Рабочие замолотили по двери кулаками и ногами, закричали, на помощь стали звать.

Охрана не спешила. Ушла посмотреть, что на улице твориться, напилась на посту, или всё поняла, и для подстраховки подкрепление вызывает?

Нет, всё же послышались в коридоре быстрые шаги. Бухающие от ботинок, и ели слышимые от шлёпанцев.

В двери открылось смотровое отверстие.

— Чё у вас там блять?! — Крикнул хозяин карих глаз.

— Горим! Горим! — Кричали в разнобой рабочие.

Зек выругался, и ключи начал перебирать. Через пять секунд, в замке заскреблось.

— Крепитесь. — Сказал Алес друзьям. — Все вы убиваете впервые. Это будет нелегко, но выбора у вас нет.

Рабочие приготовились, достали оружие. Сколько их там, зеков этих? Обычно небольшой отряд. Человек пять. Работников здесь семь человек. Вооружены, может и похуже зеков, но зато целеустремлённости у них, хоть отбавляй.

Дверь отварилась. За ней и правда, пять охранников стояло, плюс, Радар. Хер знает, что он тут делал. Ночью он обычно спал. Ну и похер, не было у бригады времени думать.

Алес первым выскочил из камеры и набросился на ближайшего зека. Щуплого мужичка, не высокого. Заточка вошла ему в шею по самый кулак. Руку поляка облило кровью. Глаза охранника раскрылись до предела, от удивления и ужаса.

Остальные рабочие выпрыгнули из дыма, словно черти из табакерки, крича и размахивая острыми лезвиями. Одного зека полоснули по лицу, другом глотку вскрыли. Кровища полилась на пол. Коридор заполнился воплями.

Рыжему раскроил череп здоровый зек с топором. Ему в ответку Илья под рёбра заточку вогнал.

У Вадима перед лицом деревянная дубина с набалдашником из шестерни пролетела. Если бы не реакция спортсмена, валялся бы Васильев щас на полу.

Дубиной махался толстяк. Вадим вонзил заточку гаду в брюхо, и ещё раз. Кровь вперемешку с недоваренной едой повалила из живота. На краях ран повисло мясо и жир.

— Стойте! Стойте! Я сдаюсь! Сдаюсь мужики! — Радар бросил оружие, поднял руки. Сейчас его было не узнать. Трясущийся, жалкий, разве что не обоссавшийся.

Алес достал пистолет из кобуры зека и сразу подставил к его голове.

— Оружие ещё есть? — Спросил поляк.

— Е-е-е-есть, вон у нас, в шкафчике. Ружья. Пистолеты. Дубинки.

— Хорошо, веди. А вы родзеньство, отверайце камеры.

Работники вернули одежду на тела и принялись отпирать двери. Люди из них выходили с опаской, недоверием, но как видели лужи крови и трупы, сразу ускорялись.

Тело умершего рыжего, занесли в горящую камеру, чтоб не ваялся друг среди, подонков, а сгорел с миром.

Радар открыл шкафчик. Там три пистолета было, два ружья, помповое и двуствольное, а так же дубинки.

Раздали оружие, кому хватило. Вадиму двустволка досталась, ТОЗ-34, и десяток патронов с дробью.

Поляк взял рацию у Радара, взял его самого за шкирку и повёл людей на свободу.

Толпа пошла по коридорам к лестнице. На ступеньках её встретил одинокий зек с горячим чайником. Бедолага даже не успел ничего толком понять. Пуля пистолета ПМ Алеса, пробила ему череп слишком быстро. Кровь окрасила ступени, и её сразу смыло потоком кипятка. Чайник со звоном поскакал вниз, люди бежали вслед за ним.

Вадим, взглянув на труп, быстро отвернулся. Он ещё не отошёл от прошлого кровавого побоища. Собственными руками, Васильев убил человека. Не задумываясь, расковырял желудок. От этого было не по себе, но, однако, Вадим держался. Он дал жене слово, что любой ценой сбежит от леса. Убийство, тоже видимо входило в эту цену.

На первом этаже, пара охранников шло проведать, что там такое шумело на лестнице. Выстрел они не восприняли серьёзно. С улицы доносилась целая канонада. Это было их ошибкой.

Работники навалились на них из-за угла. В следующую секунду на их телах появились колотые раны и ушибы. Смерть забрала их быстро.

Ещё дубина и топорик оказались в руках бунтовщиков.

Последнего охранника на входе, смотрящего за шоу, убили без церемоний. Прирезали и бросили в угол, к мусорному ведру.

