Именно шеф в свое время вытащил Сухого из той задницы, в которой он оказался. Хотя, пытаясь вспомнить, в какой именно момент в его жизни началась эта самая задница, Юра приходил к выводу, что похоже, с самого рождения. Сухой рос в неблагополучной семье. Насколько он помнил, его красавица мать всегда пила. Отец батрачил на заводе, но держался, вытаскивая ее из разных передряг, и жил теми редкими периодами, когда жена приходила в себя. Маленький Юра тоже ждал этого времени. Он любил мать. Когда не пила, она была доброй и… И все, только доброй. Но ему хватало и этого.

А вот когда мама умерла, начался настоящий ад. У отца сорвало крышу. Тогда мальчик осознал, почему раньше отец совсем не пил. Никогда, ни капли. От алкоголя в нем просыпался настоящий монстр, способный избить до полусмерти десятилетнего сына только за то, что тот смотрит на него глазами покойной жены. Под густой шевелюрой Сухой и сейчас мог нащупать вмятины и шрамы на черепе, которые никогда не давали забыть, кто он и откуда. С тех пор Юра старался не появляться дома, часто зависая у чокнутого соседа, хакера дяди Толи. Тот вел странный образ жизни, но много чему его научил, пока однажды того не пристрелили. И понеслось: улица, странные компании, подработки.

Со временем Сухой примирился с темными призраками прошлого в своей голове. Внешне всегда действовал спокойно, не суетясь. На связь выходил исключительно посредством переписки. Ведь так надежнее. В их работе не стоит привлекать к себе внимание, да и кому в наше время скоростных информационных потоков нужна пустая болтовня? Мужчина вышел в сеть и отписался:

– В номера объектов жучки и камеры установил. Звук, картинка пишутся. Смартфон у нее с собой, как будет возможность, поставлю жучок и туда.

Шеф всегда был на связи, его оперативностью и четкостью Сухой восхищался.

– Молодец, Юра. Где Бонд?

– Сегодня утром вошел в контакт с объектом. Преследует цель.

Бонд после утренней пробежки полчаса распинался, как эта девка на него залипла. С такими данными не мудрено, все телки были от него без ума. Вот только, когда они его бицепсы разглядывали, даже не подозревали, что он и двух слов связать не способен. Хотя, по рассказам того же Бонда его отношения с женщинами вполне успешно обходились без слов. На фоне этого самоуверенного громилы Юрий со своей жилистостью и ростом ненамного выше среднего чувствовал себя сморчком.

– Знаю я, как он преследует. Ему бы в плавки тоже жучок установить.

– Я подумаю, как это сделать, шеф.

– До связи, хлопчики.

Рядом с этим мужчиной я чувствовала себя неловко, сидела как-то неудобно, и не знала куда уже наконец пристроить свои руки, которые продолжала разглядывать. Ему же, судя по всему, в моей компании было вполне комфортно. Подняла глаза, изучая его расслабленную позу: нога закинута на ногу, указательным пальцем правой руки он гладил горлышко бокала, с нескрываемым удовольствием наблюдая за моей растерянностью. В этот затянувшийся момент молчания я особенно прочувствовала на себе его подавляющую энергетику. Не прошло и минуты наедине, а время будто остановилось.

– Арина, сколько тебе лет? – начал он наш странный разговор.

– Двадцать.

Хотелось спросить: «А вам?» – но мне показалось это невежливым, и я промолчала.

– Ты ведь студентка, на кого учишься?

– Управление строительством, – ответила отчего-то еще тише, а он посмотрел так, будто ждет продолжения. – Отец хочет, чтоб я пошла по его стопам.

– А чего хочешь ты?

Этот простой и неожиданный вопрос поставил меня в тупик. Я всегда доверяла отцу и его опыту, его решения не обсуждались ни мной, ни мамой. Он с детства приводил меня в свой кабинет, сажал в огромное кожаное кресло за своим столом, говоря, что однажды оно станет моим. Это было как предназначение, моя личная миссия, которую я непременно должна выполнить. А его вопрос… он подрывал все многолетние устои в моей голове и взрывал мозг!

– Я хочу того же самого.

– Неужели?

