— Да, вот вы, юная леди! Мисс… — он замолчал, позволив шармбатонке представиться самостоятельно.

— Хьюз, сэр, — ответила Лара. — Это Амортенция или, иными словами, любовный напиток.

— Верно! Десять очков Пуффендую!

Тео был готов поклясться, что если бы прямо сейчас Грейнджер позволили воспользоваться палочкой, то она бы без зазрения совести прокляла девушку за украденный шанс проявить знания и заработать очки для своего факультета.

Мог ли этот день стать ещё лучше? Определённо нет.

— Ты ведь не француженка, да? — поинтересовался Тео, когда Слизнорт задал новый вопрос, предоставив гриффиндорке возможность затянуть десятиминутный монолог о предполагаемых побочных эффектах неправильно сваренной Амортенции.

Лара отрицательно качнула головой, уперевшись локтями в столешницу и улыбнувшись.

— Я из Вернаццы, Италия. Шармбатон принимает всех студентов из граничащих с Францией стран, — опередив новый вопрос Тео, она продолжила: — Да, знаю, Хьюз – не самая итальянская фамилия. Мой отец англичанин, переехал в Италию чуть больше двадцати лет назад.

— Получается, ты из Италии, учишься во Франции и приехала по обмену в Шотландию…

— Великолепно! — воскликнул Слизнорт, начислив Гриффиндору десять очков. — А теперь я попрошу вас открыть учебники на странице…

Тео вновь переключил внимание на девушку, мысленно скрутив громкость зельевара до минимума.

— Значит, ты раньше не была в окрестностях Хогвартса? — спросил он, придвинувшись чуть ближе. От неё пахло тонким парфюмом и чем-то остро-тёплым.

Лара подняла на него взгляд, задержавшись цепкими зрачками на линии губ, огладила тонкий старый шрам, а затем остановилась на хитро сощуренных глазах.

— Ты даже не узнал моего имени, Тео, — произнесла вполголоса, почти обвинительно, уловив смысл сказанной Ноттом фразы.

Теодор медленно улыбнулся, приподняв уголки губ в небрежной лукавой улыбке.

— Я же подлец, забыла? Мне не обязательно спрашивать твоё имя, чтобы знать его, Лара.

22 сентября, 1996 год

Положив перо рядом с практически полностью исписанным пергаментом, Тео запрокинул голову назад, надавливая подушечками на выступающие позвонки на задней поверхности шеи. Затёкшие от длительного напряжения мышцы заныли, и Нотт подумал о том, что даже во внеурочное время травология доставляла ему физическую боль одним лишь существованием.

Тео медленно обвёл взглядом читальный зал библиотеки. Несмотря на то, что это была самая середина учебной недели, за соседними столами сидели всего несколько человек, уткнувшиеся носами в пахнущие чернилами пергаменты и учебники. Нотт взглянул на собственный доклад из двух двенадцатидюймовых свитков и решил, что Спраут оценит его трудолюбие высшим баллом хотя бы за то, что он написал всё это сам. Тео не любил травологию, она была слишком нудной, но предпочитал поддерживать одинаковый уровень по всем предметам без исключения.

Вспышка чего-то светлого мелькнула на периферии, и Тео повернул голову на движение, увидев знакомую высокую фигуру между стеллажами со справочниками волшебных и неволшебных растений. Малфой, который так и не появился после вечернего патрулирования в факультетской спальне, сосредоточенно всматривался в корешки старых книг, пытаясь отыскать нужный экземпляр среди побледневших от времени обложек.

На выходных Тео увидел метку. Наверное, если бы не постоянная бессонница, сопровождающая его на протяжении последних трёх лет, забывчивость Малфоя, который оставил затворы на постели приоткрытыми на ночь, принесла бы им всем ворох абсолютно ненужных проблем. Тео не был спецом в чарах забвения, а применять их на десятке шестикурсников, которые могли ненароком заметить своеобразное произведение искусства на бледном предплечье, и вовсе не стал бы.

Драко Малфой. Самый молодой Пожиратель Смерти в истории. Тео с горечью подумал о том, что, вероятно, это будет единственная личина, которая останется у него на всю жизнь, если исход назревающей войны окажется трагичным.

Тео моргнул, отгоняя мысли, и уже почти поднял руку, чтобы привлечь внимание друга, но опоздал буквально на несколько секунд.

