– О чёрт… Прости, Рин. Я… Это же я нанял Юлина. Он был лучшим, что я сумел найти… Единственным, кто согласился со мной работать. Надо было мне распустить команду и идти одному. Ты бы легко нашёл другую группу, и тогда все остались бы живы. Это всё я виноват!

Томас сморгнул горячие слёзы раскаяния, сжал зубами пробку исцеляющего зелья, вытащил её и сплюнул в сторону, чтобы одним глотком осушить содержимое.

По телу прокатилась волна боли. Раны затянулись, вернулись в нормальное состояние поломанные импом пальцы. Высококачественное зелье разлилось по всему телу. Томас с трудом дышал и чувствовал себя таким усталым, словно только что пробежал марафон, но, по крайней мере, он был жив.

Он сделал глубокий вдох и посмотрел на Рина. Тот сочувственно качал головой, а по щекам катились слёзы.

– Нет, босс. Я решил… выпендриться, из гордости. Думал, что смогу убить одного из фииналов и принести в качестве трофея. Хотел показать, какой я крутой, что даже могу украсть тварь из роя, а никто и не заметит! А они заметили… Чёрт, заметили сразу же! Это всё из-за меня. Я растревожил рой и привёл его прямиком к вам, и дал шанс этому гаду Юлину убить наших друзей. – Он опустился на колени рядом с Уэной, отвёл волосы с её лица и бережно закрыл покойной глаза. – Мне так жаль… так жаль, Уэна! – всхлипнул он. Горе рвало его на части. Он прошептал ей ещё что-то, но так тихо, что Томас не расслышал.

Томас встал, подошёл к Рину и, положив руку ему на плечо, заставил подняться с колен. Наполовину поддерживая дозорного, он заключил его в медвежьи объятия. Сначала Рин напрягся, пытаясь отстраниться, но потом сломался: вцепился в Томаса и отчаянно разрыдался на закованном в броню плече своего друга.

Несколько минут они так и стояли, пока раздавшийся вдали громкий взрыв не напомнил обоим, где они находятся. Отстранившись друг от друга и испытывая неловкость от прорвавшихся эмоций, оба выхватили оружие.

– Ладно! Как насчёт того, чтобы сделать в Юлине лишнюю дырку, а потом собрать тут лут? – предложил Томас резким от сдерживаемых чувств голосом, хотя щёки ещё были мокрыми от слёз. Правой рукой он поднял меч, а левой сжал секиру Дирика.

– Да. Давай напомним ему, отчего у нас такая плохая репутация, – проворчал Рин. Он вытащил кинжал и принялся подбрасывать его и ловить за кончик лезвия. А потом сделал внезапный выпад в пустоту.

– Чертовски верно, приятель! – ухмыльнулся Томас.

Смятение прошло, теперь они сосредоточились на текущей задаче. Если фииналы не убили Юлина, очень скоро дроу об этом пожалеет.

Я очнулся на вдохе. Звук сирены ввинчивался в уши, а тряхнуло так, что я чуть не свалился с койки.

– Какого …! – заорал я, пытаясь за что-нибудь ухватиться, чтобы выровняться, но тут же обнаружил, что крепко привязан. Широкие кожаные ремни на запястьях, лодыжках и груди пристёгивали меня к каталке в машине, похожей на скорую помощь. На скорую с бешено орущей сиреной, пробивающуюся сквозь поток машин.

– Можешь расслабиться, Джек. Меня зовут мистер Джоханнс. Барон прислал меня осмотреть тебя и сделать тебе предложение, если ты нам подойдёшь.

Я извернулся, насколько мог, и увидел небольшого человечка, сидящего почти у меня за спиной. Он и не подумал сдвинуться с места.

Потянувшись, я понял, что на коленях он держит дипломат, а в руке – какую-то бумажку. Уткнувшись в нее, на меня мерзавец даже не взглянул.

– Что?.. Кто? – выдохнул я. Мозг был словно закутан в ватное одеяло, как от дозы анестетика.

– Пфф… Только проснулся – и уже не в духе, да? – пробормотал Джоханнс себе под нос, потом убрал бумагу в папку и отложил её. А затем пересел на ближайшее ко мне сиденье и уставился на меня так, словно ждал, что я испугаюсь. – Ну ладно. Давай разберёмся с этим побыстрее, ладно?

