— Спасибо на хлеб не намажешь. — Сухо заметил я. — И что-то я сомневаюсь, что при такой жизни у тебя когда-нибудь появятся дети. Извини, конечно, за прямоту, — на этот раз я хотя бы извинился.

— Ничего, в каком-то плане ты прав и спорить с тобой глупо, но если бы твои родители оказались инфицированы, ты бы не использовал даже малейший шанс помочь им?

Я посмотрел на неё исподлобья.

— Мои родители погибли, исполняя приказание Альянса. — Я наигранно отвернулся, не одной ей может быть плохо по вине Альянса. — Так что не надо мне рассказывать о том, что такое потерять родителей.

— И чем это не повод отомстить? Они забрали у тебя самое дорогое, а мы заберём самое дорогое у них — власть.

— Девочка, не будь наивной, они не отдадут тебе ни миллиметра, ни грамма оттого, что имеют. И наплевать какие жертвы в угоду этого придётся принести. Пусть это будешь ты или твой отец, или чего там мелочиться, целая планета, причём неважно колонизированная или нет. Понимаешь, Саббина, в данный момент мы просто теряем время, рассуждая о вещах, находящихся, по меньшей мере, за пределами моего понимания. Моё дело торговать координатами одиноких планет. Я такой своеобразный космический сводник, соединяю одинокие сердца копателей и ядра пустых планет. Бегать с оружием и бороться, таким образом, за свою жизнь, это не по мне.

— Я ведь не прошу тебя бегать с оружием. — Саббина выглядела устало, ей пора поспать, а мне заняться кораблём. — Я прошу доставить меня в определённое место, а дальше ты волен поступать, как угодно твоему сердцу.

Я ничего не ответил. Трудно было скрыть, что сердце подсказывает мне сломя голову броситься на поиски инопланетной цивилизации. Проклятое любопытство. Но я на самом деле не хочу ввязываться в конфликт, особенно вооружённый. Мне интересен процесс поиска, а не военных действий. Кому будет не интересно посмотреть на корабль чужих, прикоснуться к творению рук нечеловеческих, может не рук, а клешней или щупалец.

— Хэннер, ты хороший человек. — Произнесла Саббина. — И мне на самом деле неприятно, что я доставила тебе столько неприятностей, но поверь, пожалуйста, поверь, я на самом деле хотела только как лучше, мне и в голову не приходило, что на тебя упадёт столько неприятностей.

— Ага. — Скептически усмехнулся я. — Хватит уже говорить о том, какие неприятности свалились на меня. Пришла пора подумать, какой из этого всего можно найти выход. Есть ли вообще вероятность, что я смогу, как и прежде, появляться и торговать информацией, как и раньше, не оглядываясь через плечо в ожидании, что парочка дуболомов из службы безопасности скрутит мне руки.

— Есть. — Саббина хитро улыбнулась. Я уже знал, что она скажет. — Помоги мне и всё изменится, тебе даже не надо будет больше торговать, у тебя будет статус, которому позавидует сам Лиланд Хансен.

— Знаешь, Саббина, что меня больше всего убивает в данной ситуации?

— Нет, и что же?

— Тот спектакль, что ты разыграла в Пульсаре. Ты ведь знала, кто я такой, знала даже название корабля, но всё равно прикинулась подростком, сбежавшим от родителей, я признаться до последнего момента так и думал.

— Извини, но только так ты согласился бы помочь мне, если бы я сразу рассказала тебе об истинной цели путешествия, ты бы просто покрутил пальцем у виска и послал бы меня куда подальше.

— Это верно, у меня и сейчас ещё осталось такое желание. — Я снова закурил. — И выбор то у меня небольшой. Вернуться и покаяться я не могу, особенно после того, как обставил Карающий, этого мне точно не простят, в лучшем случае сгнию на рудниках, мне не нравится такой исход. Ну, а если продолжу путешествие с тобой, есть шанс немного оттянуть время до момента начала работы на раскопках руды во благо Джона Сермона. И что ты думаешь, я выберу?

— Очевидно, что путешествие со мной, по-крайней мере это интереснее, чем начинать раскопки прямо сейчас.

И откуда в ней это? Абсолютная уверенность в своей правоте. Может в ней говорит подростковая уверенность, юношеский максимализм, не знаю, но определённо, какая-то искорка в ней есть, что-то такое этакое. Из-за чего не хочется просто взять и послать её к такой-то матери и отправиться со спокойной душой дальше, пусть и в бегах, но без обузы за плечами, на которую надо тратить драгоценные запасы кислорода и пищи. Нет же, мне ведь на самом деле интересно посмотреть на этот корабль, пусть даже он и муляж, пусть, и покрыт многолетней ржавчиной, но я бы много отдал, что собственно уже и сделал, дабы притронуться к нему. Я уверен, что даже тупые зэки, коими заполнены колонии на многочисленных планетах (от умных заключённых Хансен избавляется на стадии допроса), будут относиться ко мне иначе, нежели к обычному вору или противнику режима. Звучит, конечно, высокопарно, но как бы там не было, Альянсу ещё предстоит погоняться за мной, прежде чем я окажусь у них в лапах.

