— Вы предлагаете сделку?

— А почему бы и нет, собственно говоря. Что нам мешает заключить сделку?

— Ну, хотя бы то, что вы ни перед чем не остановитесь, дабы достигнуть намеченной цели. — Я немного подумал. — Хотя с другой стороны, что мне мешает это сделать. Ответьте только на один вопрос.

— Отвечу. — Пообещал Хансен.

— Джон Сермон знает о том, что Холодная Скала, по сути, работает на службу безопасности?

— И да, и нет. Он не отрицает такой возможности, но закрывает на подобные вещи глаза, ему как и мне выгодно существование Холодной Скалы… Само собой.

— Хорошо, допустим, я соглашусь, какие у меня будут гарантии, что мы сможем спокойно убраться со Скалы?

— Никаких, кроме моего слова, но оно того стоит, и вообще о каких гарантиях ты можешь говорить, когда садишь под арест самого Лиланда Хансена, скажи спасибо, что до сих пор можешь совершать такой простой процесс, как дыхание. Мы не можем ничего друг другу гарантировать, поскольку ситуация такова, что всё зависит только от взаимного доверия и принятия правильных решений в экстремальных ситуациях.

Я склонил голову.

— Хорошо. Я поменяю курс, но вы останетесь так же сидеть в каюте, пока мы не прилетим на Холодную Скалу. Сможете на словах передать мне координаты?

— Никаких проблем.

— Вот и прекрасно. Но у меня возникает ещё один вопрос. — Я долго не решался заводить разговор на эту тему, но как только ситуация разрядилась, не в малой степени благодаря самому Лиланду, мне стало проще говорить о том, что воистину сейчас тревожит меня.

— Спрашивай, ты здесь хозяин.

Приятно, конечно, услышать от Лиланда Хансена подобные слова, но что-то подсказывало мне, что однажды мне выйдет боком всё, что он сейчас говорит. Но это будет потом, а сейчас.

— Это правда?

— Что? То, что я Лиланд Хансен? — Он пожал плечами. — Да, абсолютная истина.

— Нет, я о другом. Правда то, что рассказала мне Саббина?

Хансен посмотрел на меня, и сейчас я не увидел в его глазах ни капли агрессии, ненависти и даже превосходства.

— Смотря что, но многое правда. Правда и то, что она дочь Цветка, единственная официально известная, кто не заразился болезнью от родителя. И то правда, что изучение её аномалии не дало ничего, никакого мутогена не было выявлено.

— Нет, не это.

— Ага. — Лиланд усмехнулся. — Значит она и это рассказала. Что ж, я тоже видел эти фотографии, присутствовал на экспертизе, подтвердившей их подлинность. Множество экспертов кораблестроения, самые грамотные инженеры, никто не дал и капли сомнения, что это построено не человеческими руками. Жаль хорошие были ребята, я лично в своё время отбирал их для службы и вот такая судьба. Все в один миг. Космическая лаборатория на станции Причуда обратилась в пыль, как и сама станция. Это было неизбежно. Мы не ожидали утечки информации, пока не появилась информация, что где-то у одного из пилотов оказались копии снимков. Мы попытались найти его, но тщетно, он хорошо спрятался, а вот девушку спрятать не сумели. Один человек, если его можно назвать человеком, с Холодной Скалы, поведал мне историю Саббины. Мы бросили на поиски девчонки все свободные на тот момент силы, но всё равно недооценили противницу, как она обвела нас на Серебреной Луне, старый трюк с подменой данных, как мы могли купиться, я просто не понимаю. Ну, а дальше ты и сам всё знаешь.

Я признаться не сразу поверил своим ушам, мне казалось, что Хансен сейчас начнёт меня убеждать, что снимки умелая фальсификация, однако он не стал строить из себя непонятно что. Похоже, он реально собрался уходить на покой. Я попытался себе это представить. Лиланд Хансен командир пиратского корабля. Как бы он мог называться, что-нибудь пафосно-героическое, на вроде Покоритель Глубин, ха. Вдруг он действительно сейчас в ситуации немного лучше нашей. Кто его знает, может действительно лучше держаться за Хансена, неплохое прикрытие в его лице. Вот как всё может повернуться, сначала он наш заложник, теперь он вроде как может помочь нам.

— Ну, так ты решил что-нибудь, времени осталось мало?

