Леди Айла наградила Веру долгим взглядом и, к немалому удивлению Дэрека, довольно улыбнулась.

— Я передам лорду Оттосу, что вы уже отлично разбираетесь в том, как здесь работает охрана порядка. Ваш жених будет рад это узнать. Вы мне нравитесь, госпожа Вероника. Такая аргументированная стойкость вам к лицу, — похвалила леди. — Продолжайте тренироваться и, если хватит сил, попробуйте ознакомиться с нашим алфавитом хотя бы. Вам пора уже двигаться в этом направлении. Странно, что вы до сих пор не проявляли интереса к нашему языку.

Легкий укор во взгляде, обращенном на Дэрека, ясно давал понять, что за жизнью невест вне Дворца Решений госпожа Цельесса следит пристально. Леди Айла, зеркало настроения сам-андруны, не затрагивала ни одну тему просто так и уж точно не назвала бы лорда Оттоса женихом Веры, не будь на то оснований.

Дэреком завладела безысходность, щемящая и горькая. Он помнил, как молил Огнедышащих о помощи, о том, чтобы землянка подошла одному из лордов. Мольбы были услышаны, просьба исполнена, мечта сбылась. Веру определили лорду Оттосу в жены. А ловец вовсе не чувствовал себя счастливчиком, а готов был устроить скандал, лишь бы сорвать третий тур! Лишь бы не видеть, как Вера любезничает с другим. Но как противодействовать и, главное, зачем, если Вера сказала, что лорд Оттос ей нравится?

— Сам-андруны — самые почитаемые в нашем обществе, — в который раз объяснял Дэрек, пока нас, будто арестантов, везли в закрытой карете в центр города. — Бескрылые драконицы, только и исключительно женщины. Они не имеют человеческой ипостаси. Есть прислужницы, они живут в местах восстановления запала, исцеляют прилетающих к ним драконов. А есть госпожи.

— В моих глазах они почти что королевы.

— Почти так. Они сильнейшие маги, наделены долгой жизнью, опытные, мудрые. Это большая честь, если они обращаются к кому-то с просьбой.

— Поэтому ты, несмотря на плохое самочувствие, сразу взялся за вычисления, о которых тебя попросили, — кивнула я.

— Да, поэтому, — серьезно, без тени подобострастия ответил Дэрек. — Ты не совсем права, называя их королевами. Короли, как и лорды, получают титулы только потому, что родились в нужной семье в нужное время. Госпожи нарабатывают уважение всю жизнь и получают почести, потому что заслуживают их.

— А бывает такое, что сам-андруну не признают госпожой?

— Бывало. До катастрофы бывало. Когда становилось ясно, что на роль госпожи сам-андруна не подходит, она выходила замуж, меняла высокое звание на жизнь обычной леди.

— У сам-андрун обет безбрачия? — удивилась я.

— Нет, — Дэрек покачал головой, — нет, это я неудачно выразился. Сам-андруны могут выходить замуж, если захотят. Смысл в отказе от должности.

Дворец Решений произвел неизгладимое впечатление. На материальном уровне это было величественное здание, словно вырезанное из цельного куска мрамора. Причем таких камней я раньше не видела. Где-то прожилки в белой массе были серыми, где-то красными и оранжевыми, а где-то и вовсе изумрудными и сапфировыми. Витражные окна, скульптуры на фасаде, центральная башня с мозаичной крышей-куполом дополняли картину.

На магическом уровне Дворец представлял собой твердыню, на которую особняк леди Айлы только стремился походить. Казалось, древние камни могли защитить не только от атак магией или оружием, но и от злых мыслей. Дворец излучал мощь непогрешимого авторитета.

Дорогую мебель и изысканную отделку я ожидала увидеть, а вот о ширине коридоров не подумала. Оказалось, все рассчитывалось так, чтобы сам-андруна, вечно пребывающая в облике огромного дракона, могла в любой момент покинуть центральную башню, служившую тронным залом, и пройтись по дворцу вдвоем с подругой. Версаль позавидовал бы размаху!

Внимание Лирса и его подопечных к нам с Дэреком порадовало дружеским расположением. Прочие ловцы и невесты общались с нами меньше, но сочувствие выражали вполне искренне. После первых свиданий, когда пары уже практически определились, поводов для ревности и пакостничества, подобного выходкам Тессы, не было.

