— Да, хорошо. — кивнул он слегка озадаченно. Прижал к животу мою руку. — Софочка.

— М?

— Я тебя люблю. Очень сильно.

— Я знаю. — я чуть улыбнулась, погладив ему животик. — Это взаимно.

Мы неловко молчали, плетясь к малышам. Рафи стал их строить, а я стояла подальше, оценивающе на них смотря. Мыслями я возвращалась к нашему разговору и ощущала обиду. Но ведь Рафи не следил за мной, не докладывался папе обо всём, он просто приглядывал и не давал умереть от навалившихся обязанностей вожатого. Он хороший человек, папа скорее всего предложил ему большую сумму, он не поскупился бы ради меня, и Рафи согласился, потому что им с Дару нужны деньги. Мне кажется, теперь у меня будут проблемы с доверием к нему, хоть я и понимаю, что Рафи не хотел меня обижать.

— Софа! — донеслось до меня и вырвало из рассуждений.

— А? — вздрогнула я.

Рядом со мной стоял Рафаил.

— Ты в порядке? — обеспокоился он.

— Да, да, я задумалась. Что хотел?

— Вот так нормально? — он показал на детей.

Тех, кто были голосистыми, но, как ни прискорбно, не попадали в ноты, поставили в середине. Их было только семь, так что они будут стоять и слушать остальных, чтобы пристраиваться. Детей повыше поставили назад, пониже вперёд. Всего рядов было четыре, по восемь человек в каждом. Дару был в третьем и о чём-то оживлённо разговаривал с Киро. Девочки в первом ряду тоже шушукались.

— Да, хорошо. — кивнула я рассеянно. — Так и оставляем.

— Лады. — он потерянно на меня посмотрел, одёрнув рубашку и сильнее подтянув большой живот. — Соф, я… что мне сделать?

— М? А, нет, ничего не нужно. Правда, честно. — Рафи виновато и сочувственно смотрел на меня. Я шагнула вперёд, прильнув к его животику и поместив на него ладони. — Наклонись немножко.

Он наклонился, чтобы я доставала до его щёчки. Поцеловала.

— Ты меня правда любишь?

— Да, милая, сильно-сильно. — прошептал Рафи, обнимая меня.

— Спасибо. — я отпустила его.

Дети спели песню три раза, нас устроило, пришедшего директора лагеря тоже, я наплела мотивирующую, как мне показалось, речь, и мы пошли гулять. Детвора бесилась на корте, кто-то играл в «картошку», кто-то в ручеёк, кто-то просто с игрушками. Рафаила умолили пойти играть в теннис, потому что им нужен был высокий мальчик, а я осталась с Алекс, Лили, Киро и Дару играть в догонялки. Если честно, я очень хотела победить. Даже не смотря на то, что играюсь с детьми. Но я поддавалась. Особенно небезызвестной пухленькой булочке, потому что он быстро запыхался. Я часто присматривалась к Дару и разговаривала о том, что ему хочется съесть, и что он чувствует. Просто я ведь так и не узнала, с чем именно были кексы, которыми его обкормили Фил и Ротти, поэтому и спрашивала, чтобы удостовериться, что у него зависимости не появилось. Рафи говорил, что пока меня не было, Дару был то очень энергичный, то очень вялый, и часто просил у него кексы. Сейчас этого нет, но он иногда приходил ко мне в комнату и просил то вафельки, то конфеты. Скорее всего, он старается найти то ощущение, которое дали ему те кексы, и думает, что найдёт в сладостях. Когда я расспрашиваю, Дару не нравится отвечать, что они делали с сапиенсами. Оно и не удивительно, бедный ребёнок и без того натерпелся. Я прибавила скорости, схватила Дару за мягкие бочка и упала с ним на землю, пока тот смеялся и старался освободиться.

— Софа, нет! Ахах, ну щекотно, стой! Хватит!

— Я тебя съем, булочка ты такая сладкая! — ухмыльнулась я, продолжая его щекотать и тискать.

— Спасите! — хохотал он. — Раф!

— А никто не спасёт! Бугагашеньки!

Дару пискнул ещё пару раз, после чего я его отпустила и рванула убегать. Вскоре наступило время обеда и послеобеденного сна. Я тусовалась у себя в спальне, выискивая одёжку для эстафеты. Я остановилась на леггинсах и футболке, сверху накинула толстовку. Думаю, сойду. В дверь комнаты раздался стук, но потом её открыли.

— Софа, я здесь! — огласил звонкий голос.

— Дару? Ты спать должен, чего не у себя?

