Он нарочито медленно спустился вниз, всё ещё оставляя платье на девушке, и торопливо принялся тянуть вверх полы пышной юбки. Когда наконец ему это удалось, Джон выдержал короткую паузу, ожидая реакции девушки. Та лишь нетерпеливо хныкнула, что стало более, чем однозначным ответом. Смит плотоядно улыбнулся и приступил к самой увлекательной части. Теперь уже ничто не могло его остановить.
Вернусь к тебе, хоть целый свет
Пришлось бы мне пройти!****
Лёгкие Клары пылали огнём, она не могла произнести ни одного слова. Лишь рваные вздохи и стоны, вперемешку с именем, дороже которого уже не было на земле. Она сгорала ярче розового солнца, уходящего за горизонт, умирая от невозможности и сладости происходящего. Джон, удобно устроившись у неё между ног, горячо целовал внутреннюю сторону бёдер, заставляя девушку всхлипывать и выгибаться навстречу его губам. Более приторной пытки было невозможно и представить.
Наконец Смит немного сжалился над ней и подался вверх, жадно захватив её губы своими. Он был ураганом, бешеным штормом, сметающим всё на своём пути. Всё, чего он хотел, послушно билось в удовольствии в его руках, без всякого возражения отдаваясь ему. Его награда оказалась в сто раз слаще, чем он мог рассчитывать. Клара немного осмелела и также крепко теперь прижималась к нему, желая большего, как и он сам. Она училась очень быстро, отвечая на его поцелуи безумным жаром. Здесь, посреди верескового поля они растворились друг в друге, навсегда оставшись долей прекрасной вечности.
Комментарий к VII. Из вереска напиток забыт давным-давно
1. Лорд Свифт - полностью выдуманный персонаж. К слову сказать, принц-регент, то бишь Георг IV, действительно посещал Шотландию, но гораздо позже, аж в 1822 году, когда уже стал королём. Но у нас фанфикшн, так что надеюсь, мне позволена такая историческая вольность.
2. Поскольку я всё же немного тупенькая и предпочитаю не заморачиваться с глобальными поисками, Клара уже второй раз исполняет сонеты Шекспира под музыку. На этот раз это 36 сонет.
3. Фактически к 1813 году, а это именно год повествования, в Шотландии все волки были отстреляны. По некоторым источникам последний волк в Шотландии был убит в 1743 году. Сами понимаете, тот факт, что бедалагу занесло в Хезер, действительно был изумительным, пусть и странновато-невозможным. Хотя у меня возможно всё, хаха:)
4. Как я могла оставить такой момент без трогательной шотландской поэзии? Ясное дело, что никак. Потому Джон декламирует Роберта Бёрнса и его известное “Любовь, как роза, роза красная”. Автор неравнодушен к шотландской поэзии, в частности к Бёрнсовской розе, ибо ещё со школьных времён она стала чуть ли не любимым стихотворением.
5. Название главы - Р.Л.Стивенсон “Вересковый мёд”, собственно с того же, с чего и вся эта чехарда с вереском:3
И ещё, дорогие мои читатели, в этот раз я с особым трепетом жду ваши отзывы. Надеюсь, моё ПЫЩ-ПЫЩ-ПЫЩ вам понравилось, и я настойчиво требую комментариев с вашей стороны;)
========== VIII. Глубоких чувств нас увлечет поток ==========
Sleaping At Last - Neptune
Джон сидел в своём кабинете и перечитывал Гёте. Страницы привычно шуршали под его пальцами, переворачиваясь одна за другой. Не в первый раз прочитанная книга уже была вся в отметках и комментариях её внимательного читателя. Смит был из тех, кто внимательно относился к процессу чтения. Для него это был своеобразный диалог, в котором он не мог себе позволить со всем соглашаться или же постоянно возражать. Выбирая произведение для чтения, мужчина руководствовался своими внутренними ощущениями — что-то сродни подкожному покалыванию, когда перед ним появлялось то, что было необходимо ему в тот или иной момент. И вот сейчас «Фауст» сам скользнул ему в руки. Случайность ли или преднамеренность? Джон не хотел задумываться над этим ровно так же, как и проводить любые параллели.
…Я плачу, плачу, плачу,
И рвется грудь моя…
…Меня позором не убей!
