К ее удивлению, леди Лайэн улыбнулась:

— Тебе это, разумеется, будет нелегко. Впереди тебя ждет борьба, но эта борьба стоит затраченных усилий. И наблюдать за этой борьбой будет необычайно интересно. Думаю, со мной согласятся многие.

Леди Лайэн добилась того, чтобы молодоженов пригласили на несколько закрытых вечеров. Там тихо и благопристойно было объявлено об их свадьбе. Естественно, скандала избежать не удалось, особенно если вспомнить подробности «ухаживания», ставшие достоянием всего Лондона. Однако леди Лайэн удалось немного смягчить недовольство. По ее настоянию на этих приемах Лили появлялась только в скромных туалетах и общалась лишь с вдовами и замужними дамами.

Лили крайне изумило, что мужчины, с которыми она играла в карты, пила, шутила и обменивалась дружескими колкостями в клубе Крейвена, отнеслись к ней с почтением. Иногда кто-нибудь из пожилых джентльменов подмигивал ей с таким видом, будто их связывала общая тайна. Что же касается их жен, то они были с ней дружелюбны, но не более того. Однако никто не осмелился открыто оскорбить ее, так как леди Лайэн и ее почтенные приятельницы всегда находились рядом. Помогло также и то, что теперь у Лили был важный титул и не менее важное состояние.

После каждого удачного приема Лили становилась все более признанной. Она не могла не заметить, что окружающие смотрят на нее по-другому, что к ней относятся уважительно и внимательно. Те аристократы, которые долгие годы ограничивались холодной вежливостью, теперь осыпали ее комплиментами и выражали свое восхищение, как будто она всегда была всеобщей любимицей.

Дома Лили давала волю своему возмущению и называла подобное превращение в респектабельную даму унизительным, что чрезвычайно забавляло Алекса.

— Меня выставляют для их освидетельствования, — однажды сказала она ему, когда они просматривали список приглашений. — Как пони с лентами, вплетенными в хвост. «Смотрите все, она не такая дикая и вульгарная, как мы боялись!..» Я искренне надеюсь, что эти усилия оправдают себя, милорд.

— Неужели это для тебя такое суровое испытание? — сочувственно спросил Алекс. Его серые глаза искрились смехом.

— Нет, — вынуждена была признать Лили. — Я хочу преуспеть. Мне жутко при мысли о том, что сделает со мной тетя Милдред, если я не оправдаю ее ожиданий.

— Ты нравишься ей, — заверил ее Алекс.

— Да? И поэтому она все время высказывается по поводу моего поведения, моих глаз и нарядов? К примеру, на днях она заявила, что я выставляю напоказ свою грудь. Господи Боже мой, да моя грудь не стоит и разговоров!

Брови Алекса сошлись на переносице.

— У тебя очень красивая грудь.

Лили уныло посмотрела на свои небольшие торчащие груди.

— В детстве мама всегда заставляла меня поливать грудь холодной водой, чтобы она росла. Но этого не произошло. А вот у Пенелопы грудь действительно красивая.

— Никогда не замечал, — проговорил Алекс, отбрасывая карточки с приглашениями и обнимая Лили.

Однако она со смехом вывернулась из-под его руки.

— Алекс! С минуты на минуту придет лорд Фэкстон, чтобы обсудить свой законопроект.

— Подождет…

Алекс поймал ее за талию и опрокинул на диван. Рассмеявшись, Лили принялась вырываться.

— А что, если Бертон проведет его сюда и он застанет нас?

— Бертон слишком опытен для этого.

— Кстати, милорд, меня удивляет ваша гордость за него. — Она толкнула Алекса в плечо и попыталась выскользнуть из-под него. — Впервые вижу, чтобы кто-то был так привязан к своему дворецкому.

— Он лучший дворецкий в Англии, — заявил Алекс, водворяя ее на место.

Для миниатюрного сложения Лили была очень сильной. Она предприняла новую попытку высвободиться. Алекс поддался, но в последний миг завел ее руки за голову и начал гладить ее.

— Алекс, отпусти меня, — прошептала Лили. Он дернул за ее корсаж.

— Только после того, как ты убедишься в своей красоте.

— Я и так знаю, что я красива. Восхитительна!.. А теперь перестань! — Лили вскрикнула, когда услышала треск лопающейся ткани.

