— Особенно если это василиск! — фыркнула на это Помфри.

Эванс нахмурился и отступил от двери, прикрыв её за собой. Василиск?

Он не знал про василисков практически ничего. Вроде в какой-то сказке упоминались эти существа… огромные змеи, которые боятся петушиного крика. Но как они выглядели, что могли?

Окаменять взглядом, если подумать. Причём не только живых, но и привидения, и портреты.

А могла ли Лили убегать от василиска?

От пришедшей на ум мысли Эвансу стало не по себе. Его сестра была умелым магом для своего возраста, но она точно не могла бы сравниться в силе и скорости с огромной змеёй. Магической змеёй! А если Лили всё-таки пострадала? И, как назло, Эванс ничего не мог сделать!

А ведь она наверняка убегала от василиска. В прошлом году Лили предпочла спрыгнуть с высоты, чтобы не быть съеденной огромным псом, в этом — такая же громадная змея. Что потом, пауки размером с дом? Великаны, огры? Да что уж мелочиться, драконы?

Мальчик залез под одеяло, повернулся на бок и поджал колени к животу.

Он уже не был рад, что попросил Лили проследить за рыжей Джинни и её дневником. С одной стороны, мальчика до сих пор сладко потряхивало от одной мысли про эту чёрную тетрадку, с другой — Эванс ни за что не хотел подвергать Лили опасности. Если бы он знал…

Да кого он обманывает. Это сейчас он был адекватен и понимал, что события вышли из-под контроля. А тогда, с затуманенной головой, он бы снова попросил сестру принести ему тетрадь. Несмотря ни на какие последствия.

Что же это была за тетрадь? Эванс уже ощущал подобную тягу к Квирреллу в прошлом году, но нынешняя зависимость была намного сильнее. Тогда он мог сопротивляться зову. В этот раз — нет.

Ему была нужна эта тетрадь, в ней он видел чуть ли не смысл своего существования. Раньше. Теперь он больше волновался за безопасность своей сестры.

Дверь в его персональную палату едва слышно приоткрылась. В комнату зашёл Северус Снейп — Эванс его не увидел, но почувствовал слабый запах мяты, зелий и лаванды. Этот аромат ни с чем не перепутать, Лили много говорила о том, как приятно пахнет от мантии её таинственного профессора.

Снейп некоторое время постоял около двери, потом подошёл к кровати мальчика.

— Мистер Эванс, — позвал он.

Эванс не отвечал и не шевелился, делая вид, что спит. Снейп тяжело вздохнул.

— Не знаю, слышите ли вы меня, мистер Эванс… надеюсь, что нет. Я здесь с просьбой.

Он замолчал на добрых, невыносимо-долгих пять минут; Эванс за это время даже успел успокоить собственное тяжело стучащее сердце.

— Мистер Эванс… я знаю, что у вас с сестрой особые… отношения. Особая связь. Особая магия, только на вас двоих. Мистер Эванс, прошу вас… верните её. Просто… позовите.

Снейп замолчал, а Эванс едва подавил собственный всхлип. Когда профессор вышел из палаты, аккуратно прикрыв за собой дверь, Эванс по-детски расплакался.

Это было бесполезно. Он звал. Один раз, десять, сто, тысячу раз звал Лили, чтобы она вернулась к нему.

Она не возвращалась.

Комментарий к Глава 13

Вуху, тринадцатая глава! Время отзывов! Пишите, пишите, как пишу я :)

.

Поддержать автора:

Яндекс: https://money.yandex.ru/to/410014864748551

Сбербанк: 4276 3801 4984 4602

========== Глава 14 ==========

— Да откуда эти твари вообще берутся?! — взвизгнула Лили.

Она изо всех сил шлёпнула ладонью по каменной стене, стремясь побыстрее раздавить нарушителя спокойствия — быстрого и крупного рыжего таракана с шикарными длинными усами. Не попала; таракан побежал дальше, чтобы угодить прямиком в руки Слизерину.

Салазар быстрым броском схватил жирное насекомое двумя пальцами, как настоящий хищник, и принялся рассматривать перебирающую лапками добычу. Таракан пытался вырваться изо всех своих тараканьих сил, но у него, естественно, ничего не выходило.

Лили баюкала руку, — ударила она действительно сильно, — а Салазар, налюбовавшись на свою жертву, закинул таракана в рот и принялся жевать. Хруст стоял такой, будто Слизерин ел попкорн или сухари.