– Я… э-э…

– Пожалуйста, помолчи, Джек. Будет намного лучше, если ты пока помолчишь. Так вот: ты обратил на себя внимание барона. Это мой работодатель. Он велел сделать тебе предложение, на мой взгляд, даже слишком щедрое. Будешь работать в его команде добытчиков. Сначала пройдёшь много дорогостоящих тренировок, а потом вас станут отправлять с заданиями добыть те или иные объекты, которые ему захочется получить. За это тебе будут очень хорошо платить, и нынешние твои… проблемы с законом уладятся. В качестве жеста доброй воли мы уже забрали тебя из больницы. Видишь, насколько мы щедры?

Он небрежно улыбнулся, я же смотрел на него, пытаясь понять, что происходит. Так значит, этот мелкий поганец вытащил меня из тюрьмы, чтобы предложить работу?

– Слушайте… Я думаю, что вы меня с кем-то перепутали. Я не…

– Нет, Джек. Это ты сам себя с кем-то путаешь, а не мы. Волк и в овечьей шкуре остаётся волком, только выглядит на редкость глупо.

– Я не волк. Я геймер. И был барменом, но…

– Ты волк, Джек. По крайней мере, у тебя подходящие гены, чтобы стать таковым. В больнице мы в этом убедились, а твоя способность регенерации развеяла все сомнения, которые были лично у меня.

– М-да? – растерянно пробормотал я. Меня начинала раздражать странная манера речи мелкого засранца. Я ещё раз его оглядел. Росту в нём было от силы метр шестьдесят, сальная кожа, жирные волосы, дорогой костюм, крысиная и в то же время заносчивая манера себя держать. Адвокат, к гадалке не ходи.

– Слышь, парень, я не усёк, кто ты, но либо ты объяснишь всё прямо, либо нахрен выпусти меня отсюда и отвянь, ясно? Хватит с меня на сегодня этого дерьма! – Как всегда, от стресса и злобы у меня прорезался акцент. Долгие годы ораторских тренингов и работы в чёртовых контактных центрах как корова языком слизнула.

– А мне вот кажется, что я достаточно ясно высказался, Джек, даже для такого, как ты. Но что ж, попробую попроще. Барон предлагает тебе деньги, а ты будешь делать то, что сказано, и хорошо себя вести, понятно? – сказал он сладким сахарным голосочком, каким люди разговаривают с животными и маленькими детьми.

– А если не буду? – спросил я, и в голосе прорвался тихий рык.

– А если не будешь? Вероятно, летать научишься! Правда здорово?

– Летать?

– Да, Джек. Из самолёта, прямо над каналом. Слушай. Умом ты явно не блещешь. Я надеялся, что ты окажешься поумнее, чем твой братец, но явно ошибся. Будешь делать что сказано, и барон даст тебе много денег и блестящие возможности. Откажешься – создашь нам проблемы, а он предпочитает делать из них пример. Так что научиться летать – перспектива куда более заманчивая, нежели разочаровать его.

– Погодите… Вы предлагаете мне работу и угрожаете тем, что убьёте меня, если я на неё не соглашусь и не буду вести себя, как послушный маленький мальчик? – рыкнул я.

– А-а! Так до тебя всё-таки дошло. Какое облегчение! А вот когда мы имели подобный разговор с Томасом, он стал вести себя плохо. И пришлось его… проучить.

– Стоп. Что?! Погоди, нахрен. Ты знаешь Томми? – Я быстро восстановил в памяти наш разговор и сообразил, что он упоминал Томми и раньше.

– Я так понимаю, что опять надо разжевать. Окей. Да, Джек. Я знаю Томми. Томми вёл себя плохо, и его наказали. А теперь у тебя есть шанс. Понял?

– Наказали?! Какого чёрта?! – проревел я, даже не пытаясь скрыть вскипевшую ярость.

Наплевав на последствия, я со всей силы рванулся из пут, раз за разом дёргая их, раскачивая каталку из стороны в сторону и беспрестанно выкрикивая оскорбления.

Лицо Джоханнса побагровело от гнева, но когда ремень на правом запястье чуть растянулся, дав мне несколько лишних сантиметров свободы, человечек тут же побелел от страха. Рука его нырнула в карман дорогого пиджака, чтобы извлечь оттуда маленький камешек. Он прижал его к моей груди и принялся читать текст с какого-то листочка, который держал в другой руке, пока я пытался до него дотянуться.

– Церин тима шел ма’оуш! – голос его дрожал, но когда он выкрикнул последнее слово.

Камень вспыхнул ярким белым светом, за которым наступила мгновенная тьма, и я повалился обратно на лежак.