— Так что же, инопланетный корабль существует? — Я старательно игнорировал его вопросы. — Неужели это, правда и есть кто-то ещё, кто-то непохожий на нас, с другой историей, с другим мировоззрением?

— Почему сразу непохожий, они вполне могут походить на нас, вряд ли они обвешаны щупальцами и у них слюна капает с огромных клыков. У эволюции свои законы, весьма строгие. И развитие, несмотря на разные места зарождения, скорее всего, будет идти практически по одному сценарию. Отличия могут быть скорее в цвете кожи, волосяном покрове, росте. Но могу заверить, что у них по две руки и по две ноги. Так что контакт с мохнатыми жабами нам не грозит.

— Альянс на самом деле не хочет разглашения информации, касающейся корабля и чужой расы?

Лиланд усмехнулся.

— Чувствую себя на допросе. Интересные ощущения, и чего все жалуются, когда я нахожусь на твоём месте.

— Не смешно. — Заметил я. — И всё же…

— Я думаю, Саббина объясняла тебе причину охоты за ней. Никому и ни с кем не хочется делиться властью, поэтому лучше всё ставить как есть. Хотя не малую роль в истории сыграло и отсутствие у нас чётких координат планеты, она достаточно далеко, это даже не поиски иголки в стоге, это намного масштабнее. Нужны были бы координаты, которые есть у девицы. Как только мы получили бы данные, собралась бы экспедиция, корабль изучен и в зависимости от вывода экспертов, мы с Джоном приняли бы решение, хотя последнее слово осталось бы за ним. Само собой, всё осталось бы строжайшей тайной и, скорее всего очень нескоро обычные люди смогли бы прикоснуться к тайне. На контакт мы не пошли бы сознательно, поскольку, чужаки сами могли открыться, а это недопустимо.

— Всё-таки что тут такого, если люди вступят в контакт? — Никак не унимался я.

— Конец Альянсу. Но сначала поднимется паника, начнётся неразбериха, кто-то захочет улететь к ним, не до конца понимая, что такое чужая раса, могла даже вспыхнуть война, ну и само собой появится альтернатива Альянсу и мы уже не будем единственной силой во вселенной.

— Примерно так мне Саббина и объясняла. Мне трудно согласиться с этим, поскольку я бы и сам был не прочь встретиться с другим разумом.

— Тобой движет праздное любопытство, которое может привести к необратимым последствиям. Хотя, мне уже всё равно, я вышел из игры, если что и случится, буду сторонним наблюдателем. Я устал нести ответственность. Хотя дело и не только в этом.

Я замолчал. Странно это всё и подозрительно. Ведь в чём-то Хансен прав, неподготовленное к контакту человечество и впрямь может повести себя не совсем адекватно по отношению к другим. Всегда найдётся горстка фанатиков, как правило, религиозных, к сожалению, такое осталось, которые объявят их посланниками ада, а чужаки в свою очередь не так поймут и ответят так, как считают нужным или как принято у них. Вот и предлог для полномасштабных действий против человечества. Я прекрасно понимаю, что подобное развитие событий совсем не на руку ни Альянсу, ни простым, ни в чём не виноватым людям, которые и пострадают в случае конфликта больше всего. Но всё же у Альянса на первом месте стоит собственная безопасность. Ибо в ходе конфликта может случиться и так, что поменяется власть, даже пусть у руля встанут и не люди вовсе и не нынешние враги Альянса, а те же чужаки. Это имеет малое значение для Сермона, ему всё равно кто займёт его место и против кого ему воевать, он борется только за своё благополучие.

— Я согласен, Хансен. — Наконец выдал я. — Но есть несколько условий нашего дальнейшего сотрудничества. Если вы намериваетесь пойти мне навстречу и выполнить всё, что я порошу, всё пройдёт гладко и без лишних нервов.

— Я слушаю, Хэннер.

— Итак, каюту вам покидать нельзя, ни при каких обстоятельствах, пока мы летим до Холодной Скалы. Второе — на Холодной Скале, при каждом договоре с местными, при каждой встрече я буду рядом с вами. Третье — никто кроме ремонтников не вступит на мой корабль, да и те не пройдут дальше машинного отделения. И, если что-то пойдёт не так, мы разворачиваемся и летим на ZX 515.