Комментарий к Эпилог

Музыкальная тема:

Вельвет - Капитан Арктика

— Отец, здравствуй. Это я. Я знаю, ты, наверное, считаешь, что я уже несколько лет как погиб. Так вот: это не так, я… в общем, это действительно я. Не знаю, что будет дальше. Даже в ближайшие несколько минут, поэтому решил сделать этот звонок и извиниться перед тобой. Если что-то пойдет не так, то на твою почту придет важный архив и приложенное к нему письмо.

На другом конце связи кто-то шумно вздохнул и охнул, едва не выронив телефон:

— Андрей, это ты?

— Я всегда хотел тебе позвонить, но боялся того, что ты будешь злиться, ругаться, как тогда. Я слышу твой голос сейчас и понимаю, как много упустил в своем страхе. Когда мать умерла… скажи мне, почему Георгий забрал меня из дома?

***

3 года спустя.

Италия. Рим.

Порох расхохотался, крепко прижимая Ре к себе за плечо, и поднял бокал шампанского:

— За наши будущие удачные и очень удачные начинания, — он широко улыбнулся задумчиво залипающему в пространство Фоксу, только пару дней назад вышедшему с больничного. Его, едва тот поправился, полностью экипировали, помогли собрать чемодан и просто отвезли в аэропорт. — Фокс, за прогресс в твоем выздоровлении, я знаю, ты делаешь большие успехи.

Парнишка зарделся и скромно улыбнулся.

На вечере была уйма народу. Изначально, остановившись в отеле, Порох хотел ехать на встречу один, так как являлся главным лицом их компании, однако через некоторое время было решено выдвигаться всем вместе, так как ни Ре, ни Рей, ни внезапно Фокс не захотели пропустить благотворительную встречу, где, собственно, «4G» являлись одним из немногих спонсоров, согласившихся появиться лично.

Ре только закатил глаза, но чужую руку с плеча не сбросил, лишь едва заметно прижался к Пороху, а после быстро отошел в сторону, смотря на заполненную залу сверху вниз, опершись о мраморную перегородку. Мужчина кинул ему вслед нечитаемый, но многозначительный теплый взгляд и продолжил обсуждать что-то с принесшим Рею бокал Фоксом.

С тех памятных событий прошло уже много времени, хотя, подумалось Ре, три года — это ничто по сравнению с вечностью.

Он слабо, но искренне улыбнулся, даже сейчас ощущая чужое тепло, пусть Парламентер уже не находился с ним рядом, а стоял в паре шагов, увлеченно что-то втирая серьезно кивающим друзьям.

С тех пор Маршал пропал, лишь один раз за все то время напомнив о себе на следующий же день. Он прислал Максима, сообщившего, что ему поручили проследить за переводом младшего брата Георгия в частную клинику. Затем прислал кого-то оплатить чек, и с тех пор никто из них его ни разу не видел.

О случившемся уговорились не вспоминать. Лишь иногда, оставаясь наедине, Ре и Порох поднимали эту тему, поэтому только он, Оноре, знал о том, что именно чувствовал все это время Парламентер, буквально раздираемый противоречиями. Бывало, в самом еще начале, после очередного нервного срыва тот молча клал голову Ре на колени, постепенно приходя в себя, ощущая, как подросших рыжих волос приятно касаются чужие пальцы.

С тех пор Парламентер наконец обрел свою уверенность и спокойствие.

Ре знал, что Порох скучал по брату. Но кем был Георгий для Ре? Шантажист, насильник, тиран. Он сообщал об этом Пороху, на что тот молча прижимался лбом к чужому виску и тихо просил прощения. И тогда все снова становилось хорошо.

С тех пор «3G» стали «4G» и после краха нескольких монополистов-гигантов за короткий срок заняли обширную часть ниши компьютерного бизнеса. Этому способствовало улучшение состояния Фокса, больше них всех сведущего в этом деле.

Ре удивленно выдохнул, краем глаза отмечая идущую по одной из двух широких лестниц компанию. Он уже было снова погрузился в свои мысли, как вдруг услышал знакомый голос, бегло что-то поясняющий на английском языке.

