— Более или менее.

— Но вам пришлось чем-то пожертвовать? Семьей, репутацией?

— Вы очень проницательны, — вздохнул Зейн. — Мою репутацию в глазах семьи нельзя назвать безупречной, но когда привыкаешь жить свободно, рамки и условности уже не играют особой роли.

— Вы ни к кому не привязаны? У вас нет своей семьи, детей? — удивилась Жади.

— Нет.

— Вот видите, — Зейн не увидел ее лица, но услышал в ее голосе горькую усмешку. — Легко быть свободным, когда вы ничем не связаны.

— Любовь не тюрьма. Любовь ли это к родителям, к мужчине, к женщине или к ребенку.

— Нет, не тюрьма, — согласилась Жади. — Но ее оковы очень тяжелые. Единственная настоящая любовь на свете — это любовь родителя и ребенка, все остальное, — она судорожно сглотнула подступающий к горлу комок слез, — просто мираж, обман, западня.

— Так говорит тот, кто однажды сильно обжегся в ее пламени, — заметил Зейн.

— А вы разве не обжигались?

Зейн многозначительно улыбнулся и ответил:

— Нет. Наверное, я был слишком увлечен познанием других вещей, чтобы всерьез загореться любовью.

— Вы гордец.

— Ничуть. Я не подчеркиваю своего превосходства над теми, кто когда-либо искренне влюблялся.

— Так даже лучше. Хотела бы я никогда ни в кого не влюбляться.

— Зачем же нарочно лишать себя этого дара судьбы? — изумился Зейн.

— Дара судьбы? — резко переспросила Жади. — Любовь — это не дар, а проклятье. Она отнимает все и ничего не дает взамен.

— Любовь или грезы о любви? — уточнил египтянин.

— Простите, сеньор, я не могу больше разговаривать с вами, — извинилась Жади и поднялась на ноги. — Меня ждет дочь. Прощайте.

Быстрым шагом она удалялась в сторону деревни, где уже зажглись огоньки тусклых уличных фонарей и окна маленьких домов. Вскоре ее легкая грациозная фигура растворилась в вечерней тьме, а Зейн продолжал сидеть у костра, словно завороженный. «Она не просто просит о помощи, — подумал детектив. — Она кричит о ней».

========== Часть 51 ==========

Шанди с тяжелым вздохом посмотрел на наручные часы: у них с Мел в запасе был еще максимум час, после чего надо было возвращаться в Сан-Криштован, где для него и для Миру готовились торжественные проводы. Мел сидела напротив за столиком прибрежного кафе и грустно улыбалась, наслаждаясь последними минутами наедине с возлюбленным.

— Я буду очень скучать, Шанди, — с нежностью сказала она, глядя ему в глаза.

— Надеюсь, все не зря, — скромно улыбнулся в ответ Шанди. — Помни, что все свои труды, все победы я заранее посвящаю тебе, Мел. И маме, конечно. Она сегодня плакала с самого утра.

— Донна Жура? — поразилась Мел. — Не могу представить ее плачущей.

— Что ты, моя мама очень чувствительная. Просто она привыкла быть толстокожей на людях, но у нее очень доброе, мягкое и ранимое сердце.

— Как и у тебя, — любовно заметила девушка.

— Мел! Ме-ел! — раздался сзади восторженный вопль.

Мел обернулась. Со стороны набережной к ним бежал Нанду с какой-то рыжеволосой девицей. На его лице светилась улыбка до ушей, он энергично махал рукой подруге.

— Нанду? — удивилась Мел и привстала, чтобы обняться с приятелем.

— Вот это встреча! — радостно проговорил кудрявый блондин и затем пожал руку Шанди. — Привет, Шанди! А это Режининья, — представил он свою спутницу.

Отвязного вида девица с огненно-рыжими вьющимися волосами до пояса смерила Мел заинтересованным взглядом.

— Привет, а я о тебе кучу всего от Нанду слышала, — не переставая демонстративно жевать жвачку, поприветствовала она новую знакомую.

— П-привет, — несмело поздоровалась Мел, слегка оробев от разнузданных манер Режининьи.

— Ты куда пропала, Мел? — привычным веселым тоном спросил Нанду.

— Никуда, — пожала плечами та. — Просто я сейчас живу в другом месте.

— Идем сегодня тусить? — предложил парень.

Мел обменялась с Шанди неловкими взглядами.

— Не могу. Мы провожаем Шанди за границу.

— Да ладно?! — разинула рот Режининья и уставилась на Шанди. — Это круто, парень, поздравляю!

