У Кати сжалось сердце. Пожилая хозяйка дома напомнила ей ее родную бабушку, которую она очень любила и навещала её до самой смерти. И не только она. Когда бабушка заболела, мама взяла отпуск, чтобы ухаживать за ней. Они хотели забрать её в город, но бабушка категорически отказалась. А про бабку Прасковью родные даже не вспоминают. Хотя может быть, их и в живых уже нет. Всякое бывает. Старая женщина явно не в своём уме. По всей видимости, она до сих пор живёт в прошлом. Если её внучка, вместе с родителями уехала из деревни в 1987 году, то сейчас ей должно быть около сорока, а значит с Катей ее ну никак нельзя было спутать. Что говорить о собаке.

Бабка Прасковья заварила чай и разлила его по чашкам. На столе появилась конфетчица, наполненная разными конфетами от «Мишки в лесу» до «Ирисок». Катю усадили на стул с высокой спинкой, видно привилегированное место, а сама хозяйка примостилась на табурете напротив. Сейзи покорно улеглась возле хозяйских ног.

– Ты по делам сюда приехала или в отпуск?

– Я здесь проездом, вечером назад. – Катя не любила врать, но сейчас другого выхода не видела. Старушка была так рада принимать у себя "любимую внучку", что девушка просто не могла сказать ей правду.

– Жаль. Я надеялась, что ты заночуешь. Конечно, я понимаю, молодёжь нынче занятая. Спасибо, что хоть нашла время навестить старуху, – старческое лицо просияло. – А мать как? Не болеет?

– У неё тоже все в порядке. Не переживай. – девушка успокаивающе накрыла ссохшуюся ладонь своей.

– Ты изменилась. Теперь такая рассудительная и спокойная стала. А малой была, точно бесенок. Все деревья облазила, да с соседскими мальчишками весь день шастала. Все девочки в куклы играют, а ты с рогаткой носишься.

Катя улыбнулась. Бабка Прасковья как будто действительно про неё рассказывала. Она, так же, как и внучка хозяйки, росла пацанкой. От приятных воспоминаний её отвлек голос старушки – Да ты, наверное, уже и не помнишь.

– Почему же, я все помню. Помню, как ты мне строго настрого запрещала в горы ходить. Только вот не помню почему, а может быть я и не интересовалась тогда.

– А как же не запрещать? Там за горами место проклятое. Когда я девчонкой шестнадцатилетней была, там деревня находилась. Любили мы в ту деревню ходить. Место красивое. А потом лавина сошла, да и вроде как жертв много было. Местных, кто выжил, по другим населенным пунктам расселили, а на месте бывшей деревни озеро выкопали. Что красоте пропадать. Все поговорили о трагедии, да и забывать стали. А потом пастух наш повел овец в горы попастись, да не вернулся. Искали его всей деревней, да без толку. Как сгинул. Только овец, бестолково бродящих в горах, нашли. Вскоре детвора пошли к тому озеру искупаться. Лето, жарко, конечно ребятишкам поплескаться охота. Так двое мальчишек пропали. Все подумали, что утонули, хотя местные прилично плавают, да и остальные мальчишки уверяли, что все время вместе были, а потом глядь, а тех двоих нету. С тех пор люди стали сторониться межгорья. А через пару месяцев сосед наш напился, да и пошёл в той стороне чертей искать. Ну и конечно тоже не вернулся. Его и искать никто не стал. Пьяницей был, без семьи, одинокий. Вот и тебе запрещено было в горы соваться. Хотя ты мало кого слушалась, но после исчезновения твоей подружки, видно и сама побаивалась, потому и убереглась. А подружка твоя, запамятовала как её звали, Нюрка кажись, шибко любопытная была, пошла взглянуть хоть одним глазком, за то и поплатилась. А ты что же конфетки не берёшь?

– Да я это, на диете. Мне сладкого нельзя. – снова соврала Катя.

– Какая тебе диета. И так тощая, без слез не взглянешь. Тебя же такую и замуж никто не возьмёт.

– Я пока замуж не собираюсь. А вообще сейчас мужчины любят худых.

– Да что ж там любить то, кожа да кости, ведь и взглянуть то не на что, – удивлённо развела руками хозяйка. Катя ничего не ответила, а только пожала плечами, мол, что поделать, время такое.