— Я не хочу спать.

— И ты убежал, бросив Киро на произвол судьбы?

— Нет, Киро спит. А Раф занят.

— Чем?

— Он с кем-то по телефону разговаривает, а меня отправил к тебе.

Я глянула в коридор.

— А с кем он говорит?

— Я не знаю.

— Эх, ладно, давай сидеть вдвоём. — я закрыла дверь.

— Ура! — Дару залез мне на кровать и потянулся к полке. — Можно мне сладенькое?

— Тебе Раф разрешил?

Он помялся.

— Ну…

— Дару.

— Он сказал, что сегодня до вечера нельзя.

— Ну значит…

— Ну пожалуйста. — он взял меня за руки. — Софа, ну дай пожалуйста. Я вафельку хочу. Давай ты мне дашь вафельку, а вечером мне ничего не надо будет.

— Дару, солнышко, Рафаил ведь как лучше хочет.

— Я кушать хочу. — жалобно сказал он. — Сладенькое хочу.

— Пойдём тогда, я тебе ещё один обед возьму, раз ты не наелся.

— Я всё равно ещё вафельку хочу.

Я протяжно вздохнула. Погладила его по щёчке. Улыбнулась.

— Рафи не скажем. Это будет наш секрет. — я потянулась к пачке вафель.

Дару аж засветился весь от счастья.

— Да, хорошо!

— Но завтра точно без них.

— Ладно. — ребёнок взял вафли и кинулся их уминать.

Я смотрела на него, поглаживая по голове, села рядом и решилась на очередную беседу.

— Дару, давай поговорим.

— О чём?

— О кексиках.

— У тебя есть кексики? — встрепенулся он, посмотрев на меня.

— Нет. — я вытерла его пухленькую щёчку. — Но тебе их хочется?

— Да.

— Ты хочешь опять увидеть те узоры?

Он задумался, медленно пережёвывая вафлю.

— Не знаю. Я хочу попробовать тот вкус.

— Так сильно хочешь?

— Да. Ну, сейчас уже не так сильно, но когда тебя не было, я очень сильно хотел. Раф сказал, что я заедаю стресс.

— Тебе?

— Нет, директору. Он спрашивал, всё ли со мной в порядке, и почему я так много ем.

— Дару, ты не помнишь, как себя чувствовал, когда Раф приводил тебя в чувство?

Дитя ещё раз задумалось.

— Мне было сначала очень жарко, а потом очень холодно. Потом мне очень хотелось кушать. А потом я спал. Много и долго, Раф сказал, что четырнадцать часов.

— Малыш, тебе нельзя было есть те кексы. Я знаю, что тебе очень хочется, но тебе нельзя.

— А ты их пробовала?

— Я… да, несколько раз. Давно.

— Тебе понравилось?

— Сначала да, но потом разонравилось. Они мне надоели.

По правде, всё было не так. Я баловалась кексами с травой вместе с сапиенсами до тех пор, пока упоротый Ротти не сбил на машине щенка. Это было около полугода назад. Щенку передавило задние лапки, и как выяснилось, он был выброшен хозяевами и не ел уже несколько дней. Мне было жутко стыдно за то, что мы чуть не убили маленькое беззащитное и одинокое существо, поэтому я больше не ела те кексы. Щенка в итоге спасли, привели в чувство, и когда он был полностью здоров, я забрала его к себе. Но у папы оказалась аллергия на собак, поэтому пришлось его отдать моей кузине.

Дальше Дару разговаривать о кексах не захотел. Я не стала заставлять. Мы пристроились рядом на кровати, я стала читать ему сказки, которые он позавчера оставил у меня, пока мальчик счастливо кушал вафельки. Только уже через полчаса Дару расслабился, улёгся головой мне на живот, и заснул, выронив вафлю из руки. Я уложила его поудобнее рядом, обняла и поцеловала в лоб. Маленькая булочка. Такое странное чувство, он мне будто младший братик. Правда, когда моему родному младшему братику было шесть, я и Верд убеждали его, что он приёмный, но это не важно. Я закрыла глаза, плотнее обняв Дару и вздыхая. И вскоре тоже заснула.

====== Сюрприз для булочки ======

Вечером меня разбудили поцелуи в щёку.

— Соф. Софа, просыпайся, идти пора. — шептали мне на ушко.

— Ммф… а? — я повернулась. Надо мной стоял Рафи. — Ты чего?

— Вы с Дару заснули крепко. Давай, вставай, пышечка.

— Да, сейчас, кругленький. — я обняла го животик и зевнула. — Дару, малыш, проснись.