— Спасибо за подсказку, дед. Я побежала!

Так и получилось, что к началу ритуала Лили была с тремя кроликами-зомби и одной неживой белкой. Поднимала она их сама, но под чётким руководством лича.

— Хорошо вышло, — одобрил немёртвый после того, как осмотрел крошечных собратьев по не-жизни. — А если вольёшь побольше энергии, то тем же ритуалом можно поднять и человека. Не мага, конечно, но вот простеца — вполне.

Основной ритуал для оживления решили проводить во всё том же Большом Зале. Видимо, у этого помещения была такая судьба — становиться свидетелем практически всех решающих событий.

Пятеро Основателей встали посреди Зала, остальные маги взялись за руки и растянулись огромными кругом, словно защищая магов собой. Лили стояла рядом с личем и держала на руках Елену; саму Лили за плечо придерживала пожилая волшебница, чем-то похожая то ли на худого бобра, то ли на толстого горностая.

Основатели начали что-то говорить — сначала тихо, а потом по нарастающей. Слова звучали рыком, и им вторил гром снаружи; в Большом Зале из-за зачарованного неба он звучал так же угрожающе, как будто бы маги стояли на улице.

Дождя не было ни в Зале, ни снаружи, но установленные в окнах витражи подёрнуло знакомой для Лили дымкой — такая же была, когда она звала Смерть, это девочка помнила.

Основатели продолжали говорить. Ощущение присутствия было мгновенным, как порыв ветра: вот оно есть, а вот его уже и нет. Смерть словно одобрила то, что новая жизнь рождается вне привычного порядка вещей.

Потом Лили ощутила, будто огромный пылесос приставили ей прямиком к животу и включили на полную мощность. Органы словно пытались вырваться наружу вместе с откачиваемой магией; на ногах девочка устояла только из-за того, что женщина-бобёр впилась пальцами ей в плечо, а лич сильнее перехватил за руку.

Основателей трясло. Первой на колени, как самая слабая магически, опустилась Рована. Просто рухнула, как подкошенная, словно ей перерезали удерживающие сверху верёвочки.

Потом был Салазар и Розита — они опустились практически вместе. Следом медленно осела Хельга.

Последним на одно колено опустился Годрик. Лили этого практически не видела из-за заливающего глаза пота и боли от рук соседей — те совсем держали её на себе.

С последними словами ритуала пылесос выключили, и Лили ощутила небывалую лёгкость в теле. Ей хотелось прыгать, веселиться, что-то делать, куда-то бежать, но её опять удерживали руки соседей.

— Приготовься, детка, — сквозь зубы сказала женщина-бобёр. — Самое интересное только начинается.

После этого Лили словно получила молотком по голове.

Удар сырой магией был настолько сильным, что она буквально потерялась в пространстве. Её словно выбило из собственного тела: не было ни ощущения Елены на руках, ни зрения, ни слуха, ни-че-го. Даже ощущения Присутствия или боли, только огромная и хмарная пустота.

Первым вернулся вкус, затем зрение. И то, и другое оказались серо-пепельным, будто Лили очутилась в сердце умершего вулкана.

Девочка поднялась с колен, — когда она успела упасть? — отряхнулась и выпрямила спину до хруста. В руках не было тепла и тяжести Елены, но и рядом младенца тоже не наблюдалось. Везде, докуда доставал взгляд, расстилалась серая пустошь.

Нет, не так. Это была Серая Пустошь. И Лили здесь уже была.

— Ну что же ты так неаккуратно, юная Госпожа? — услышала Лили знакомый голос за спиной. — Ты же знаешь, что до дня своей смерти ты не можешь ко мне вернуться.

— Я не хотела возвращаться. Это ритуал.

— Конечно, конечно… я верну тебя обратно, — продолжал голос. — Только помни, что за каждую не-смерть до твоего двадцать одного года ты будешь платить. Но в первый раз я, так и быть… сделаю тебе скидку. По-дружески. Заберу кого-нибудь несомненно важного для тебя, но не слишком близкого.

В следующий момент в лицо Лили шлёпнулся огромный кусок рассыпающегося пепла. Когда Эванс прокашлялась, то поняла, что снова стоит в Большом Зале, среди других магов. Соседи удержали её на ногах, а женщина-бобёр даже не дала уронить Елену.

— Спасибо, — прокашляла Лили. — Это было… незабываемо.