Это, однако, дела будущего, пусть и не очень отдалённого, но всё же. Сейчас куда важнее ремонт корабля и посадка на планету. И всё-таки на ZX-515 нас тоже могли ждать сотрудники пресловутой службы безопасности. Что им стоит разослать данные на корабль и на пассажиров. С другой стороны, если верить Саббине рыбка мы не из мелких, и потому участие в деле принимает сам Хансен. Следовательно, кому попало нас не доверят, может, и дадут команду к задержанию, но, скорее всего, просто будет указание сообщить о нашем визите, не более того. Это облегчает задачу. На то, чтобы исправить поломку уйдёт не более десяти часов, вряд ли они успеют добраться до ZX-515, даже на РТВ-двигателях, мы успеем, как минимум взлететь, а этого, как показывает недалёкое прошлое, может оказаться вполне достаточно для побега. Умом я понимал, что Хансен не допустит второй подряд оплошности и на этот раз будет бить наверняка, уже не получиться выделываться и безнаказанно запускать ракеты в правительственные крейсера, да и крейсер, наверное, теперь будет не один. Ещё один немало важный фактор, успели они засечь след от корабля, или я повредил ракетами, или хотя бы на секунду сбил настройки их приборов навигации, и секунды вполне хватит, что бы ищейки сбились со следа. Второй вариант вполне вероятен, учитывая тот факт, что до сих пор радар не показывает никого поблизости, кроме безжизненных тел астероидов, да и то в мизерном безопасном количестве. Значит, рискнуть стоит, два дня пути не так уж много для полёта на маршевых двигателях.

— Саббина у нас два дня на отдых, потом может начаться мясорубка, да такая, что тебе папа не рассказывал. Поэтому, иди, поспи, каюты найдёшь без труда, по правую руку по коридору прямо.

— А ты отдыхать не будешь?

— Мне некогда, я должен скорректировать курс, ещё раз проверить все системы корабля, особенно систему жизнеобеспечения. Так что не задавай лишних вопросов, иди и отдохни. Если что от тебя потребуется, я тебя разбужу, нисколько не сомневайся.

— Хорошо

Саббина встала из-за стола. И уже на выходе с кухни повернулась и спросила:

— Так, что ты решил, ты со мной или возвращаешься?

— Неужели непонятно до сих пор?

— Просто надо быть уверенной, так спокойнее спится.

— Да. Я с тобой, или ты со мной, что более верно звучит. А теперь, как командир корабля и единственный его хозяин, я приказываю покинуть помещение и отправиться на покой.

Саббина ничего не ответила, и развернувшись, покинула мостик. Мне было малоинтересно, найдёт она каюты или нет. На корабле секретов у меня не было, пусть потыкается немного, надо и ей напрячься хотя бы чуть-чуть. Мне же предстояло немного поработать, корабль тоже требовал внимания, как и пассажирка. Я вернулся в кабину, работы на самом деле не так уж и много, но мне необходимо немного побыть одному, точнее не совсем одному. Равновесие мой друг, и он ранен, значит, я ему нужен. Сколько раз он выручал меня. В рубке я опустился на кресло и отдал приказ включить музыку, негромкую тихую, чтобы просто закрыть глаза и слиться с кораблём воедино. Я расслабился и прислушался к равномерному гулу двигателей, уловил лёгкую вибрацию маршевых двигателей, жаль РТВ не работают, у них другая более медленная и расслабляющая. Но и этого достаточно, он всё ещё жив, я чувствую его. Я ощущаю миллионы частиц, гладящих корпус, прорывающий бесконечное пространство. Он несётся вперёд на бешеной скорости, хотя если смотреть со стороны кажется застывшим на одном месте. Я чётко представил себя летящим рядом, не как другой корабль. Нет, как что-то такое, преодолевшее многовековые барьеры, установленные высшей силой, и теперь сам подобен этой силе. Неудержимый и неуловимый. Уверенный в себе он прорезает тёмное пространство, не оглядываясь назад и не имея ни каких угрызений совести, ни желания вернуться. У него только одна цель вперёд, для него не существует времени, не существует расстояний, только скорость, и конечная цель, которая изменится, как только он достигнет её.