– Лучшего продукта чем питание для детей – нет. Взрослых могут обмануть, спортсменов обманут обязательно – подмешают муки. А детей, обманывать совестно будет. Так что, когда осенью позвонили из военкомата, я был готов на все сто двадцать пять процентов. Шучу. И за четыре предыдущих месяца, превратился из простого обычного парня, в парня с нормальной силой в руках.

В район ехал ночью. Последний автобусный рейс подогнан был так удобно, что садясь в два часа ночи, приезжали до девяти утра. Выспаться – боле-менее получалось. На входе военкомата смотрю, а из ребят никого. Не то, что в прошлый раз было.

– Или без меня начали? Быстро забегаю внутрь. Какой – то молодой лейтенантик в новой форме стоял за турникетом.

– Не опоздал?! – интересуюсь тактично.

– Куда? – вздохнув, он почесывал свои розовые, как у младенца руки.

– Как куда? На комиссию, – отвечая, оглядываюсь по сторонам, словно оказался в сумасшедшем доме. Да к тому же, впервые и совершенно случайно. Но ничего не заметив странного, потихоньку и сам стал сходить с ума. Не зная, что теперь делать – видимо от безысходности, принялся усиленно съедать. Его – с аппетитом и одними глазами.

– Направо, – пояснил наконец-то служивый, после паузы театралов. И тут же, объяснил:

– Проверяем Ваши нервы. Тест. Психи тут не нужны… Тем более, опоздать у нас невозможно. Всегда ждем и если надо найдем, – сказав это, он так шикарно улыбнулся. Словно, от самого начала или дна души, что теперь могу засвидетельствовать: стало абсолютно ясно – у наших военных есть душа. Большая душа. А еще, вдобавок, совершенно оригинальное чувство юмора.

– Знаю, – ответил я, сдерживая раздражение и не комментируя догадки. И проходя дальше, на ходу только сказал: – Телефона нет, дома оставил.

– Хорошо “чешешь”, – хмыкнул лейтенант в ответ. Я подумал: он и поэт, и экстрасенс с психологом какой-то. Но останавливаться там всерьез не стал, а военный и не настаивал.

Залетая соколом в актовый зал, замечаю, что несколько призывников уже сидели на стульях. Считаю, так: пять, семь, девять – и еще трое военных. И один из них, тот самый подводник, ну что тогда – весной был: слегка пожилой капитан в четыре звезды, с приличными бакенбардами.

– Здравствуйте. Заходите не стесняйтесь, Уважаемый, – говорит он мне. Я сразу повеселел. Люблю, когда уважают собеседника и на Вы обращаются. И сам, кстати, так всегда делаю.

– Спасибо. Здравствуйте, товарищ капитан, – приветствую в ответ образованного и культурного человека.

Только я прошел и сел, как майор – военком начал объявлять:

– Теперь все в сборе. Ровно девять ноль ноль, – он посмотрел на часы. – Сбежавших и опоздавших нет.

– Мы пригласили десятерых человек…, так как именно Вас республика Якутия рекомендует Черноморскому Флоту в качестве новобранцев, моряков – подводников. Вы все, почти все, выпускники местного колледжа. Только один с Удачного городка и еще один хлопец с Хабаровска. Вот Вам повезл… Тут зашел невысокий, и по видимому очень ценный мужчина – в таком же дорогом сером костюме. Потому как говоривший майор замолчал, и уже обращаясь к вошедшему, обрадовавшись – словно выиграл только что в лотерею, произнес:

– Здравствуйте, Уважаемый Евгений Александрович. И опять обращаясь к нам – призывникам, пояснил:

– Прошу любить и жаловать. Представитель компании “Алроса”, заместитель директора по социальным вопросам. Евгений Александрович Багер, – и разводя руки в стороны, добавил:

– Мы Вам всегда рады. Но скромно здороваясь, гость прошел и сел рядом со стоящим майором, показывая на ходу: Не нужно лишней помпезности. Пожалуйста, продолжайте. Военком, повернувшись к соседу поинтересовался:

– Так, на чем я остановился? А, – вспомнил сам. – Ребята. Всем призывникам встать!

Мы вдесятером дружно встали.

– Вот, Евгений Александрович, – обращаясь к “алросовцу”, продолжал он.

