— Нигде, — улыбнулась Рэйчел и погладила ее по голове. —Но у тебя же есть семья. Кэра тебя любит…

— Ненавижу её.

— Странно слышать это от модели, которая должна любить.

— Ты же здравомыслящий человек. Разве можно ей доверить ребенка. — Она помахала пальцем перед лицом Рэйчел. — Нет, совершенно невозможно доверить. А на тебя я согласна. И на Маркуса. Я даже буду вас любить. Время от времени. По четвергам.

— Да вы с ума сошли, — Саймон возник неожиданно, и девчонки испуганно дернулись. — А ну марш внутрь. Быстро.

— Саааймон!

— Да ну, нет.

— Саймон, во-первых, подслушивать нехорошо. А во-вторых, мы живём в таком жестоком мире, когда из-за своей внешности я не могу быть самостоятельной. Ты же всё равно собираешься прожить долго и счастливого с тем парнем. Но дети укрепляют семьи. Поэтому у меня к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

Рэйчел засмеялась, прикрыв ладошкой рот, и, оставив новую жертву Алисы с самой Алисой, поспешила укрыться в одном из строений верхней палубы.

Ральф всё ещё сидел на полу, но уже без Че Гевары, и теперь упрекал кота в неблагодарности.

— Вот если бы я был человеком, истёк кровью.

Он поднял голову, заслышав шаги, и удивился, что незамедлительно отразилось на его лице. Рэйчел, все еще смеясь предприимчивости девочки, замерла и вопросительно посмотрела на садовника.

— Молодец, — парень поднялся и схватил её за руку, принявшись усиленно трусить. — Вот, молодец. А говорят, женщины решают сердцем да эмоциями. Разобрались, — он улыбался, кивая с таким видом, словно груз упал с его плеч. — Дай пять, — Ральф схватил кисть и насильно приложил к своей ладони. — Ну, трахает каких-то баб. Делов-то, подумаешь. Умница! Зато, есть плюс. Ты имеешь полное право четырёх мужиков завести, — он завис, задумавшись, растерянно пробормотал, загибая пальцы. — Трёх! Дурак Ральф. Это Ральф с тобой посчитал. Смешно? С тобой, — он засмеялся.

— Очень, — сжала губы девушка. — Обхохочешься. Ну, раз такая откровенность, то я жду от Ральфа подробности.

Ральф отшатнулся и шмыгнул носом:

— Это будет больнее, чем газонокосилка для опоссума. Ральф не может причинять своими словами боль.

— Ванесса? — склонила голову Рэйчел.

— Дааа, — Ральф откинул назад голову, наблюдая за девушкой. Рэйчел помрачнела.

— Ясно, — она шумно втянула воздух. — Норт?

— Дааа.

— Хлоя?

— Пока нет, — Ральф задумался. — Или я не знаю. Грейс точно.

— Грейс, — Рэйчел прокусила до крови губы и почувствовала металлический привкус во рту. — Ты прав, Ральф. Бедный опоссум, — она вышла на улицу, подставив лицо ветру, и на ватных ногах спустилась на нижнюю палубу, дошла до двери и с трудом отодвинула железный засов. Даниэль чуть не сбил её, ворвавшись. Даниэль гневно и эмоционально говорил, но Рэйчел не слышала его слов. Она вышла на трап, спустилась и, увязая каблуками в прибрежном иле, побрела в сторону огней Детройта, не чувствуя ни ночного промозглого холода, пробирающего до костей, ни моросящего осеннего колючего дождя.

Даниэль окрикнул её, пожал плечами и задраил дверь. Рэйчел только с рассветом доберется до квартиры, обнаружит, что пришла без ключей, заплачет и просидит несколько часов на коврике у входа, пока не появится Макс. Он напоит её горячим чаем и уложит в постель. А потом будет сидеть за игрой, но так и не пройдет ни одного уровня, мысленно возвращаясь то к сестре, то к своим очень личным воспоминаниям.

Даниэль, столкнувшись на пороге с Рэйчел, был невероятно зол. Он стучал, вызывал по внутренней связи, нервно вышагивал по трапу, но никто не спешил ему открывать. Ругая, на чем свет стоит, недолидера Маркуса, безмозглого Лютера, досталось и Кэре, он отошел, запрокинул голову и решил штурмовать корабль, после чего устроит такую раздачу, что Перкинс покажется ангелом. И тут дверь открылась. Гневная тирада вылилась на ни в чем не повинную Рэйчел. Девушка не сказала ни слова и скрылась в темноте. Даниэль подумал, влетит ли за неё от Маркуса, окрикнул её пару раз для самооправдания, задраил дверь, и крикнув какому-то андроиду дежурить у двери, поднялся наверх. Как дворовой кот, которым раньше, до сладкой жизни на корабле, был Че Гевара, Даниэль шёл к рубке, даже урча внутренне от предвкушения.

