Сверху донесся тихий стон – это Лин пыталась в прыжке достать конструкцию, но промахнулась, тяжело приземлилась на крышу и чуть не сорвалась с карниза.

– Тебе надо подобраться поближе! – крикнул я. – Или попробуй… чем-нибудь в нее бросить.

– Чем? – крикнула в ответ Лин.

Пришлось прикусить язык, чтобы не ляпнуть, что о таком надо было подумать еще во дворце. В любом случае на перекрикивания у меня уже не оставалось дыхания. Я мчался по главной улице Императорского острова, мимо мелькали последние кусочки жизни засыпающего города. Трактир, где я был лишь однажды – сидел там в углу и нянчил в ладонях кружку с вином. Лавка с красивыми подробными картами, я мечтал купить хоть одну, но не мог себе этого позволить. Дом, на углу которого меня окружила компания студентов академии, они называли меня пойером-полукровкой и обвиняли в том, что я их преследую. Мне тогда удалось заболтать их и отвертеться. Впрочем, как и всегда.

Никогда не думал, что вернусь на Императорский. И уж точно не для того, чтобы остаться.

Заметил в сточном желобе устричную раковину. Подобрал на бегу. Почувствовал приятную тяжесть в руке. Пристани уже рядом. Я чувствовал запах моря и слышал, как волны набегают на берег. Ноги работали с невероятной быстротой, дыхание тоже участилось, но ветер и крылья все равно быстрее.

Снова раздался стон – Лин опять попыталась достать конструкцию в прыжке. Ей удалось схватить Лазутчика за хвост, но в результате она упала на крышу только с несколькими зажатыми в кулаке перьями.

Впереди показались пристани. За ними – море. Наш последний шанс.

Я сосредоточил все свое внимание на конструкции, остановился и с размаху швырнул в нее устричную раковину. Конечно, следовало бежать дальше, подыскивая еще какую-нибудь раковину или камень. Но я стоял и, задержав дыхание, наблюдал.

Промахнулся. А конструкция полетела за пристани и дальше в море.

Все, ушла.

Я упала на крышу, ударившись плечом, перья еще сжимала в кулаке. Падение выбило из меня дыхание, я скатывалась вниз и только в последний момент смогла ухватиться за карниз.

А потом я лежала на краю крыши, ловила ртом воздух и наблюдала, как Йовис по широкой дуге метнул в конструкцию раковину. И промахнулся. Тоже мне герой из народных песен! Тот, о котором слагали песни, не промахнулся бы и после броска стоял бы, расправив широкие плечи, с развевающимися на ветру волосами.

Но Йовис стоял, опершись руками о колени, будто запыхавшийся старик. Да, в легендах никогда не описывается усталость или изнеможение.

Конструкция Лазутчик улетела, чтобы доложить об увиденном и подслушанном своему хозяину, кем бы он ни был. У меня свело живот; очень хотелось расслабиться, но не получалось. Я ведь не знала, что́ эта конструкция увидела в пещерах.

Пока я билась с конструкцией отца, она могла просмотреть записи. Или не успела?

Видела она копию Шияна?

И то и другое могло меня разоблачить, а значит, погубить.

Что видел Йовис?

Я могла говорить красивые речи о том, что мы работаем вместе, и о том, что мне нужна его помощь, но тем временем у меня в животе как будто клубок змей шевелился.

В глазах людей за стенами дворца мое право на трон было хрупким, но это они еще не знали всей правды.

Я слезла по стене дома на мостовую. Кто-то внутри услышал шум, проснулся и зажег лампу. Надо было возвращаться во дворец, пока нас не заметили. У стражников на стенах наверняка крутились в головах разные вопросы, а у меня не было подходящих ответов.

И еще во время погони я чувствовала гул в костях и невероятную силу в руках и ногах, но использовала их машинально.

То есть даже не задумывалась, как это может выглядеть со стороны.

Я – император, но прыгала по крышам домов, как будто я – Йовис, который примчался в город, чтобы спасти группу детишек с Праздника десятины. Надо взять себя в руки и соблюдать осторожность.

