Так и получилось. Когда солнце уже начало цеплять макушки деревьев на западе, с того же направления приползла новая пачка немецких машин. Те сначала выпустили несколько снарядов по предполагаемой линии обороны, провоцируя русских ответными действиями раскрыть свое местоположение, но, не дождавшись реакции, двинули в итоге в атаку.

Орлов подпустил противника на три сотни метров и только после этого приказал открыть огонь. Как и предполагалось, немцы особо «не настаивали» и чуть-чуть поперестреливаясь откатились обратно. После этого, минут через двадцать, на опушку, вдоль которой занимал оборону батальон, обрушились немецкие снаряды, причем судя по разрывам, калибром они были не меньше 150мм.

После тщательной артиллерийской обработки, немецкая атака повторилась и вновь танкисты вермахта откатились обратно едва по ним начали стрелять…

Такая чехарда продолжалась несколько раз после чего немцы, сумевшие за это время подвести к месту прорыва танковый кулак, одним решительны ударом прорвали советскую оборону и фланговым маневром отрезали от тылов сразу две советские стрелковые дивизии. Впрочем, сам Орлов этого уже не увидел, его контуженного шальным, слишком близко разувавшимся немецким снарядом отправили в тыл за несколько часов до начала немецкого прорыва.

о. Лейте, Филиппины, осень 1944 года

24 сентября 1944 года в историографии считается первым днем второй битвы за Филиппины. Естественно, отдельные стычки на этом направлении происходили и раньше, особо зверствовали тут американские подводные лодки, потопившие, например, в середине июля японский линкор «Кии». Тот который до захвата в Перл-Харборе был известен как «Теннесси». Эта победа была сочтена добрым знаком в среде традиционно суеверных американских моряков. Конечно же велась подготовка, подтягивались силы, перебрасывались на передовые базы тысячи тонн грузов — тут кстати и японские подводники успели записать на свой счет несколько десятков кораблей, потеря которых, однако, янки совершенно не смутила — велась разведка и прочее, прочее, прочее. Но именно в этот день громадный авианосный флот американцев покинул наконец базу на Марианских островах и выдвинулся на запад к острову Лейте, чтобы расчистить путь своим транспортам с десантом.

Тут нужно немного отвлечься от непосредственных боевых действий и посмотреть на происходящее как бы сверху. Забавно, однако и американцы, и японцы в это время рассчитывали одержать победу в большом генеральном сражении, ну а имея в таком деле консенсус — продукт, как известно, непротивления сторон — большое сражение становилось просто неизбежным.

Японцы рассчитывали устроить второй Перл-Харбор, полностью уничтожить или хотя бы вывести авианосную часть флота под звездно-полосатым флагом из строя, чтобы вновь перехватить инициативу в войне. Череда произошедших подряд разменов больших кораблей хоть формально по количеству потерянных вымпелов и была в пользу страны восходящего солнца, но в итоге на практике выяснилось, что на место утопленных кораблей у янки встают новые, а вот японская промышленность поддерживать заданный темп оказалась просто неспособна. Нужен был один мощный удар, в идеале полное утопление вражеского флота силами базовой авиации, без потери своих кораблей — которых и так, если говорить совсем честно, осталось не очень много.

Американцы смотрели на ситуацию диаметрально противоположным образом и хотели, собрав в одном месте большинство своих ударных авианосцев, выманить противника на генеральное сражение, чтобы поставить наконец точку в истории флота страны Аматерасу. Янки глобально был выгоден размен один к одному, ведь отсутствие у противника флота, буквально развязывало руки их легким силам, позволяя потихоньку, не торопясь, не боясь появления чужих "больших дядек", прогрызать дыру в японском периметре безопасности. Одно дело высаживать десант в обстановке спешки, когда нужно закрепится на берегу как можно быстрее, потому что в любой момент могут появиться вражеские авианосцы, и совсем другое — когда ты никуда не торопишься и можешь обстоятельно расстреливать на берегу все что шевелится, а потом в таком же спокойном темпе откусывать остров за островом. Совсем другой уровень потерь.