Взглянув на часы, девушка ахнула. Время уже приближалась к трём часам. Ей ещё нужно успеть поговорить с администрацией гостиницы. Сославшись на то, что опаздывает на автобус, идущий до вокзала и, убедив старушку, в том, что нет необходимости провожать её, девушка, намотав на руку поводок, от греха подальше (все-таки на улице их поджидали коты), выскользнула за дверь. Всю обратную дорогу она обдумывала услышанное. Куда пропадают люди, и почему вдруг это место стало проклятым? Ну да, случилась трагедия, но ведь люди погибают постоянно. То, что произошло, нельзя было причислить к насильственным смертям, просто несчастный случай. К тому же, выжившим семьям предоставили помощь. Так почему же после этого инцидента стали пропадать люди. А может, пропажи вовсе и не связаны с той деревней? Нужно попробовать узнать, кто-нибудь еще исчезал, до того, как открылся пансионат? Размышляя, девушка не заметила, как добралась до расщелины.

В номер Катя вошла уже около четырёх. Дико хотелось принять душ, смыть липкий пот и переодеться в свежее белье. А ещё чудовищно мучил голод, о чем ей и сообщал желудок, предательски урча. Но времени не было ни на первое, ни на второе. Администрация работала до половины пятого, и Катя рисковала снова никого не застать. Поэтому, налив Сейзи воды, и выпив полбутылки минералки, девушка вышла в коридор.

Кабинет управляющего находился на первом этаже, под лестницей. На стук ответил низкий глубокий голос, приглашая войти. В громоздком, оббитом коричневой кожей кресле с высокой спинкой, сидел грузный мужчина средних лет, с чёрными волосами слегка тронутыми сединой. Перед мужчиной стоял мощный дубовый стол, подстать креслу. Стены кабинета выдерживали общий стиль и были отделаны дубовыми вставками. Новый шкаф, источавший аромат дерева и лака, был оформлен под старину. Довершали образ тяжёлые портьеры коричневых тонов. Было видно, что управляющий не поскупился на дизайн.

– Здравствуйте. Могу я вам чем-то помочь? – хозяин кабинета с плохо скрываемым раздражением вопросительно посмотрел на визитершу.

– Я представляю журнал "Тайны мироздания". Возможно, вы слышали? – Катя, игнорируя недовольный взгляд, уселась напротив, достав удостоверение журналиста.

– Екатерина Дмитриевна Вяземская, редакция журнала «Тайны мироздания». – прочитал управляющий. – Не имел чести. Так, а от меня вам что нужно?

– Наше издание отправило меня с заданием провести журналистское расследование исчезновений, которые произошли в вашем доме отдыха. И у меня к вам есть ряд вопросов. – девушка достала диктофон.

– Уберите сейчас же. Нам здесь еще журналистов не хватало. Мало мне полиции. Вы нам всех постояльцев распугаете! – от возмущения лицо управляющего покраснело. Он стал похож на перезревший помидор.

– Илья Всеволодович, – девушка прочитала имя отчество руководителя пансионата на дверной табличке, – хочу вас просветить, если вы вдруг не в курсе, что в соответствии с законом РФ № 2124–1 "О средствах массовой информации" журналист имеет право запрашивать, а самое главное получать информацию. – Катю совершенно не смущало возмущение трясущегося от злости мужчины. Она с невозмутимым видом продолжила. – Отказ в предоставлении информации влечёт за собой возмещение убытков, наложение административного штрафа, а в случае, если не размещение данной информации создаёт угрозу жизни и здоровью людей, как в нашем случае, то это уже состав преступления, для которого предусмотрена уголовная ответственность. Мне продолжить?

– Что именно вас интересует? – смерив Катю оценивающим взглядом и обдумав сложившуюся ситуацию, Илья Всеволодович сдался. Он беспомощно облокотился на спинку кресла. Создавалось впечатление, что этот тучный мужчина уменьшился в размерах.

– Откуда приехали пропавшие постояльцы? – Катя нажала кнопку записи.

– На память я, конечно, не помню. Нужно посмотреть журнал регистрации посетителей. – управляющий снял трубку стационарного телефона (Катя таких уже давно не видела) и рявкнул в неё. – Света зайди ко мне и захвати с собой журнал посетителей.