Джильда подошла к камину и опустилась на соседнее кресло. Она молчала.

— Думаю, я отправлюсь к лорду Старку вечером, — сказал я, массируя висок, тем самым пытаясь избавиться от тяжести в голове от выпитого вина.

— К Софии?

Я посмотрел на жену.

— Её мать больна, а князь сейчас в отъезде, если не ошибаюсь. Нужно её проведать.

— Не понимаю, почему князь так печётся об этой женщине.

— О чём ты?

— А что в ней особенного? Обычная покорная самка, ничего больше.

— Джильда, зачем ты такая? — простонал я. — Мне казалось, вы с ней подруги.

— Пусть кажется так дальше. Это была вынужденная дружба. Она была единственной, кто не льстил мне так нагло, и кто не был двуличным подлым лжецом.

— Она добра.

— Безвольна.

— Она бескорыстно помогает нищим, не смей судить её в моём присутствии! — повысил я голос.

— Но ты сам не стал бы этого делать, ты сам осуждаешь подобное, — ухмыльнулась Джильда невозмутимо. — И лицемеришь так же, как свет, что тебя окружает.

Я беспомощно смотрел на неё.

— О, Джильда, зачем ты так любима мною?

— В самом деле, зачем? Ты купил меня, ты вправе владеть моим телом, но мои чувства не подвластны ни тебе, ни твоим деньгам. И сейчас, когда я — всего лишь игрушка в твоих руках, ты говоришь мне о доброте и бескорыстности другой женщины? Ты ценишь внешность, и как лицемерно с твоей стороны упрекать меня «добродетелями» Софии!

Раздались шаги совсем рядом с нами.

— Ваша милость, прибыл князь Астери, — сказал мне один из слуг.

— Люциус? Приехал? — обрадовался я. — Скорей, пусть входит!

Двери распахнулись, и вошёл Люциус. Его высокая и статная фигура приближалась ко мне и Джильде, а на лице сияла всё та же невозмутимая улыбка, как и в день свадьбы.

— Астери, бог мой, как я рад видеть вас! — я горячо пожал его руку.

— Это взаимно, Колдуэлл, — сказал он, и повернулся к Джильде, вскочившей со своего кресла. — Миледи, вы прекрасны. Надеюсь, я не помешал?

— Вы не можете помешать, князь, — улыбнулась она, подав ему руки, которые Астери поцеловал. В голосе жены уже не было той надрывной злости и отчаяния. — Как я счастлива вас видеть.

— Благодарю, миледи. Колдуэлл, — обратился он ко мне. — Я, признаться, ожидал вашего возвращения только в июле. Впрочем, теперь это не так уж важно, ведь вы здесь, дома, с любимой женой, и уважаемым статусом женатого на роскошной женщине миллионера, — князь скользнул по мне оценивающим взглядом, улыбнувшись шире. — Вы прекрасно выглядите, Киллиан. Не обижайтесь на меня, пожалуйста, но должен заметить, вы хорошо растолстели. Как и многие мужчины вашего круга.

Я немного улыбнулся, но выглядело это наверняка натянуто. Я даже как-то не заметил, что поправился, и не хотел бы, чтобы об этом мне говорили в присутствии Джильды.

— А вы совсем не изменились, — ответил я, стараясь перевести тему.

— Мне часто так говорят, — беспечно пожал он плечами.

— Вы не голодны? — спросила его Джильда.

— Нет, благодарю вас, миледи. На самом деле, я планировал зайти к вам на часок-другой, и отправляться дальше.

— Куда? — изумился я. — Мы вас так ждали, Люциус, останьтесь.

— Меня ждут в доме лорда Старка. А оттуда мне следует отправиться в Южную Америку, я обещался одному моему другу.

— Вы словно друг всего света, — восторженно ахнула Джильда, всплеснув руками.

— Позвольте, нас долго не было, как дела обстоят у леди Старк? — спросил я с волнением. — Леди Софии, — пояснил я на всякий случай.

— Теперь осталась только одна леди Старк, — с грустью сказал Люциус.

— Что? — обомлел я.

— Леди Елена оставила этот мир. Это случилось на следующий день после вашей свадьбы.

— Как это печально, — тоскливо, но с прорывавшимися нотками равнодушия сказала Джильда. — Как Леди София сейчас?