Лорд Оттос, милый и предупредительный, с самого момента своего появления в большом зале старался не выпускать меня из виду. Особенно внимательно следил за моим разговором с лордом Ирьексом, которого от отбора действительно не отстранили. Я старалась не показывать свою подозрительность, не обвинить светловолосого артефактора ни словом, ни жестом. Мне казалось, так можно проще разговорить лорда и вызнать что-нибудь важное. «Все, что вы скажете, может быть использовано против вас», — мой девиз общения с лордом Ирьексом в тот день.

Госпожа Цельесса не походила ни на одного дракона, которого я видела прежде. Величественная, древняя, но все ещё исполненная силы сам-андруна, казалось, обладала даром заглядывать каждому в самое сердце. Мое, по крайней мере, ёкнуло, когда госпожа Цельесса посмотрела мне в глаза.

Честно говоря, я ожидала увидеть такие же глаза, как у Смауга. Вертикальный зрачок, янтарная радужка, третье веко, всегда пугавшее меня. Технически мои ожидания вполне оправдались, но приглушенного, подспудного страха не возникло. Хоть глаза сам-андруны и были лишены ресниц, хоть третье веко и мелькнуло на мгновение, хоть вытянутому овальному зрачку определение «вертикальный» подходило больше всего, никакой фэнтезийный дракон не сравнивался с госпожой Цельессой. Ни один дракон не излучал подобную силу духа, не являлся олицетворением совершенства магии, спокойствия и сосредоточенности.

В то же время госпожа Цельесса не давила на окружающих, не доминировала, несмотря на внушительную длину тела, массивные украшения с крупными камнями и положение на тронном возвышении. В ее присутствии я ощущала себя опекаемой, а не подследственной, на которую направлено бдительное око сурового дознавателя. Удивительно приятное ощущение, воскресившее в памяти воспоминания о первой учительнице. Строгая, справедливая, поощрявшая самовыражение, но все же держащая детей в рамках женщина находила подход ко всем и каждому. Возможно, подобно госпоже Цельессе, она тоже умела заглядывать в сердце.

Жребий определил, в какой последовательности кто с кем будет чаровать. Я искренне считала, что вытянула короткую соломинку. Во-первых, потому что напарники шли по возрастающей, а в конце меня ожидали два самых сильных жениха: лорд Оттос, а потом лорд Ирьекс. Во-вторых, потому что была последней из невест.

Для всех женихов были подобраны разные профильные заклинания, которые перед испытанием давала им госпожа Цельесса. С каждой из невест сам-андруна тоже общалась отдельно, чтобы максимально доступно объяснить всем, что именно требуется в данный момент.

По крайней мере, так мне объяснял порядок действий Дэрек. Об этом говорили Кариса и Ауралия, которые прошли первое парное чарование раньше меня. К этому я готовилась морально, когда входила в покои госпожи Цельессы рядом с Залом испытаний. Мне предстояло чарование с мэтром Храуком, и особых сложностей я не ждала.

Сам-андруна, с которой я осталась с глазу на глаз, не утратила ни величия, ни чешуйки собственного достоинства, но в то же время я с удивлением осознала, насколько она дряхлая и слабая.

— Здравствуйте, госпожа Вероника, — улыбнулась драконица, глядя мне в глаза. — Самая любопытная из невест за последние сотни лет.

— Здравствуйте, госпожа Цельесса, первая сам-андруна из встреченных мной в жизни, — в тон ей ответила я.

— Мне всегда нравилось быть первой, — ее улыбка не померкла, и ощущения, что госпоже неприятная выбранная мной манера общения, не возникло. — А вам?

— Я никогда не стремилась быть самой-самой, но временами так получалось само, — честно ответила я.

— Но это ведь вас не расстраивало?

— Нет, я воспринимала это как должное вознаграждение за свои усилия. Если прилежно учиться, можно стать первой в классе, а то и в школе по химии. Если читать не только учебник, можно стать первой по биологии. Мои родители знают, как заинтересовать ребенка учебой, как поддержать его в желании познавать мир и стремиться к новым знаниям.