– Так, – рубанул он, – все потом. Я, конечно, заинтригован, почему вы до сих пор не выяснили ничего обо всех бывших, начиная с детского сада, и почему у замороченного на тебе Лекса в принципе есть какой-то «бывший», но мы, точнее – вы, обсудим это позже. Напоминаю – один идиот прямо сейчас замерзает в лесу! Всем все ясно?

– Да, капитан, – привычно отозвался Чимикин, все еще кося недобрым взглядом в сторону Лекса и собаки.

Лекс пробурчал что-то условно-согласное. Бойко не сомневался, что после этой поездки в семейном гнезде произойдет разлад – хорошо, если недолгий.

***

– Ну и где его искать?

Чимикин был в мрачном состоянии ума и глядел хмуро. Они остановили машину примерно в двух километрах от того места, где Бойко обнаружил Лекса несколько дней назад. Все ориентиры были более чем приблизительными, кругом стоял непроглядный лес, холодный и заснеженный. Собака крутилась рядом с ними, виляя хвостом и требуя внимания.

– Ты уверен, что она поисковая? – не удержался Бойко. – С виду – обычный семейный пес.

– Можешь сам землю нюхать, – отбрил его Лекс, который тоже был не в настроении. – Надо пройти по обочине, чтобы найти место, где он сошел: там будет утоптан снег, поломаны ветки, следы человека, короче.

Не дожидаясь реакции полиции, он поплотнее замотал шарф, шепнул что-то собаке и двинулся вдоль дороги. Бойко и Чимикин переглянулись.

– Я уже понял, что ты ничего не знал ни о собаке, ни о парне, – сообщил Бойко, прикуривая, – сочувствую.

– Он постоянно твердит, что все, что было до меня – несерьезно.

– Уверен, так и есть.

– Чувак, отдающий тебе свою собаку – это не несерьезно! – возмутился Чимикин.

– Он же сказал, что это из-за его похищения – хотел знать больше, чтобы быть готовым ко всему, – пожал плечами Бойко, – звучит логично.

– А заодно трахаться с инструктором по выживанию или как там это называется, – Чимикин скривился. – Ты его видел вообще?

– Видел, – хмыкнул Бойко, – здоровенный лось, с виду тупой очень. Ты лучше.

Он несколько кривил душой: Дрон и правда выглядел довольно круто, будто бы шире самого Бойко в плечах, с серьезным волевым лицом, при этом явно моложе обоих полицейских – до тридцати лет. Впрочем, сам Бойко перед таким бы не спасовал, но Чимикин всегда был полон комплексов и сомнений.

– Ты лучше, потому что он с тобой, а не с ним, – подбодрил друга Вадим, – все остальное в конечном счете не имеет значение.

– Надеюсь, ты прав.

– Я всегда прав, даже в отношении Юрца не ошибся – он влип в настоящие неприятности! – заметил Вадим с укором.

– Да уж, твоей интуиции пора выдавать генерал-майора.

– Лучше полковника!

– Это здесь!

Заболтавшись, они отстали от Лекса. Теперь он махал им издалека, удерживая лающую и рвущуюся с поводка собаку. Ася взяла след.

***

Они петляли по колено в снегу между колючих елей и других деревьев, названий которых Бойко не знал, или забыл. Ася уверенно бежала вперед, но при этом часто возвращалась, снова рвалась дальше.

– Теряет след, но всегда находит, – пояснил Лекс с явной гордостью.

Все участники поискового отряда уже были с ног до головы в снегу – вымотанные и злые. Первый азарт от того, что собака что-то учуяла прошел, теперь оставалась только усталость. Как оказалось – бегать зимой по лесу с непривычки было так себе испытание. Чимикин и Бойко тяжело дышали, Лекс тоже был не в лучшей форме, тем более, что именно его тянула вперед неугомонная Ася.

– Что за маршрут дебильный?! – не выдержал Бойко, когда они с матом и кровью продирались через темный ельник. – Нахрена Юра тут так носился?!

– Он и не носился! – обернулся Лекс. – Он наверняка брел медленно, это Ася нас тащит быстро, у нее цель – найти как можно скорее. Не забывайте кричать, кстати говоря! Юра! Юра!

– Юра!

Кричать надо было постоянно. Потом слушать, потом снова кричать. И бежать за собакой. Бойко уже давно перестал считать работу спасателей халтурой для тупых. У него болели все мышцы, саднило горло, горели щеки, а лес все не заканчивался. Похоже, Юрец забрался в самую чащу и ушел на километры от жилья. Одно радовало – похоже, собака не сомневалась в своем деле.