— Идёт на контакт, — горько усмехнулся князь. — Первое время она вовсе не выходила из комнаты. Лорд Старк даже боялся, что она наложит на себя руки, однако обошлось.

— И вы уедете, бросив её! — сказал я с укоризной.

— Я был с ней долго. И она знает, что сейчас я не могу остаться.

— Я еду к ним, — сказал я, решительно. — Я должен выразить сочувствие.

— Думаю, ей было достаточно того, что ей выражали все сорок дней.

— И всё же я еду. Джильда, побудь хозяйкой, не оставляй пожалуйста князя без внимания.

— Разве это возможно, — ответила она, шагнув к Астери.

Прошло несколько секунд, как к Люциусу подошёл Мефисто, протянув небольшой конверт и прошептав что-то на ухо. Астери сделал жест рукой, после которого его слуга удалился, а сам он развернул конверт и прочитал какое-то письмо. Ухмыльнувшись, он порвал его.

— Планы мои внезапно изменились. Я остаюсь.

— Прекрасно! — обрадовался я, принимая из рук дворецкого шляпу. — Теперь извините, я поеду.

— Я бы хотел занять комнату, в которой жил весной. Вид оттуда великолепен, — сказал мне вслед князь.

— Конечно, безусловно, — кивал я, покидая дом.

Кучер домчал меня до поместья лорда Роберта за полчаса. И когда меня приняли, я увидел, как смерть жены изменила его. Он поседел, осунулся, словно весь сгорбился и иссох, и всё ещё носил чёрное. Я застал его у картины жены.

— Милорд, — обратился я, сняв шляпу и привлекая его внимание.

— М? — он повернул ко мне голову и через силу улыбнулся. — А, мистер Колдуэлл, уже вернулись! Чем обязан?

— Я только что… я узнал… мне очень жаль, — сбивчиво сказал я, чувствуя вину, что от волнения не сообразил ещё в карете, что говорить. — Леди Елена была прекрасной женщиной.

— Да, — протянул он, с тяжёлым вздохом положив руку на портрет почившей леди. — Я всё молюсь, чтобы Господь принял её в своё царство. Она порою горячилась, но за той горячностью не было жестокосердия. Лишь минутная раздражительность, что сменялась любовью и заботой, — он улыбнулся краем губ. — Я надеюсь, мы встретимся с тобой там, на небесах, моя Елена.

— Простите мне моё нетерпение, но где же новая леди Старк?

— Новая? — отвлёкся лорд от своего монолога и посмотрел на меня с лёгким недоумением. — А, вы о Софии. Она в саду на заднем дворе. Я бы проводил вас, но не могу себя заставить — с утра спина безумно ноет, я едва хожу.

— Пустяки, я сам найду, благодарю вас! — быстро ответил я, устремившись к выходу в сад.

========== Часть 10 ==========

Миновав несколько поворотов и дверей, я вышел в прелестного вида сад. Здесь обильно цвели розы, орхидеи, астры, ландыши, и множество прочих цветов. Я прошёл немного по дорожке из гравия, и увидел, что прямо на зелёной траве сидела леди София. Она была вся в белом, в противоположность отцу, и плела аккуратный венок. Её личико почти не изменилось, только щёчками, которые немножко впали. В остальном она была всё такой же женственной и мягкой, с обтекаемой фигурой и белой кожей. Сейчас мне так хотелось подбежать к ней и заключить в объятия. И хотелось найти у неё утешения. Она не осудит. Она пожалеет. Я шагнул к ней, и, услышав меня, София подняла голову. В её лице не было траура. Была лёгкая тоска и безмерная любовь.

— Мистер Колдуэлл? Боже, это в самом деле вы? — воскликнула она радостно.

— Здравствуйте, миледи, — я поклонился и бережно поцеловал её руку. — Я только сегодня узнал о случившемся, и мне ужасно жаль, что вы остались без матери.

— Оставьте, прошу вас, — она лёгким движением выпрямила меня, рассматривая с лёгкой улыбкой. — Она теперь в лучшем мире, и я знаю, мы ещё встретимся с ней. Конечно я скучаю, и прошу вас, не говорите мне о маме. Я снова расплачусь.

— Да, как пожелаете, — кивнул я.

— Спасибо, — она закончила меня рассматривать и посмотрела в глаза. — Вы хорошо выглядите. Женитьба вам к лицу.