— Мы уже подъезжаем, — озвучил он очевидное.

За окном мелькали вычурно украшенные фасады домов и богатые вывески заведений центральной улицы Столицы. Приблизив голову к окну и посмотрев вверх, вижу закрывающее небо стекло.

Как на мой взгляд, идея затянуть бронированным стеклом всю улицу немного странная, но столичные жители любят и гордятся данной достопримечательностью. Надо бы потом поинтересоваться, каким образом этот парник чистят: с помощью неких механизмов — или бедные уборщики-высотники борются со снегом и следами жизнедеятельности птичек сугубо врукопашную?

— Заинтересовались Хрустальными Небесами? — спросил измаявшийся от молчания Сайкл. — Триста лет назад жители протестовали против этого чуда света. Один из лордов даже добился запрета на остекление улицы рядом со своей резиденцией. Представляете?

— Угу, — неопределённо отвечаю на сей спич. Если честно, бронированное стекло не нравилось и мне — невидимый потолок ограничивал манёвр, если что, заскочить на крышу будет довольно проблематично.

Гвардеец продолжил увлечённо болтать, полностью удовлетворённый моими редкими и малоинформативными репликами. Кажется, он по какой-то причине начал нервничать. Опасность не ощущалась, но решив не рисковать, на всякий случай наполняю тело духовной энергией. Впрочем, как и ожидалось, в преддверии сердца Столицы и всей Империи не таились подлые бунтовщики или вражеские убийцы. Мы спокойно миновали парочку КПП и, проехав протяжённый тоннель под пятидесятиметровой стеной (Первый Император, как и его потомки, определённо наслаждался гигантоманией), оказались на внутренней территории этого города в городе. Прежде чем карета остановилась, нам пришлось ехать ещё минут десять.

* * *

Что можно сказать о центральном здании Императорского Дворца? Он огромен. Или, скорее, подавляюще грандиозен. Пятидесятиметровые стены на фоне этого белоснежного строения с зелёными куполами смотрелись, словно декоративный заборчик. Дворец подобно горному пику доминировал над огромным городом, будучи видимым с самых окраин Столицы и даже из-за её пределов. На просторах этой закрытой от остального города территории жили и трудились многие тысячи человек, большую часть из которых составляли различные слуги. Как подсказывала память мятежного генерала, многие из людей, отвечающих за функционирование инфраструктуры Дворца, а так же комфортное существование его сиятельных владетелей и их приближённых, поколениями не покидали внутреннего кольца стен.

— Вблизи наш великий Императорский Дворец впечатляет ещё сильнее! — с гордостью выдохнул гвардеец, чья нервозность хоть и была малозаметна внешне, но, тем не менее, никуда не исчезла.

Похоже, что бы его ни беспокоило, оно находится где-то здесь.

Дёрнув левой рукой и посмотрев на циферблат выглянувших из-под манжеты наручных часов, сопровождающий обаятельно улыбнулся и произнёс:

— У нас ещё есть запас времени до того, как господин главнокомандующий освободится от дел. Если желаете, я могу провести короткую экскурсию по главному чуду Империи и всего мира, — взмахом рукой очертив ближайшую часть монументальных построек, сказал офицер. Судя по всему, он действительно восхищался и гордился детищем древних архитекторов.

— Возможно, позже, — звучит мой ответ. — Я не успела перекусить и хотела бы это исправить.

Не то чтобы Дворец мне не интересен. Даже наоборот, я определённо собираюсь его осмотреть. Пускай мы с сестрой и Наталом здесь уже бывали, да и осколок сущности генерала Шосы подкинул достаточно воспоминаний, чтобы легко здесь ориентироваться без рекогносцировки. Но эта же память и навевала некую, хм, ностальгию. Хотелось пройтись по этим мраморным дорожкам, окружённым нарядной зеленью кустов и газонов, ныне укрытой снегом, покривить губы на уродливых ангелочков, посетить раскинувшийся под стеклянным куполом зимний сад и удостовериться цела ли любимая мраморная скамейка, сорвать один из фруктов с вечно плодоносящих деревьев…