— Все в сборе, — заметил он, призраком появившись на пороге, и эффектно стянул с головы капюшон. — Отлично, — он обвёл взглядом присутствующим на ночном собрании. — А ты чего здесь? На работу опоздаешь, — кивнул он Коннору.

— Уволился я, — Коннор откинулся на спинку стула. — Ушёл по собственному желанию.

— Давно? — сдвинул брови Маркус.

— Прошлой ночью.

— Даже так? — усмехнулся Даниэль.

— Эта свадьба многим жизнь перевернула, — горько выдал Ральф.

— Эм, Даниэль, Лютер кое-что хочет тебе сказать, — Маркус кивнул Лютеру, тот потупился и отрицательно замахал головой. — Ладно, Даниэль, машину ты зря искал, на ней журналистка уехала.

— А я понял, что зря, — Даниэль уселся за стол и закинул на него ноги. Грязь, прилипшая к подошве, стекала на стол и Кэра напряглась, готовая кошкой броситься на нарушителя порядка и, что важнее, чистоты. — Там полицейские машины. И одна неполицейская. Но эту машину я знаю. Перкинса. Хорошая машина, — он недобро усмехнулся, — была.

Маркус повернул к нему лицо:

— Даниэль?

— Задраились-забаррикадировались, как крысы в норе, ничего не слышите-не видите. А взрыв был знатный, — промурлыкал парень.

— Зачем, Даниэль? — сжал губы лидер. Алиса забралась с ногами на стул и привстала, заинтересовано заглядывая.

— Зачем? Ну, а чё, я зря ходил, что ли? — он подмигнул Маркусу и достал из-за пояса планшет. — И улику забрал. Ваши шкуры спасены, подпольщики. Список, — он кинул планшет на середину стола. — Я вообще, умница. У проныры этой компромат забрал, Лютеровскую подставу вернул. И, — он убрал ноги и ткнул пальцем в сторону грузчика, — ты это у меня сожрешь.

Лютер растерянно заморгал глазами и придвинулся поближе к соседу Джошу в поисках поддержки. Даниэль поднялся и принялся расхаживать:

— Хотя, зря я ваши шкуры спасал, — он поставил руки на стол и грозно обвёл взглядом андроидов. — «Свадьба Кэры и Даниэля», — он развернул к Маркусу планшет. Все знали! Да?! Все? Или почти все, — он повесил голову. — Вели меня, как жертву на заклание. А я, — он хмыкнул, — я и не подозревал. Как? — парень поднял лицо к Маркусу. — Как я должен сражаться с вами бок о бок, доверять вам защищать мою спину, когда вы, — он ткнул пальцем в каждого, — предали меня? Вы — гнусные предатели! Устроили ловушку и даже, — он горько усмехнулся, покачав головой, — даже мальчишник не организовали.

— Да замолчи ты! — рявкнул Маркус. — Коннор, ещё не решён вопрос о твоём присутствии на собрании. Я тебе не доверяю.

— А я доверяю, — поднял руку Саймон.

— Поддерживаю, — поднялась Норт и, одёрнув кофту, опустилась на стул.

Маркус гневно взглянул на девушку:

— Нас выследили федералы, ставки высоки. Может, — он презрительно скривил губы, сверля Коннора взглядом, — ты — двойной агент?

— Не-а, — Коннор откинулся на спинку стула. — В департамент я ни ногой. Это самоубийство. Не уговаривайте.

— Точно, — вставила Алиса. — Его сразу повяжут. А если в сеть хоть одна фотка слилась, вообще хана, — она вскинула руки. — Вот надо же было позвать журналистку. Маркус, — она поставила ладошки на стол и наклонилась, чтобы увидеть лидера, — вот использовал и депортировал бы сразу. Меньше вреда бы было. Она ещё может представлять опасность, если и на телефон снимала.

— Блииин, — Даниэль хлопнул себя по лбу. — Маркус, взломай ей телефон!

Маркус наморщил лоб:

— Это второстепенно. Всё по очереди, — он склонил голову. — Коннор, неубедительно, — Маркус обошёл стол и навис над копом. — А может, ты — шпион?

— А может, ты — глючная модель? Чего ты ко мне придрался? Телефон журналистки почисть от компромата. Зациклился он, — проворчал парень. — Ты с людьми больше трёшься, чем я. Может, ты — шпион?