Успокоиться. Надо срочно успокоиться.
— Кейт…? — очнувшись, позвал он.
Девушка нерешительно подняла на него свои серые радужки, в которых смущение и неловкость навечно сплелись в прочную косичку с почти диким, горящим желанием, которое заставляло тонуть, расплавляясь в этих глазах.
Дамиано тихо вздохнул, вглядываясь в ее лицо, как бы подбадривая продолжить неозвученную фразу.
— Я никогда… не была с мужчиной… — застенчиво произнесла девушка, не отводя от парня своих глаз, — это мой первый раз.
— Мне остановиться? — спросил Дамиано, выгнув бровь, но Кейт поспешно замотала головой.
— Нет, нет… я не это…
Имела в виду — хотела сказать девушка, но не успела, ведь нежный поцелуй на губах не позволил договорить. Такой мягкий и осторожный, словно вокалист боялся спугнуть ее.
Он был обещанием. Этот поцелуй.
— Я буду осторожен, — заверил Дамиано, немного отстраняясь, и заметил легкую улыбку на лице Кетрин.
Она едва уловимо выдохнула в попытке расслабиться.
Дамиано вновь коснулся нежных губ девушки своими, отвлекая от собственных пальцев, что быстро развязывали веревочки на черном топике.
Плотная ткань полетела в сторону, от чего прохладный воздух спальни опалил кожу оголившегося животика, и Кейт вновь напряглась, испуганно втягивая в себя воздух.
Сильные пальцы осторожно обхватили аккуратный подбородок девушки, отводя в сторону голову, чтобы тут же припасть губами к бледненькой коже на шее. Мягко, не прикусывая, чтобы случайно не оставить следов, которых Кейт потом будет стыдиться.
Дамиано хорошо знает, что будет.
Он скользит ниже, утыкаясь носом в крохотное углубление ключицы, втягивая в себя аромат кожи, вбирая весь без остатка, принадлежащий ему. Только ему.
Девушка несмело выгибается под его прикосновения, помогая рукам итальянца найти путь к застежкам бюстгальтера на спине.
Лишний предмет гардероба летит в сторону, и Дамиано обхватывает губами затвердевший от возбуждения сосок, не удержавшись, и слегка прикусив нежную кожу.
Кейт захныкала от желания, выгибаясь еще сильнее, чуть ли не до тихого хруста в позвонках. Подалась вперед грудью, откинув голову на подушку.
Вокалист приподнялся, и от вида ее опущенных, слегка подрагивающих ресничек, чуть не сорвало всё самообладание. Ее каштановые волосы были раскиданы по его подушке, словно в тех фантазиях, когда он мечтал о ней, доставляя себе удовольствие.
А сейчас она лежит перед ним, в его руках. Выгибается, подставляя его губам свою часто вздымающуюся от прерывистого дыхания грудь.
Уже не в фантазиях.
Это было словно несбыточная мечта, ставшая реальностью.
В ушах шумело, стучало от желания, отдавая в напряженный до предела член, больно оттягивающий брюки. А сейчас, глядя на ее запрокинутую голову на подушке, вокалист чуть не кончил от ощущения трущейся о пульсирующий пах ткани.
Рваный стон вырвался из груди, и Дамиано, не в состоянии далее медлить, ухватился руками за странную застежку на черной юбке. Она никак не поддавалась.
— Я сама, — тихо выдохнула девушка, слегка приподнявшись на кровати.
Послышался звук расстежки, и Дамиано отшатнулся назад, завороженно наблюдая, как с худеньких бёдер девушки соскальзывает ненужная ткань.
Она раздевается перед ним.
Для него…
И это осознание словно ударило по мозгам, вынуждая резко податься вперед, вжимая девушку в кровать всем своим весом. С ее губ слетел вскрик удивления, когда накрашенные ногти Дамиано судорожно подцепили колготки и потянули на себя, разрывая сетчатую ткань, царапая чуть ли не до крови покрытую мурашками кожу на коленках.
Кейт прикусила губу, чувствуя как колено вокалиста касается внутренней стороны бёдер, разводя их в стороны.
Она не смогла сдержать стон, когда большой палец медленными движения стал поглаживать клитор прямо через насквозь мокрую ткань трусиков.
Тоже черных. Кружевных. Будто бы Кейт…
— Специально надела такое сексуальное белье? — прошептал возле уха Дамиано.