Пристально глядя ей в лицо, Алекс продолжал рвать платье, пока не обнажил ее грудь. Он нежно обвел пальцем вокруг сосков, и Лили затрепетала от наслаждения. В его глазах вспыхнуло жаркое пламя, и игривость Лили исчезла, уступив место страсти.

— Милорд, мы могли бы подождать. Важно, чтобы… — Желание спутало ее мысли, она едва помнила, о чем хотела сказать. — Важно встретить Фэкстона, когда он приедет…

— Нет ничего важнее тебя!

— Будь благоразумным…

— Я благоразумен. — Он немного втянул в рот сосок, а потом выпустил его и стал целовать ее грудь.

Лили дрожала под его губами, металась из стороны в сторону, прикованная к дивану его сильной рукой, сжимавшей ее запястья. Алекс поднял ее юбку, и она через чулок ощутила тепло его ладони.

— Я ни одну женщину не желал так, как тебя, — проговорил он. Его губы скользнули по ее шее и остановились на мочке уха. — Мне хочется мучить тебя. Я люблю твою грудь, твой рот, все в тебе! Ты веришь мне? — Лили молчала, и он коснулся губами ее рта, требуя ответа. — Ты веришь мне?

Сквозь обволакивающий туман страсти Лили услышала стук в дверь. Ее сознание отказывалось принимать этот звук, но Алекс насторожился, поднял голову и, дождавшись, когда выровняется дыхание, крикнул:

— Да?

Из-за двери раздался приглушенный голос Бертона:

— Милорд, там прибыли посетители, все одновременно.

Алекс нахмурился:

— Сколько? И кто?

— Лорд и леди Лоусон, виконт и леди Стэмфорд, мистер Генри и господин, назвавшийся его учителем.

— Все семейство? — ужаснулась Лили. Алекс удрученно вздохнул:

— Генри должен был приехать только завтра… верно?

Лили лишь покачала головой.

— Проводите их всех в нижнюю гостиную, Бертон, и скажите, что я сейчас выйду к ним, — крикнул Алекс.

— Да, милорд.

Лили, сгоравшая от неутоленной страсти, вцепилась в его плечи.

— Нет… — застонала она.

— Мы продолжим позже, — проговорил Алекс, гладя ее по пунцовой щеке. Разъяренная сверх всякой меры, Лили схватила его руку и прижала ее к своей груди. Он со смехом обнял ее и с наслаждением вдохнул аромат волос. — Они захотят остаться на ужин.

Лили издала протестующий возглас.

— Отправь их домой! — потребовала она, хотя знала, что это невозможно. — Я хочу остаться с тобой наедине.

Улыбнувшись, Алекс погладил ее по спине.

— У нас впереди тысячи ночей. Обещаю!

Лили молча кивнула, однако ее охватило отчаяние. Он дает такие обещания, не зная, что она скрывает от него. Ее тайна разлучит их навсегда.

Алекс оглядел разорванный корсаж платья и поцеловал Лили в ложбинку между грудей.

— Я бы на твоем месте переоделся, — прошептал он. Лили трепетно изогнулась, кожей почувствовав его жаркое дыхание. — Хотя в таком виде ты более привлекательна. Только я сомневаюсь, что твоя мать одобрит этот наряд.

Лили оделась в свое любимое платье: облегающее, из гипюра на темно-красном шелковом чехле, с газовыми рукавами, сквозь которые были видны ее изящные руки.

Казалось, что при каждом шаге шелк вспыхивает. Это был наряд искусительницы, далекий от стиля, одобренного тетей Милдред. Однако он как нельзя лучше подчеркивал ее достоинства, поэтому Лили решила носить его дома.

Алекс, который не мог отвести от нее глаз, полностью согласился с ней.

— Лили! — с горячностью воскликнула леди Тотти, когда Лили вошла в комнату. — Моя любимая, дорогая доченька, моя очаровательная детка! Я должна была срочно увидеть тебя. Ты так осчастливила свою дорогую мамочку, я так довольна и горда. Стоит мне подумать о тебе, как я начинаю плакать…

— Здравствуй, мама, — сдержанно проговорила Лили, обняв Тотти и бросив многозначительный взгляд на Пенелопу и Закари.

При виде этой пары она очень обрадовалась. Пенни, стоявшая рядом с Закари, так и сияла. Закари, в глазах которого явственно читался вопрос, тоже выглядел счастливым.