Тряхнув головой, отгоняю слишком яркое наваждение. После того как я, в честь предыдущего владельца Яцу, приняла фамилию Абэ, осколок, от которого ныне осталось только маленькое и прочное, словно спрессованное ядро, стал проявлять значительно больше активности, делясь множеством любопытных, но, к сожалению, в большинстве бесполезных воспоминаний. С фамилией, кстати, забавно вышло. Маркус, к которому я обратился за консультацией, после того как узнал, в честь чьего рода я собираюсь именоваться, не стал критиковать идею, подтвердив, что в Империи хватает аристократических тёзок. Пока я не попытаюсь сплагиатить ещё и герб, на новую однофамилицу никто не обратит внимания. Миньон принял заполненные бланки и удалился к Сайкю, которому что-то снова понадобилось от главы Отряда.

Казалось бы, что тут необычного? Необычное началось после его возвращения: как поведал Маркус, министр разведки удивительно сильно заинтересовался столь незначительным делом, как фамилия получившей боевой ранг подчинённой, даже хмыкнул что-то вроде «а похожи!».

Теперь у меня появилась книга-альбом, одна из многотомного труда, описывающего существующие, а также ныне угасшие рода высших имперских аристократов. Как нетрудно догадаться, значительная часть книги уделена информации о роде Абэ, который некогда контролировал северо-восточную часть страны и в числе прочего славился наследственной предрасположенностью к владению сестринскими тейгу-катанами. Имелись там и литографии портретов представителей данного семейства, всех как на подбор темноволосых, с серыми, синими, карими и изредка алыми глазами. Ощутимо похожих на нас с Акаме — вернее, наоборот.

М-да… даже не знаю, как реагировать на сие. Как бы моё выражение почтения к предку, а также своеобразное принятие обязательств — завершить неудавшееся у них с Принцем дело по изменению Империи к лучшему — не принесло мне проблем. Уж во что, во что, а в отсутствие второго дна в действиях этого мутного интригана-Сайкю (а книгу мне передал именно он), я не верю.

Что касается ностальгии по памятным местам, то с её удовлетворением всё, увы, не так просто. Во времена предка далеко не каждый гость мог попасть в самый высокий сад в стране: для всех, кто не относится к высшему дворянству, доступ туда считался знаком расположения трона. Так что придётся удовольствоваться прогулкой по таким знакомым-незнакомым мраморным дорожкам и обедом в одном из местных заведений. Я ведь упоминал, что Дворец — своеобразный город в городе? И так же, как и в настоящих городах, здесь присутствовало множество различных ресторанчиков и магазинов разной степени фешенебельности.

В один из таких меня и повели.

* * *

Разместившись за столиком и сделав заказ, краем глаза наблюдаю за тем, как мой сопровождающий двигается на выход из заведения. Он, оказывается, вспомнил о небольшом, но срочном деле. Ну-ну, а когда манил меня экскурсией, он об этом деле забыл. Поверим и посмотрим, что он замышляет. Вскоре мне принесли наполненный объёмистыми тарелками поднос и отслеживание обстановки перешло в пассивный режим, основной поток сознания сосредоточился на еде. Всё же любовь вкусно и обильно поесть — одна из наибольших моих слабостей.

Как и ожидалось, в скором времени гвардеец не показался, и если его подстава заключалась именно в этом, то весёлый и общительный офицер просчитался. Проснувшийся осколок сущности предка вместе с информационным мусором одарил свою носительницу достаточно подробными знаниями планировки местного комплекса зданий. Учитывая тот факт, что с момента завершения строительства и до момента жизни Шосы и его друга императорских кровей никто из правителей не производил перепланировку, то и за минувшие четыре века если что изменилось, то немногое.

Впрочем, разочаровать имперскую версию Сусанина мне было не суждено. Гвардейский капитан не собирался меня просто бросить в «незнакомой» обстановке, нет — он навёл на меня недружелюбных гостей.