Рабочие бегали от камеры к камере, открывали двери. Освобождённые люди, толкаясь, выбегали из них.

Толпа выплеснулась на улицу, освещённую вспышками выстрелов и редкими фонарями.

— Дальше двигаемся к гаражам! — Приказал Алес.

— Нет, я не могу. — Возразил Вадим. — У меня жена.

— Она у пахана Вадим. — Сказал поляк другу.

— Я знаю, но я всё равно попробую её вытащить. Мне без неё ни как нельзя.

— Тогда я с тобой, отверайце.

— Ты уверен?

— Да. Мне надо помсьциць этим тварям.

— Так пойдёмте тогда все? — Предложил Илья.

— Не! — Возразил Алес. — Мы взять десять людзией. Добровольно.

— Мне сына оттуда же вытащить надо. Так что я с вами. — Марк сжал топорик покрепче. У него была слишком веская причина, чтобы отказывать.

— И я. Я тоже пойду. Не бросать же вас. — Сказал Рустам.

— Ну, если это ссекло с вами, то и я пойду. — Илья был бы ценным союзником в таком деле. Бывший солдат, да ещё при помповом ружье.

Ещё с ними пошли ребята из других бригад. Не десять человек, а целых двадцать.

Так толпа и разделилась. Кучка в логово зверя, а толпа к заводской части колонии, где все их машины для металлолома хранились.

Вход в жилище зеков, охраняло трое охранников. В темноте они не поняли, кто к ним идёт. Бородатый силач зевнул в последний раз и схлопотал дроби в грудь. Мелкие куски свинца прошли насквозь, врезались в стену.

Двое живых охранников не смогли даже позвать на помощь. Куча ударов холодным оружием выбила из них дух.

Теперь рабочие заимели три автомата.

— Пахан на последнем этаже засел. В самой крайней камере левого крыла. К нему нелегко прорваться будет. — Сказал Вадим, и работники вошли в здание.

А зеки там уже подорвались со своих мест, похватали оружие, заняли оборону.

По всему зданию заревел сигнал тревоги.

Первого же вошедшего в здание рабочего, ждал поток пуль в грудь.

Среди местных жильцов были люди, в своё время пострелявшие вдоволь.

Алес осторожно высунулся из-за угла и снял стрелявшего гадёныша. Проделал дырку в разрисованном животе.

Рабочие продвинулись малёха, и встали. Дальше им пройти не дали. Лестничную площадку заперли, и стали отстреливать всех, кто подходил.

— К другой сходы!! — Приказал Алес, отгоняя людей от линии огня.

— Куда же вы уёбки?! — Кричали зеки им вслед.

В коридорах обнаглевших работничков тоже ждали. Причём солидные ребята, в брониках и шлемах. Они навалили всякой всячины в проходы, настроили баррикады.

— Блять! Мы через них не пройдём! — Запаниковал один из рабочих, прижимаясь к стене, чтобы открытые двери камер, защищали его от смерти.

Те, кто имели огнестрел, стреляли, давали остальным помаленьку продвигаться.

Зеки отступали, бросая раненных братков. Закрывались в жилищах, не помышляя о выходе из них, до окончания кровавого бунта.

Работники подбирали новое оружие, усиливая тем самым свои ряды.

Вадим превратил в решето спину убегающего охранника, без жалости. Над ним слишком долго измывались эти твари.

Жильцыкорпуса стекались к лестнице. Мужик в здоровом шлеме и со связкой ключей в руках, кричал, чтоб поторопились.

Алес решил на этот раз не упустить шанс подняться наверх. Он выстрелил в того зека. Попал по ноге. Этого было достаточно.

Охранник упал, закричал, прижал своей бронированной тушей дверь к стенке.

Забрать у него ключи, или даже помочь дружку, никто не успел. Жизнь у каждого была дороже, ржавых ключей, а уж про раненного можно было и не заикаться.

Поляк забрал связку, добил зека.

Рабочие побежали по лестнице. Очередь скосила одного из них. Илья сделал ответный выстрел. Об ступеньки громыхнулся визжащий зек.

Подняться ещё выше, уже никто не мешал. Жильцы окончательно отступили. Их и так немало полегло, хватит с них. Пускай, пахан с психами разбирается.

По рации рабочие слышали, как зеки матерились, кричали друг на друга, подкрепление звали, но всё без толку. По колонии катком двигалась толпа бунтовщиков, прорывающихся к промзоне. Охрана стягивала все силы, дабы её остановить.