— Нет, — выдохнула вместе с очередным стоном.
— Уверена? — переспросил итальянец, осторожно стаскивая последний элемент одежды с подрагивающего от желания тела девушки.
Кейт смогла только обессиленно кивнуть в ответ, выставив вперед хрупкие ладошки, уперевшись ими в широкую грудь перед собой.
— Постой… — попросила она, потянувшись к кожаным ремешкам, обхватывающим его ключицы.
— Чего ты хочешь, Кейт? — чарующий шепот, где-то за гранью действительности.
Тебя.
Девушка облизнула пересохшие губы, слегка потерявшись под его пристальным, видящим насквозь, взглядом.
— Хочу… чтобы ты снял это, — смущенно произнесла Кейт, тяжело дыша, — всё это.
Дамиано чуть не задохнулся этими словами, чувствуя, что еще немного, и он просто войдет в нее без какой-либо подготовки, потому что стоит только взглянуть в эти томные глаза и…
И всё. Просто всё.
Чертов край обрыва. Берег бескрайнего серебристого моря — нет, океана — этих радужек, и он лежит на нем, как рыба, хватая ртом воздух, стремительно ускользающий из пылающих легких.
Довела. Снова до этого херого края.
— Не хочешь помочь мне с этим? — прошептал сквозь сведенные зубы.
Глаза Кейт непонимающе распахнулись, и она задумчиво оглядела сложные переплетающиеся ремешки.
— Не думаю, что я…
— Тсс… — Дамиано приложил палец к ее распухшим от поцелуев губам, заставляя мгновенно замолчать, — я сам.
Он завел руку за спину, щелкая каким-то креплением на шее, и Кейт как-то слишком оглушенно смотрела на то, как с его загорелой груди спадают ослабленные ремешки — один за другим — оголяя тоненькие полосы кожи.
Девушка не удержалась и потянулась рукой к нему, желая коснуться, но вокалист грубо перехватил ее запястья, отводя от собственного тела.
Еще одного прикосновения он сейчас просто не вынесет.
— Ляг, — приказал Дамиано низким голосом, не терпящим возражений. И он легла. Моментально подчинилась, боясь ослушаться.
Абсолютно нагая, она глядела на нависающего над ней итальянца из-под опущенных, слегка подрагивающих, ресничек. Внутри всё затрепетало от желания с силой сжать ноги вместе, когда его ладонь опустилась на внутреннюю сторону бедра, поднимаясь выше, но он не позволил.
Девушка закусила губу в попытке сдержать стон, когда его рука приблизилась к запретной зоне, но вокалист резко остановился, усмехнувшись.
— Всё равно не получится, Кейт, — покачал он головой, оглядев ее сжатые в тонкую полосочку губы, — не сдерживайся, — заговорчески шепнул, нежно огладив одним пальцем клитор.
И она послушалась. Снова.
Поняла бессмысленность своих попыток, когда один палец медленно вошел внутрь. Наружу вырвался громкий протяжный стон, и она сжала в кулачках черную простынь под собой.
Хотелось сжать бёдра, удерживая в себе его руку, но Дамиано снова не позволил, коленями удерживая на месте ноги девушки.
Она резко втянула в себя воздух, когда Дамиано завел еще один палец, начиная слегка разводить их внутри нее.
— Больно? — с беспокойством спросил он, вглядываясь в ее лицо, видя, как Кейт смаргивает — хоть бы только ему это показалось — выступающие на глазах слезы.
Она молчала, лишь прерывисто вдыхая и выдыхая воздух.
— Кейт? — прохрипел он, сдерживая рвущийся стон от ощущения того, насколько в ней узко.
И влажно… для него.
— Всё… хорошо, — выдохнула она, открывая зажмуренные глаза.
Ага, как же… По ней так и видно, как всё хорошо.
По этим вздрагивающим от каждого движения пальцев внутри ресничкам, по трясущимся в попытке сжаться коленям и всё сильнее сжимающим черную ткань рукам.
Теперь он точно знал, что надо будет максимально сдерживать себя, чтобы не сделать больно.
Дамиано осторожно вынул влажные от смазки пальцы и отстранился.
Низ живота нестерпимо заныл, требуя обратно его тепло внутри себя, его ласку и эти прикосновения. Кейт против собственной воли обхватила его за плечи, стараясь притянуть к себе, но он мягко отвел ее ладони в сторону.
