— Мама, — Мел невольно растрогалась и обняла мать. — Забудь все, что я тебе наговорила, я тебя ни в чем не виню. Просто позволь мне жить своей жизнью и учиться на своих промахах, если вдруг где-то ошибусь.

— Дочка, — она крепко обняла ее в ответ, — меньше всего на свете я хочу, чтобы тебе было больно. Ты не знаешь, как это ужасно — оглядываться назад и понимать, что уже ничего не можешь исправить.

— Отчего же? Прошлое не исправить, но ты еще можешь быть счастливой, разве нет?

— Сорок — это не семнадцать, Мел. Слишком много всего в душе, от чего так просто не избавиться. Это… сложно объяснить. Дай Бог тебе никогда не узнать, о чем я говорю.

— Ах, мама! — с грустью воскликнула Мел и взглянула на часы. Свидание может немного подождать. Всего полчаса, не дольше.

========== Часть 19 ==========

Утром в гостиной дома Саида громко играла музыка для танцев. Хадижа прибежала в комнату матери с горящими от восторга глазами и слегка растрепанными волосами, схватила ее за руку и потащила за собой:

— Мама, мама, идем танцевать с Ранией и Эмме!

— Не хочу, моя принцесса, — ласково улыбнулась ей Жади. — Мне немного не здоровится, а вечером приезжают дядя Али с Зорайде, я обязательно должна повидаться с ними.

— Я так соскучилась по ним! — воскликнула девочка. — Мам, ну идем, покажешь, как ты умеешь танцевать! Так больше никто не может, Рании до тебя далеко, — лукаво подмигнула Хадижа.

— В другой раз, Хадижа, — мать залюбовалась ее счастливым беззаботным личиком и вдруг сникла. — Сядь, посиди со мной немного.

— Но там Эмме, она ждет меня!

— Всего пару минут. Я очень люблю тебя, моя принцесса.

Девочка нырнула в объятья матери и зарылась лицом в ее пышные волосы.

— Я тоже очень тебя люблю! Ты что, плачешь?! — Хадижа отстранилась и с недоумением взглянула на нее, почувствовав, как та начала всхлипывать.

— Это от счастья, что у меня есть ты, — лучезарно улыбнулась Жади и вытерла ладонью стекавшие тонкой струей по щекам слезы.

— Разве от счастья плачут?

— О да, Хадижа, и гораздо чаще, чем ты думаешь.

— Скорее бы вечер, — мечтательно проговорила Хадижа. — Папа вернется с работы, и мы все поедем к дяде Мохаммеду и тете Латифе, я наконец-то повидаюсь с Самирой и Амином, а главное, с дядей Али и Зорайде! Зорайде будет гостить у нас?

— Будет, моя принцесса, всего неделю или две.

— Это здорово! Я покажу ей наш красивый дом, не хуже, чем в Марокко!

Она еще что-то щебетала звонким детским голоском, но Жади было трудно сосредоточиться на словах дочери — ее мысли всецело занимал предстоящий разговор с дядей Али. Восточная красавица дала себе зарок, что этот день станет решающим в ее судьбе. Она больше не может ждать и надеяться на чудо — если не сейчас, то никогда. «Да поможет мне Аллах!» — мысленно произнесла Жади и поцеловала на удачу нефритовый кулон.

***

Приезд гостей из Марокко был радостным событием. В доме Мохаммеда и Латифы, как всегда, с радушием принимали родственников из-за океана: с полным столом яств, танцами и возжиганием ароматного бахура. Однако дядя Али всеми фибрами души чувствовал надвигающийся шторм, достаточно было одного взгляда на Саида с Жади, между которыми так и пробегали электрические разряды страсти и ненависти одновременно. Улучив время, чтобы наедине пообщаться со строптивой племянницей, Али строго взглянул на нее и спросил:

— Жади, что происходит между тобой и Саидом? Вы так и не помирились после происшествия в Марокко?

— Дядя Али! — понизив голос до шепота, возбужденно говорила Жади. — Я так ждала вашего приезда, так молила Аллаха, чтобы поскорее дожить до этого дня! Вы моя последняя надежда!

— Аллах! — испуганно воскликнул старый марокканец. — Что же случилось, в конце концов?

— Саид совсем потерял человеческий облик, дядя. Я больше не могу жить с ним, мне невыносимо терпеть его упреки, ревность, обвинения! Вы знаете, что он отбирал у меня телефон, запрещал выходить на улицу, а когда мы с вами в последний раз перезванивались, стоял рядом и слушал, не скажу ли я чего-нибудь лишнего. Я будто попала в тюрьму после переезда в Рио!