Теперь он смотрел на меня уже не свысока, нет, но с умилением, как если бы мне было лет пять. И чувствовала я себя от этого какой-то жалкой, никчемной дурочкой, которая сама не способна принимать решений.

Но это не так, он просто не знает всего!

– Сергей Владимирович, вы…

Не успела договорить, как мужчина наклонился ко мне, выверенным жестом снял солнцезащитные очки, открывая выразительные темно-серые глаза, а еще протянул ладонь для рукопожатия.

– Просто Сергей, Арина. И давай на ты.

Это не было предложением, а чем-то давно решенным, не подлежащим обсуждению. Я автоматически протянула руку, и он, не разрывая зрительного контакта, легко сжал ее в своей большой горячей ладони. Легкая улыбка коснулась уголков его губ, а у меня возникло странное чувство, как будто он видит меня насквозь. За одну минуту вам и рентген, и мрт, и что-то там еще! В голове даже промелькнуло, а не читает ли этот мужчина мысли? Нет, конечно, что за абсурд! Но на всякий случай глаза я опустила.

– Просто Сергей… Хорошо.

Он все еще держал мою ладонь в своей и перед тем, как отпустить, нежно провел по моей коже большим пальцем вверх-вниз. Такое простое движение под пристальным взглядом его серых глаз вызвало во мне скачок напряжения. Мысли разлетелись птицами, и я предательски начала икать.

Почему всегда так не вовремя?!

«Ничего такого, обычная икота, не стоит предавать этой мелочи значения», – пыталась мысленно успокоить саму себя, переключаясь на режим профессионала.

– Сергей, ик, расскажите о своем опыте дайвера, ик. Где проходило обучение, какие совершали погружения, ик?

Он слушал меня, а сам взял большой прозрачный стакан и перелил в него воду из бутылки. Взгляд, который я буквально чувствовала кожей, пробежал по телу и остановился на моих губах. Мужчина протянул мне стакан с водой, а когда я его взяла, не сразу выпустил из своих рук.

– Пей, – холодно приказал он мне, отчего в тридцатиградусную жару где-то по спине побежали мурашки.

– Просто вода не поможет, никогда не помогает.

На это Сергей странно оживился, а в его глазах помимо привычной опасности, появилось что-то дьявольское.

– Есть верный метод, который использовали балерины в неотапливаемых театрах. Моя бабушка когда-то была одной из них, – заметив мое недоумение, пояснил он. – Только нужно чтобы кто-то поил.

Взгляд серых глаз вернулся к стакану, который я послушно вернула, и меня снова касались его по-мужски красивые руки.

– Готова?

Теперь, когда я понимала, о чем речь, кивком дала согласие и попыталась скрыть волнение за улыбкой. Признаться, выходило не очень и выглядела я еще глупее.

– Руки за спину, прогибаешься как можно ниже и тянешься к стакану, – скомандовал он спокойно и уверенно, словно каждый день выстраивает незнакомых девиц в подобные позы.

Я перекинула волосы в одну сторону, чтобы не мешали, и выполнила все согласно инструкции. Прогнулась я хорошо. Не балерина, конечно, но растяжка у меня неплохая. Сергей, довольный результатом, уже сидел на корточках передо мной со стаканом воды.

– Умница. Делаем четыре-пять глотков.

Я начала пить из стакана в его руках. Да уж, занятная, наверное, вышла картина. Сергей при этом был крайне внимателен и осторожен, а еще собран и уравновешен в отличии от меня. На его лице не проскользнуло ни одной предательской эмоции.

И тут мою голову посетила мысль: «А бывают ли у него вообще, эти самые эмоции? Или он так прекрасно собой владеет, что никогда не дает им выхода?»

– Вода пойдет по нёбу и через переднюю часть пищевода, в таком положении она воздействует на диафрагму и успокаивает ее. Эффект почти мгновенный, – пояснил «Человек из стали» чуть охрипшим голосом.

После пятого глотка я приняла вертикальное положение. Вместе со мной и он поднялся в полный рост, встречая самодовольной ухмылкой.

– Ну как, работает? – поинтересовался мужчина, с особым наслаждением отпивая из того же стакана.