Ну и последнее — the last but not the least — как говорят американцы. 1944 год — год выборов, а все что происходит в год выборов — как опять же говорят янки — относится к выборам, и рейтинг Рузвельта, подточенный несколькими годами военных неудач подряд, срочно нуждался в какой-то большой громкой победе, которую можно было бы предъявить избирателю в качестве значимого достижения.

Выдвинувшийся на запад американский флот под командованием Дугласа Макартура состоял из 8 ударных и 8 легких авианосцев, 7 линкоров и еще кучи всякой мелочи, не говоря уже о десантных и транспортных кораблях. Скрыть такую армаду было просто невозможно, впрочем, американцы не слишком то и пытались.

Японцы в ответ на это смогли выставить только 6 авианосцев и 12 линкоров — практически все что у них оставалось к тому моменту, и что они смогли оторвать от других направлений. Командовать объединенным флотом взялся лично Ямамото, ясно понимавший, что либо в этот раз они победят, и возможно появится шанс о чем-то договориться с янки, либо поражение будет означать крах империи. Пусть даже не сиюминутный, а растянутый по времени еще на два-три года. Какая в общем-то разница, если конечный результат остается неизменным. Перед отбытием Сингапур на совещании японского морского штаба он высказался так. «Самое худшее что может случится — мы потеряем весь наш флот, однако этот риск оправдан. Мы обязаны на него пойти. В случае неудачи в Филиппинской операции, наши коммуникации с югом будут перерезаны. Флот перестанет получать необходимое для свободного оперирования топливо, а наши силы в Индонезии, Новой Гвинее и прочих островах окажутся в изоляции и погибнут без подвоза подкреплений и снабжения. В итоге получается, что смысла беречь флот отдавая врагу Филиппины нет никакого».

28 сентября на пляжи острова Лейте был высажен первый десант, а самолеты с авианосцев принялись совершать налеты на заранее разведанные цели. Хорошая разведка янки, впрочем, помогла не сильно: именно здесь был установлен один из немногих произведенных в Японии экспериментальных радаров «Та-Чи 18». Радар хоть и был, по сути, устаревшим еще до начала производства — он разрабатывался на основе захваченного у американцев SCR-270 — однако со своей работой в целом справлялся. Во всяком случае предупредить о появлении вражеской авиации за двадцать-двадцать пять минут — рабочий радиус «Та-Чи-18» составлял около двухсот километров и мог варьироваться в зависимости от погоды и других внешних факторов — до ее появления он оказался вполне способен.

Первоначальные налеты на аэродромы. Лейте и других ближайших островов показали Макартуру, что их ждали и ни о какой стратегической внезапности речи не могло быть. В первый же день из 1100 самолётов, учавствовавших в воздушных сражениях, американцы потеряли 194, вновь продемонстрировав, что базовая авиация при соответствующей подготовке имеет серьезное преимущество перед своими «плавающими» визави. Это, впрочем, американского генерала не смутило, не зря его в войсках называли «Неукротимый Дуг». Макартур совершенно очевидно не был гением стратегии, однако решительности ему хватало на десятерых.

Впрочем, и японцам прорваться к американским кораблям силами лишь только базирующихся на окрестных островах самолетов тоже не получилось. Все же суммарная численность воздушной группировки, которую Макартур мог поднять в воздух, насчитывала под две тысячи самолётов, из которых 800 были истребителями. То есть примерно столько же сколько у подданых Микадо было на всех Филиппинских островах.

Непосредственное столкновение двух флотов началось 3 октября. Первыми атаковали подходящего с севера противника американцы. Из-за проблем со связью и некоторой возникшей вследствие этого несогласованности, отдельные части японского флота двигались с небольшим разрывом по времени и в итоге вступили в бой по-отдельности.