Перехватив вытянутую из общего ряда книгу за переплёт, Драко вышел из-за стеллажа, но, не успев сделать и двух шагов, отлетел обратно от столкновения с вихрем из длинных упругих кудрей и школьной формы. Грейнджер, что влетела в него лбом на полной скорости, глухо пискнула и, отскочив от твёрдой груди подобно мячику от стенки, напоролась поясницей на острый угол ближайшего к ней стола. Её сумка, слетевшая с правого плеча, с грохотом упала на пол, словно вместо пергаментов и пары учебников в ней лежал мировой запас оловянных котлов.

Тео сжал губы, пытаясь сдержать рвущийся из груди смех. Если бы глаза могли убивать, то в Хогвартсе уже бы был объявлен траур по гриффиндорке, потому как взгляд, которым Драко наградил скривившуюся от боли девушку, был куда смертоноснее взгляда Василиска.

— Какого хера ты так несёшься, Грейнджер? — прорычал Малфой, машинальным жестом прижав ладонь к пострадавшему от удара месту.

— Я… — её высокие скулы порозовели, становясь под цвет красно-золотого галстука на шее, когда она наклонилась, чтобы подцепить пальцами коричневый ремешок сумки. Выпрямившись, она откинула с лица выбившиеся из высокого хвоста каштановые кудри и подняла глаза. — Я просто не видела, что ты выходил и…

— Ну так одолжи у Поттера очки, раз слепота настигла тебя в столь раннем возрасте.

Грейнджер поджала губы, сузив горящие негодованием глаза.

— Прекрати грубить, я, кажется, извинилась за это, — произнесла она твёрдо.

Какая милая попытка, Грейнджер.

Драко закатил глаза.

— Проваливай уже с дороги.

Обойдя разозлённую гриффиндорку, Малфой сделал несколько шагов вперёд и, повернув голову, заметил смотрящего на него Тео. Замедлился. А затем, стиснув челюсти едва ли не до хруста, продолжил движение вдоль стеллажей и столов. Сидящая за заваленным газетными выпусками, книгами и научными журналами столом мадам Пинс бросила на него хмурый взгляд, когда Драко на всех парах вылетел в коридор, не дав ей даже шанса на то, чтобы разглядеть прижатую к боку книгу.

Грейнджер вздохнула, пытаясь успокоить распирающее грудную клетку негодование. Закрыла глаза. Покачала головой. И резво двинулась в противоположную сторону от изначального направления, очевидно, передумав насыщать свою лохматую голову очередной порцией знаний.

— Ты знаешь, это немного пугает, — произнёс знакомый женский голос из-за его спины. Тео прикрыл глаза, чувствуя, как губы растягиваются в непроизвольной ассиметричной улыбке. — Получается, ты следишь не только за мной, но и за своими друзьями. Это как-то нездорово.

Медленно пройдя рядом с Ноттом, Лара стрельнула на него игривым взглядом светлых глаз и принялась нарочито сосредоточенно искать среди расставленных в ряд книг ту, которая могла бы помочь ей продолжать затеянную игру как можно дольше. Тео расположился удобнее, наблюдая за тем, как девичьи пальцы скользили по корешкам, мягко надавливая на серебристое тиснение букв.

— «Она была жизнерадостна без грубоватости и отличалась сердцем чересчур чувствительным и горячим в своих привязанностях», — процитировал он негромко и, дождавшись, когда девушка развернётся, чтобы изумлённо посмотреть на него, продолжил: — Следить за тобой куда приятнее, чем за моими друзьями.

— Ты прочёл! — воскликнула она, приблизившись и опустившись на стоящий напротив стул. — Где ты раздобыл его? Сомневаюсь, что маггловские романы имеют свою собственную секцию в библиотеке.

Тео хитро ухмыльнулся, приложив костяшку указательного пальца к нижней губе, вспоминая, как несколько дней назад Лара воодушевлённо рассказывала ему об известном романе «Грозовой перевал» и уверяла, что слизеринец просто обязан прочесть его.

— Мне пришлось заморочиться и отправить несколько запросов в книжные со своим филином, — картинно вздохнул Нотт, поднимая глаза к потолку. — Я нашёл его в одной из лавок Лондона, это было очень сложно, и я потратил на него приличную сумму…