Ранения, полученные во время схватки с отцом, быстро зажили, но в то время я как-то упустила это из вида. Теперь картинка начала складываться. Вот бы так сложились все кусочки пазла, который я жаждала собрать, перечитывая записи отца.

Я подошла к Йовису и, поглядывая на пока еще закрытые ставни, коснулась его плеча:

– Возвращаемся переулками. Идем. Быстрее.

Йовис выпрямился и рассеянно потер плечо, как будто от моей руки мог остаться след. Он уже успел отдышаться.

– Я чуть ее не сбил.

Я фыркнула, просто не смогла удержаться.

– В следующий раз, когда потребуется кого-нибудь сбить в воздухе, предоставь это мне. У тебя куча способностей, я успела в этом убедиться, но метание точно не из их числа.

В соседнем здании кто-то загремел ставнями. Я махнула рукой Йовису и побежала по улице в сторону дворца.

Мы нырнули в ближайший переулок. Было темно, кучи мусора и отходов я не видела, поэтому то и дело чувствовала, как наступаю во что-то склизкое.

– И часто ты этим занимаешься? В смысле, крадешься по городским переулкам и вляпываешься во всякое дерьмо? – Голос Йовиса прозвучал почти у самого моего уха, я даже вздрогнула от неожиданности. – Ты – император. Тебе не следует покидать стены дворца.

– А ты не должен меня преследовать, – прошипела я в ответ. – Вообще никогда.

Плевать на то, что там видела конструкция Лазутчик, но что видел Йовис? Он поставил меня в трудное положение. Да, он помог мне преследовать конструкцию. Да, он как дурак подставился, пытаясь спасти мне жизнь. Но он столкнулся с тем, чего я сама еще до конца не поняла.

Йовис молчал, а мне хотелось, чтобы он продолжал спорить, сказал, что преследовал меня по велению долга. Это бы оправдало его действия. Он действительно так мне предан? Бывший контрабандист, который привык нарушать закон, чтобы добыть то, за чем он охотился? Не важно, сколько детей он спас, – было бы очень странно, если бы он так быстро превратился в добропорядочного и законопослушного гражданина.

Мне надо знать, чего он хочет. Зачем пошел за мной? Из любопытства? Или у него были другие мотивы?

Но Йовис, вместо того чтобы спорить, шумно выдохнул и сказал:

– Кстати, забыл тебя поблагодарить. Ты спасла мне жизнь в той пещере.

И стоило ему это сказать, вся моя злость улетучилась, хотя я и не хотела ее отпускать. Я была вправе злиться, но усталость после схватки и погони начала действовать на мои кости. И причин для беспокойства у меня хватало.

– Мой отец не стал бы этого делать.

– Знаю.

В темноте я его почти не видела, но чувствовала, как его рукав на ходу касается моего.

– Я ничего не вынюхиваю, если тебя это интересует, – продолжил Йовис. – Ты можешь мне доверять.

Смешно. Я вообще никому не доверяю.

– Естественно, я тебе не доверяю. Я тебя даже не знаю. А когда ты собирался мне рассказать о силе, которую получил от Мэфи?

– Он тебе рассказал? – Йовис сбился с шага.

– Я сама неплохо соображаю, а такое вычислить легче легкого.

Несмотря на усталость, я чувствовала слабую дрожь в костях, как будто она притаилась и ждала, когда я снова ее призову. Эта дрожь в самых сложных и опасных ситуациях давала мне силу и скорость. Мэфи и Трана были существами одного вида. Кроме них, у нас с Йовисом не было ничего общего. И я не чувствовала этой силы до того, как мои поиски привели меня к Тране и я спасла ей жизнь.

– Кто они? Кто мы с тобой?

– Я собирался тебе рассказать.

Нет, не собирался.

Отвечая, Йовис вскинул подбородок и посмотрел в небо. В этот момент я хоть и смутно, но смогла разглядеть его лицо. Этого было достаточно: я поняла, что он врет.

Отец говорил мне: «Если знаешь, что кто-то тебя обманывает, не останавливай его. Он увлечется и увязнет в собственном вранье. Просто продолжай действовать, основываясь на том, что, по-твоему, есть правда».

Мне не нравилось пользоваться советами отца, но он при всей его жестокости был мудрым стариком.