— Спасибо, — смущенно улыбнулся тот.

— Тогда приходи в выходные на концерт! — не унимался Нанду. — Ты же еще не видела, как мы выступаем!

— Не знаю, Нанду. У меня так много дел…

— Да ладно тебе! Приходи, оторвемся! — наседала на скромницу Режининья.

— Как-нибудь приду, — у Мел заалели уши.

— А вообще, как сама? — спросил ее Нанду.

— Нормально.

— Пошли, Нанду, — дернула парня за рукав Режининья. — У нас еще дела есть, ты забыл?

— Ладно, — нехотя согласился он. — Пока, Мел, рад был поболтать. Звони, приходи, не пропадай!

— Хорошо, до встречи, Нанду, — вымученно улыбнулась ему на прощание Мел.

— …Скучные они какие-то, — донеслись до столика кафе слова Режининьи.

Мел казалось, что она вся покраснела с ног до головы. Она буквально сгорала от стыда перед Шанди за старого приятеля и его странноватую подружку. Шанди и сам чувствовал себя неуютно после этой встречи. Слегка откашлявшись, он деликатно начал:

— Мел…

— Я знаю, Шанди, что ты сейчас скажешь, — перебила его Мел. — Что ты не хочешь оставлять меня одну в компании подозрительных друзей, которые думают только о развлечениях и выпивке, что я не умею как следует постоять за себя и свои интересы, что я…

— Мел, Мел! — постарался успокоить ее возлюбленный. — Не подумай ничего плохого, я доверяю тебе, но…

— Я не буду ходить на эти вечеринки, Шанди. Честно. Это все пустое, мне не интересны тусовки, шумные компании.

— А твоя подруга? С ней больше не случалось неприятностей?

— У Клаудии все хорошо. Она отличная подруга, мы хорошо ладим. Шанди, — вздохнула Мел, — не надо так беспокоиться за меня. Я уже не та, что была до встречи с тобой. Я теперь смотрю на многие вещи по-другому.

— Я очень рад это слышать, — тепло улыбнулся Шанди и положил свою ладонь поверх ее руки. — Пойми, Мел, иногда мне становится тревожно, сам не знаю, почему. Наверное, это из-за того, что я очень не хочу расставаться с тобой.

Мел растаяла от этих слов и трепетно поцеловала возлюбленного.

— Со мной все будет хорошо, Шанди. Я обязательно дождусь тебя, и мы будем самыми счастливыми на свете. Веришь?..

…После зажигательных танцев и песен в баре донны Журы пестрая ватага жителей Сан-Криштована направилась прямиком в аэропорт провожать в добрый путь соседей — Шанди и Миру. Толпа шумела до тех пор, пока донна Жура властным жестом не попросила всех замолчать. С полными слез глазами она подошла к сыну и поцеловала его в лоб.

— Благословляю, Шанди, — с умилением сказала она. — Господь знает, каких трудов мне стоило поднять тебя, вырастить, вложить в тебя все то, что я вложила. Ты моя гордость.

— Мама… — смутился Шанди.

— Да, гордость, — во всеуслышание подтвердила Жура. — И я желаю тебе столько удачи, сколько ты заслуживаешь. А ты заслуживаешь самого наилучшего. Миру, привези мне обратно чемпиона! — дала она строгий наказ.

— Будем работать по максимуму, донна Жура, — деловито кивнул Миру.

— Да что там, Шанди, ты и так для меня чемпион! — с улыбкой махнула рукой женщина и крепко обняла сына.

— Уже пора идти на регистрацию, — сказал Шанди и еще раз взглянул на Мел, которая с нежной улыбкой стояла среди жителей Сан-Криштована и вытирала слезы тыльной стороной ладони. — Я буду скучать по каждому из вас.

— Удачи, Шанди! Мы с тобой, Шанди! Миру, порвите там всех! Счастливого пути! — наперебой кричали соседи.

Волоча за собой большой чемодан с вещами, Шанди обернулся и помахал рукой толпе провожающих. После чего уверенно зашагал навстречу новым свершениям.

***

После обеда Зейн собирался поехать в Токантинс. Планы разрушила сущая мелочь — оставленное в доме Флоринды портмоне. Зейн иронично усмехнулся самому себе: была ли то случайность, или подсознание подстроило эту хитрость, чтобы он имел возможность еще раз увидеть Жади? Так или иначе, детектив решил, что отъезд в Токантинс может и подождать несколько часов.