— Это никуда не годится! — расстроенно и озадаченно почесал бороду Али. — Я серьезно поговорю с Саидом. Нет, лучше мы соберем семейный совет, чтобы раз и навсегда прояснить разногласия между вами. Нужно только пригласить Абдула…

— Нет, не нужно совета, — перебила его Жади.

— Почему? — удивился ее дядя. — Если муж обращается с женой неподобающим образом, жена вправе требовать семейного совета или пожаловаться шейху.

— Я хочу развода, дядя! Никаких компромиссов, хватит! Но Саид угрожает мне разлукой с Хадижей, поэтому я боюсь.

— Жади, Жади! Зачем ты рубишь с плеча? Согласно нашим обычаям, Хадижа останется с отцом, если вы разведетесь.

— Но почему, дядя Али? — едва сдерживала слезы марокканка. — Ведь я ее выносила, родила, вырастила, почему я не могу быть с ней?

— Жади, — горестно вздохнул Али, — даже если я согласен с тобой, это ничего не меняет. Пойми, обычаи и традиции направлены не на то, чтобы навредить человеку, а на то, чтобы защитить его. Знаешь, почему женщинам-мусульманкам нельзя выходить замуж за иноверцев? Аллах вверяет нам детей, чтобы мы растили их в мудрости, вере и благочестии, но как может сделать это тот, кто сам живет, не зная истинного Бога и Его заветов? Если мужчина в семье неверующий, не знающий наших обычаев, он не воспитает детей должным образом и не даст сделать этого жене. Подумай хорошо, Жади, как, где и с кем ты будешь жить. Ты рассчитываешь на Лукаса? Он находится в затруднительном положении, но даже если вы будете вместе, разве такая семья — место для Хадижи?

— Но дядя!.. — попыталась возразить Жади.

— Подумай о будущем Хадижи. Через несколько лет она созреет, еще через несколько лет выйдет замуж, неужели ты хочешь оторвать ее от корней, как нежное растение, и пересадить в сухую почву? Какова будет судьба твоей дочери, Жади?

— Так значит, нет никакой возможности?.. — дрожащим голосом спросила женщина. — Но я умоляю вас, дядя Али, постарайтесь мне помочь! Я не могу остаться без Хадижи, но и с Саидом жить больше не могу!

— Жади, — Али с грустью посмотрел на нее и протянул руку, чтобы погладить по голове, — ты сейчас так напомнила мне свою мать. Однажды я сделал серьезную ошибку, позволив тебе вырасти в Бразилии, среди чужого народа, и чувствую на себе огромную вину за то, как мечется твоя душа, раздираемая на половины по двум сторонам океана. Мое сердце сейчас обливается кровью точно так же, как тогда, но больше я не повторю своей роковой ошибки. Останешься ли ты с Саидом или уйдешь от него, Хадижа будет воспитываться в семье отца.

— Дядя! — беззвучно разрыдалась Жади.

— Не горячись, — ласково вытер слезы с ее щеки дядя. — Ты еще сможешь поладить с Саидом, если будешь не только слушать, но и слышать. Не сомневайся, я побеседую с ним о его поведении.

— А вот и он, — Жади обернулась в сторону мужа, украдкой наблюдавшего за их разговором.

— Иди, Жади, — отослал ее Али. — Иди к Латифе, к Зорайде, а я пока поворю с твоим мужем. Да благословит тебя Аллах!

Жади почтительно поцеловала руку дяди и быстро, как лань, упорхнула наверх. Сид Али сурово посмотрел на зятя и подозвал его к себе.

— Саид, я все знаю, — со строгостью заговорил он. — Скажи мне, на что ты рассчитываешь, так обращаясь с женой?

— Что она вам наговорила, дядя Али? — не остался в долгу Саид. — Что я держу ее взаперти? А она рассказывала, как убегала к их общей с Лукасом подруге, обманув всех в доме? Как эта подруга потом нагло явилась к нам в дом и на моих глазах передавала Жади послание от ее любовника? Рассказывала, как танцевала для Лукаса в развалинах в Фесе, одетая в костюм дешевой танцовщицы? Ах, да, этот костюм вы и сами видели.

— Саид, я позвал тебя не обсуждать проступки Жади. Имей в виду: один человек может привести верблюда к озеру, но даже сорок не заставят его пить, если он не хочет.{?}[Перефразированная цитата из романа Т. Майн Рида «Оцеола, вождь семинолов».] Неужели ты собираешься получить ее любовь силой?