Молю тебя я,
О мать святая,
Склонись, склонись к беде моей!*
Смит откинулся на спинку кресла и отложил книгу в сторону. Он устало прикрыл глаза и поджал губы. Сейчас как никогда игра зашла слишком далеко. Это пугало до дрожи, но вместе с тем разочаровывало в какой-то степени. Нет, он не был таким мужчиной, для которого главное заключалось лишь в достижении цели. Джон получил то, что хотел, но даже не собирался останавливаться. Чувства также пылали в нём, едва ли не с новой силой. Разница заключалась лишь в том, что теперь он всё больше думал о том, что уже сделал. Сожаления порой закрадывались в его душу, терзая все внутренности, выжигая ядом сомнений. Но угнетало его отнюдь не то, что произошло между ним и Кларой тогда на вересковом поле. Джон жалел лишь о том, что это не могло длиться вечно. В их распоряжении оставалась ещё значительная часть лета, но вряд ли ему хватило бы этого. Он желал быть с Кларой до конца своих дней. Утопично, нелепо, безумно, волшебно.
Сегодня ночью в саду они снова должны были встретиться. Джон не знал, сколько ещё могут продолжаться эти встречи, но очень надеялся, что они будут бесконечны. Ему было мало нескольких часов, проведённых с девушкой наедине в саду, мало их прогулок верхом на лошадях, совместных вечерах и прочем. Он видел её каждый день, и чем больше времени они проводили вместе, тем сложнее было представить, что когда-то это может закончиться. Да и то, что между ними было пока, пусть и казалось безумно романтичным, но едва ли могло стать тем, что Смит хотел предложить любимой женщине. Улыбка сама расплылась по его губам. Поступок жутко эгоистичный со стороны Джона, но такой желанный и в конечном итоге превосходный. С того дня мужчина не мог заснуть, не вспомнив это. Клара была такой соблазнительной и ласковой, открытой и запретной, что невольно от одного прикосновения кружилась голова. Джон просто не мог устоять. Он не думал о том, на что обрекает их обоих. Жить в постоянном страхе, что их тайна раскроется? Настораживаться от каждого косого взгляда и ловить двойной смысл в каждом слове? Расстаться в конце лета, мучиться всю жизнь от томительно-сладких воспоминаний? Стать тем, с кем Клара теперь всегда будет сравнивать любого мужчину, который когда-либо возжелает ухаживать за ней? Заложить в сознании девушки себя, как образец? Смит не думал об этом. Нет, всё это он оставил на потом. Клара одурманила его, опоила своей красотой и нежностью, заставила забыться. Самый сладкий яд для Джона Смита.
В дверь постучали. Мужчина чуть вздрогнул от неожиданности и, прокашлявшись, разрешил войти. Появилась молодая горничная, взволнованная и смущённая.
— Мистер Смит, — прощебетала она. — У миссис Смит лихорадка. Она просила вас прийти.
Джон вскочил с кресла и едва удержался на ногах. «А вот и возмездие», — пронеслось в его голове.
⚜⚜⚜
Всю ночь Смит провёл в комнате Мэлоди. Новый приступ случился совсем неожиданно. Не было никаких привычных предпосылок, а состояние ухудшилось серьёзно. Джон тут же послал за врачом в город, но не надеялся, что среди ночи кто-то приедет из Глазго. Так оно и оказалось. Доктор прибыл лишь к утру, когда лихорадка немного унялась. Он осмотрел Мэлоди и только пожал плечами. Что можно сказать? Всё то же. Для Джона это не было неожиданностью. Однако теперь, когда на его глазах ситуация становилась всё хуже и хуже, Смит чувствовал себя просто паршиво.
Он вернулся в свой кабинет в десятом часу, надеясь провести время в уединении и своих мыслях. Ему нужно было хорошо обдумать всё, что произошло. Но как на зло именно в это время Клара решила покинуть свою комнату.
— Доброе утро, Джон, — улыбнулась девушка, но заметив выражение лица Смита, нахмурилась.
— Доброе утро, Клара, — мужчина попытался выдавить из себя улыбку и скрыть истинное настроение. — Как вам спалось?
— Что случилось? — обеспокоенно спросила та. — Не лукавьте, я вижу, что что-то не так.
Смит нервно облизал губы и отвёл в сторону взгляд.
— Ничего серьёзного, — сказал он, всё ещё надеясь миновать долгие объяснения. — Мэлоди стало плохо ночью и…