— Каждый раз передёргивает, — призналась Лили, искоса взглянув на довольное лицо своего патрона. — Как-то в тебе всё же слишком много змеиного не находишь?

Салазар равнодушно пожал плечами.

— Потом будет ещё больше, Лилит. Этот процесс, боюсь, остановить может только магический брак. Без него я за пару-другую десятков лет превращусь в крупную змею и непременно погибну где-нибудь на просторах холмов скоттов. Или же превращусь сразу, если будет нервный срыв… ты тогда беги. Особенно если у меня глаза станут голубыми.

Лили искоса взглянула на Салазара; глаза у того были жёлто-зелёными, привычно-хищными.

— А это что-то значит? Ну, голубые глаза.

— Что разум покинул голову.

— Ты слишком легко об этом говоришь.

— Мне сто пятьдесят девять, а изменения идут с семидесятилетнего возраста. За такой срок успеваешь смириться с судьбой. Хотя теперь у меня есть вариант выжить. Розита…

Он мечтательно вздохнул, а Лили закатила глаза. Любовь, любовь.

Затем девочка приметила ещё одного таракана, ползущего по стене, и всё-таки пришлёпнула насекомое. Руку она незаметно вытерла об робу Слизерина — всё равно ту скоро стирать.

Нашествие насекомых началось практически сразу после того, как Лили провела обряд на воскрешение Елены. Ровена после этого обряда с девочкой, кстати, прекратила всякое общение; Эванс не совсем понимала, почему это произошло, но не копалась в дебрях психологии помешанной на собственном ребёнке мамаши.

Хотя Елена Лили, честно говоря, нравилась. Наверное, если бы Эванс хотела бы завести ребёнка, то девочку она бы назвала Маргарет или Еленой, — Эйлин на более магический и вроде бы кельтский манер, — потому что оба эти имени казались ей очень красивыми.

За окнами, спешно установленными самими магами, холодало. Замок быстро выстудился, и от морозов страдали не только волшебники, но и простецы. В первые холода Годрик не успел ничего предпринять, так что большая часть его недобровольных рабочих быстренько переумирала от переохлаждения или пневмонии.

Маги все вместе жили в Большом Зале. Благодаря рунам, магическим рисункам и ритуалу Лили здесь сохранялась относительно комфортная температура, приятная атмосфера и совершенно волшебное небо.

Впервые увидев результат, Лили обомлела: это небо не шло ни в какое сравнение с тем, что она увидела через много-много лет в Хогвартсе. Здесь оно было насыщеннее, реальнее, удивительнее; в будущем оно словно поблекло, растеряло все свои краски и посерело.

Лили даже спросила у Розиты, не произойдёт ли такое с их небом. На это леди Гриффиндор по-доброму усмехнулась и потрепала девочку за щёку:

— Произойдёт, конечно, дорогая моя. Когда-нибудь лет через тысячу, когда чары выдохнутся.

— И что тогда делать?

— Да ничего, просто подновить круги. Если хочешь, я тебе их покажу.

Лили, естественно, согласилась. Поскольку она решила во что бы то ни стало вернуться в своё время, то хотела научиться максимуму из того, что ей могло дать прошлое. И она ни за что не хотела бы лишиться волшебства изначального неба Большого Зала. А если она могла вернуть ему былую красоту… почему бы и нет?

После началось нашествие насекомых.

Эти твари были буквально везде: в еде, в ночных горшках, на постелях, на земле, между камнями, из которых состояли стены, на потолке. Даже в простецах: ползали под кожей или прыгали в волосах, в швах одежд, под ногтями.

Увидев это в первый раз, Лили не сдержала панического визга, на который прибежали Ровена, Хельга и Розита; каждая из ведьм была вооружена.

— Господь всемогущий, а я-то как перепугалась! — сплюнула тогда Хельга. — Ты что, никогда не видела вшей?

— Ви-видела, — икнула Лили. — Но не в таких количествах.

— И не такое увидишь, — пророчески усмехнулась Розита. — Это всё только начало.

Как говорили маги, дело было в проклятой земле. Та, несмотря на старания духа-кабана, всячески пыталась выселись с себя магов, людей и даже животных. Кто именно проклял землю, было неизвестно, но вот то, что проблему нужно решать, понимал каждый.