– Юра! – снова заорал он, срывая голос. – Юра, мать твою, ты где?!

– Тихо! – оборвал его Чимикин. – Я что-то слышал.

Они замерли, пытаясь прислушаться. Ночной зимний лес вовсе не был тихим, как сперва показалось. Он шумел вершинами деревьев, скрипел старыми стволами, шелестел чем-то, шебуршал, жил своей жизнью. Вадим поежился: при мысли о том, какая тут может быть жизнь, его передернуло. На ум пришли все сказки про серого волка, которые вообще-то отражали реальность. Ночь – время хищников, а они здесь в гостях.

– Показалось? – с сомнением произнес Чимикин. – Мне будто слышался ответ.

– Миражи, – сообщил им Лекс, – я читал об этом. Они случаются и у тех, кто ищет, и у потерянных. Можно только собаке доверять. Пошли.

Они плутали по лесу еще, как показалось Вадиму, вечность. В какой-то момент он настолько задолбался, что уже перестал верить в то, что они найдут Юру, что тот вообще здесь и жив. Телефон Киселева не отвечал – видимо разрядился на морозе. Чимикин и Лекс тоже уже были никакие. В один момент Лекс молча передал поводок от Аси Бойко, видимо, не был уверен, что справится с ней.

Вадим тащился за собакой, которая, казалось, бежала все быстрее. В один момент она залилась громким лаем и дернула его сильнее.

– Нашла! – крикнул сзади Лекс. – Это значит, близко, бежим!

Это придало сил. Бойко бежал за собакой, не разбирая дороги, и орал, уже не слушая, есть ли ответ. Но ответ все же был.

– Там! – завопил Чимикин, который, похоже еще слушал.

Ася тянула в ту же сторону.

– Юра!

– Я здесь!

Теперь и Бойко слышал звонкий голос: жив! Радость захлестнула Вадима, стало сразу легче дышать, бежать, стало даже жарко. Чимикн и Лекс тоже не отставали.

Юрка обнаружился среди таких же точно елей, что сопровождали их всю дорогу. Выглядел он, конечно, жалко: весь в снегу, с красным носом, слезящимися глазами, какой-то маленький и несчастный. У ног валялись ободранные ветки, из которых он, похоже, безуспешно пытался соорудить костер. Юрка кинулся к Вадиму, как только тот оказался в его поле зрения. Без лишних слов уткнулся носом в грудь и, похоже, разрыдался. Бойко и сам был близок к этому: усталость и нервы давали о себе знать. К тому же тревога за судьбу Юры не отпускала его всю дорогу. Как ни пытался капитан хорохориться, а в воображении регулярно возникали картинки с ужасами вроде стаи волков, крутого оврага, где легко сломать позвоночник или внезапной полыньи.

Но Юра был здесь – целый и более-менее здоровый. Это казалось настоящим чудом.

Он сцепил руки на шее у Вадим, повис и, похоже, не планировал отцепляться. Вокруг них скакала радостная Ася, оглашая лес громким лаем. Лекс присел к ней, похвалить и погладить. Чимикин как-то неловко похлопал Вадима по плечу.

– Ну все, Юрка, мы тут, пошли, – пробормотал Бойко, тоже несколько смутившись от этой душевной сцены со своим участием.

Попытался отцепить от себя Юрца. Тот не отрывался, только крепче перехватил шею, завыл что-то нечленораздельное.

– Юра, пора домой, мы тут околеем скоро, – принялся уговаривать его Вадим, – это Ася тебя нашла, благодари собаку.

Юрка отмер, кинулся обнимать псину.

– Собакушка, хорошая, спасибо тебе, – лепетал он как безумный, – ты такая молодец, нашла меня, я тебя так люблю, собаченька хорошая.

Обрадованная таким вниманием Ася тут же бросила Лекса и принялась лизать лицо Юрке. Тот благодарно подставлял щеки, смеялся и плакал одновременно. Назад он шел, держа в одной руке поводок Аси, в другой – руку Вадима. Все по большей части молчали – слишком устали и хотели уже в тепло, хотя бы – машинное.

И все же, обратный путь показался Вадиму в разы короче. Собака вела их уже спокойно и гордо, но при этом – простым путем – напрямик. Рядом толкался Лекс с телефоном. Он сверял направление с навигатором.