк только можно ставить на обозрение.
Овца сидела за столом мэра, спиной к большому панорамному окну, и смотрела на посетителя, шефа Буйволсона. Ее глаза за толстыми линзами очков смотрели на него с прищуром:
— Позвольте не согласиться с вами. Вы сами видите, что происходит в городе. Буквально несколько дней назад была накрыта база в районе тропических лесов с двумя десятками обезумевших зверей. А кто даст гарантию, что таких зверей не сто? Двести? Тысяча? Моя задача — это забота о безопасности в городе, и я не могу безучастно смотреть на то, что происходит. Мэр Златогрив не справился с этой задачей и не придумал ничего лучше, как спрятать проблему от глаз общественности. Я не допущу его ошибок. Я публично признала опасность и теперь прилагаю усилия для борьбы с ней. Даже один одичавший хищник — это катастрофа районного масштаба. И мне не нужен полицейский отдел, который вместо защиты жителей Зверополиса будет их калечить.