– Вы посмотрите только, каких богатырей отправляем от республики, в моряки России. Вчера, десять человек выбрали в обеспечение флота и плюс эти, всего двадцать. Вместе и отправим одной бригадой, в город – герой Севастополь.

– Хорошо, – Багер одобрительно и по-хозяйски кивнул.

– Садитесь, пожалуйста, – обращаясь к нам, приказал военком.

“Алросовец” теперь и сам встал.

– Ребята родные, мои землячки. Конечно, Вам военные все объяснят и без меня. Подробнее, что да как? А я хочу только напомнить, – при этом он важно поправлял свой ярко-желтый галстук. – Что уже много лет, а именно с девяносто седьмого года, мы сотрудничаем с нашими подводниками, защитниками Родины. Да, товарищ капитан? – он взглянул на подводника, который в этот раз был один – без усатого напарника; и просматривал какие-то бумаги с фотографиями.

– Как Вам наши? – поинтересовался “алросовец”.

– Хорошо, как всегда, – ответил “бакенбардист”. – Мы обязательно сделаем из ваших, просто хороших парней, парней наших и на отлично. Или на пять с плюсом, – пошутил он. И стал дальше читать, наши характеристики наверно.

А Евгений Александрович продолжил:

– Так вот, ничего кроме благодарности за своих земляков с Якутии, мы никогда не слышали. Даже подлодку назвали в честь нашей гордости, компании “Алроса”. Так что ребятки, продолжайте в том же духе. А если кто хочет в других войсках служить, то пусть скажет сейчас? Это нормально и не стыдно. Стыдно будет: если обманываешь свое начальство там, и нас тут. Все призывники не сговариваясь, но как под копирку замотали головами. Так же сделал я. Затем, встал сам подводник – капитан.

– Я, – представился он, – Сергей Васильевич Чижов. Капитан второго ранга, заместитель командира отдельного дивизиона подводных лодок, № 247 имени Федора Ушакова, базирующегося в городе Севастополе. Зам командира по работе с личным составом и воспитательной части. Приехал к Вам, чтобы как всегда отобрать лучших ребят. А лучшие из вас, после успешной учебы, будут служить на подводной лодке “Буки – 871”. И с гордым уже собственным именем: “Алроса”. Сейчас, кстати, из Якутии на ней служат матросы и мичманы. Есть и те, кто остался на сверхсрочную службу контрактниками: это торпедисты, машинисты – механики и один акустик. А в общем, вам повезло товарищи. Ведь именно наша дизельная лодка, вот уже много лет подряд, берет главный приз министра ВМФ по торпедной атаке. Уделываем даже атомные – не то что, все остальные дизеля. Так что, не интересно не будет. А будет что потом деткам и внукам рассказать: Как не зря молодые годы пролетели. А если, не дай Бог конечно, придется вступить на боевой путь; то покажем вместе, кто такие севастопольцы и крымчане, сибиряки и якуты. Подводник так горячо говорил, что аккуратно и ненавязчиво брался за каждую душу призывника. И даже, немного приподнимал над собой. Ну, это и понятно. Ведь его работа – воспитывать личный состав.

– Точно. Как верно это подмечено, – подумалось мне. – Так их. Мочить всех врагов, как тех фашистов, которое убивали наших советских граждан в своих печах и газовых камерах. Как делали из кожи наших людей: сумочки и подобную чушь. И как устроили они голод, в тогда блокадном Ленинграде…

И тут(!) я не сразу понял, что произошло. И почему, говоривший капитан замолчал? А все другие присутствующие, также неожиданно повернулись и посмотрели на меня. В упор. Как говорится: вооруженными до зубов глазами. Так я и превратился в цель – точку, в которою стремились, сходясь и попутно пересекаясь их горящие и разгорающиеся взгляды. А это означало то, что наверное, не должно было произойти. Ведь от волнения, я эти свои думы-мысли, невзначай и высказал. Вслух. Представляете?

Так что капитан, осмотрев еще внимательней, медленно произнес:

– Вот Вы, – обращаясь непосредственно ко мне. – Все уже как надо понимаете.

– Хорошо, так держать. Только не забываем главное, мы первыми, никогда не нападали без надобности. Всегда приходилось защищать: свою культуру, историю и родную землю. И, свое право на жизнь.

– Вам ясно, товарищ горячий севастополец?