Юноша повернулся спиной к перегородке, прислоняясь к ней поясницей, ощущая, как сердцебиение учащается. Ошибки быть не могло.

— Порох, — коротко позвал он.

Когда названный отозвался, Ре взглядом указал за его спину, отчего мужчина тут же повернулся и едва не выронил бокал, удивленно смотря на знакомое лицо:

— Это он…

Георгий с задумчивым выражением слушал пожилого мужчину (собственно, учредителя этого благотворительного ужина), периодически бесцеремонно похлопывавшего того по руке: было заметно, что Маршала такое отношение не устраивало, но, вероятно, из уважения к чужому статусу он стоически его терпел. Кажется, старик Георгия кому-то представлял, так как говорил тот явно не с владельцем EBS.

— Куда ты? — шепнул Фокс, но Порох не ответил, молча направившись к небольшой оживленной группе у лестницы.

— Кто она, интересно мне знать, — задал риторический вопрос в никуда Ре, когда Георгия под руку взяла белокурая улыбчивая девушка.

— Вероятно, модель? — ткнул пальцем в небо Фокс, опершись о ручки инвалидной коляски.

— Я знаю ее.

Ре и Фокс удивленно перевели взгляды на Рея.

— Довольно давно я читал лекции по клинической психологии на психфаке. Одна из преуспевающих учениц, — пояснил мужчина. — Правда, не ожидал встретить ее здесь в такой интересной компании, но выглядит она более чем счастливой.

Порох медленно подошел к собравшимся у столика с напитками. Он поправил галстук, нахмурив светлые брови, прислушиваясь к разговору, успешно оставаясь незамеченным своими знакомыми. Мужчина планировал подойти к Георгию, когда компания рассосется по другим кружкам…

— Андрэ! — внезапно отвлекшись от обсуждения, старик хлопнул в ладоши и буквально потянулся к впавшему в секундный ступор Парламентеру. — Мой мальчик, подойди, я представлю тебя нашим гостям. Господа, это, я вам скажу, новое лицо в нашем обществе. Так сказать, ружье, которое выстрелило, мы могли пересечься еще вчера на конференции, однако… — он продолжал что-то быстро говорить, его вежливо слушали.

Порох, все это время обаятельно улыбавшийся незнакомым людям, кожей ощутил на своем лице чужой взгляд, а внутренне его буквально подергивало от напряжения и волнения. Бог знает, как бы хотел он послать всех этих людей к черту и просто, избежав всех эти формальностей, заговорить с родным братом.

Когда его, наконец, отпустили, снова соблюдая все социальные ритуалы, люди вокруг уже почти разошлись. Почему-то, поднимая взгляд, Порох был уверен, что Георгий так же молча ушел. Шанс был упущен. Раз все эти годы тот не искал с ним встречи, значит и теперь…

— Как интересно, — Маршал медленно подошел к брату, неотрывно глядя ему в глаза. Парламентер, узнав эти интонации, потупил взгляд, снова ощутив себя двенадцатилетним мальчишкой. — Что ж, — он не поверил своему же зрению, когда ему молча, основательно протянули руку.

Парламентер поднял на Георгия удивленный взгляд. Маршал улыбался. Не так, как тогда — пять лет назад, когда с его губ не сходил озлобленный оскал, а так…

Словно в детских воспоминаниях. Тогда. Еще до своего ухода на войну, после которого он вернулся чудовищем.

— Андрей, — старший усмехнулся, понимая чужую нерешительность. Слишком уж многое за эти годы встало для него на свои места. — Прости за все, что произошло несколько лет назад, я действительно раскаиваюсь в том, что тогда сделал, — он говорил тихо. — Если у меня есть какая-то возможность окупить свою вину, я готов это сделать, назови цену, — мужчина молча опустил протянутую руку, привычно подцепляя большим пальцем пояс брюк.

— Мне нужен брат, Жора, ты его случайно тут не видел? — Парламентер печально улыбнулся, поджимая губы. — Я ищу его уже пятнадцать лет, а все никак не могу найти. Может, ты скажешь мне, где он?

Маршал молча замер, на секунду закрывая глаза.

Если бы прошлое можно было переписать, он бы это сделал.