— Вот уж точно, — согласилась женщина.

— Кто остался на ногах? — проорал из центра Зала Годрик. — Идите сюда, будем защиту менять!

К удивлению Лили, из сотни присутствующих магов вышли едва ли двадцать. Среди них была и сама Эванс, и её соседи. Лич вообще выглядел так, будто отдыхал, а не принимал участие в затратном ритуале.

— Ну? — прокряхтел Годрик. — Кто что даёт для Замка?

Дары для защиты были разные. Неизвестные Лили маги дарили известные вещи: зачарованные статуи и доспехи, первые картины-шпионы, семена для опасных растений, пленённые духи и даже скелеты. Лич подарил артефакт, который можно было установить в арку на озере — ту самую, которой не поклонился Эванс. Артефакт не пропускал потенциально-злое мёртвое колдовство.

Слизерин, совершенно не смущаясь, подарил две вещи: яйцо василиска и себя.

- Яйцо пустое, - сразу предупредил Слизерин, - так что его лучше использовать сразу. Я пытался вывести, но ничего не вышло. Пшик.

- Использую для укрепления защиты, - кивнул Гриффиндор. - А второй дар… ты уверен? Привязка к замку - это не шутки.

- Я всё обдумал.

- Тогда как скажешь. Ритуал привязки проведём с этим самым яйцом.

Годрик отошёл к другим магам, чтобы принять дары. Лили, напротив, подошла к патрону.

- Себя-то зачем дарил? - спросила Лили. - Это странно. Если ты привяжешься к замку, то не сможешь надолго его покидать.

— Это же мечта, Лилит. Умру с Розитой, — подмигнул Салазар. — Ну, или стану большим и страшным змеем, если моя дорогая откажется от моего предложения руки и сердца.

— Соглашусь, дамский угодник, — легонько шлёпнула Слизерина владелица замка. — Не хватало ещё только тут змею держать.

Дар Лили был принят весьма благосклонно, и сразу отпущен в Тёмный лес. Напоследок Лили приказала мёртвым грызунам подъедать падаль и не трогать детей до семнадцати лет. Остальных, со злыми намерениями — можно.

— Семнадцать? — удивился на это Салазар. — В семнадцать уже не ребёнок.

Лили только хмыкнула. Объяснять патрону, что в будущем в Хогвартсе будут учиться вот такие вот лбы, она не стала.

— В любом случае, — довольно пророкотал Годрик, — с такой защитой Замку ничего не страшно. Сюда ни один маггл не доберётся, это я вам как лорд Гриффиндор говорю!

Впоследствии, как показало время, он был прав.

Вот только на сквибов и нелюдей эта хвалёная защита совершенно не распространялась.

Комментарий к Глава 16

Друзья мои, чота сложно мне писать. Пропал задор, да… а то осталось всего-то восемь глав до конца всей истории (в третьей книге, ясное дело). И их я мурыжу уже месяц. Может,больше.

Подбодрите пожааалуйста. Напишите что-нибудь вдохновляющее.

Ну или киньте рубль на печеньки:

Яндекс: https://money.yandex.ru/to/410014864748551

Сбербанк: 4276 3801 4984 4602

Алоха.

========== Глава 17 ==========

Септима медленно двигалась по пустынному коридору школы — давно был отбой, и вся мелюзга разошлась по гостиным факультетов.

Несмотря на привычную для Шотландии слякоть, в душе профессора Вектор буйно цвела весна. У женщины было всё, что только нужно для счастья: молодость, престижная высокооплачиваемая работа, любящие родственники где-то далеко и молодой амант — который, кстати, скоро перестанет быть амантом. Всего пару часов назад Септима Вектор приняла помолвочное кольцо, и была чрезвычайно рада этому событию.

Её жених был хорош собой, хоть и более молод, чем сама Септима. Но, как говорил её отец, молодость — единственный человеческий недостаток, который быстро проходит. Главное, чтобы было с мужем о чём поговорить. И не только, конечно.

«Не только» Септима пока лишь представляла. Она была воспитана в старых традициях, согласно которым девица, — как и юноша, если уж на то пошло, — шла под венец девственно-чистой. Непорядочные ведьмы пользовались ритуалами и колдомедициной, чтобы погулять до свадьбы и прийти на неё «чистой», а вот Септима соблюдала традицию по духу, а не по слову.