— У меня есть имя, — замечает он недовольно, и девушка смотрит на него как-то странно, даже шокировано, словно призрака видит. Блондин щурится и ведёт плечом. — Не пялься на меня.

— Ты заговорил? — Ким прикрывает открытый в изумлении рот ладонью. Парень раздражённо цокает и ступает по пешеходному переходу, когда загорается зелёный сигнал. Ёнхи осматривается по сторонам и идёт за ним. Им, оказывается, в одном направлении. — Зачем ты подошёл ко мне, если продолжаешь себя вести вот так?

— Вот так — это как? — он вдруг останавливается на противоположной стороне и поворачивается к девушке, Ёнхи чуть не врезается в него.

— Айщ… Ты вообще нормальный? Псих, — она со злости пинает небольшой бугор снега и окатывает им ноги китайца. — Как… по-дурацки, вот как. Как тебя вообще в школу приняли, — она обходит его и идёт к остановке. Прислушивается к шуму позади: несколько секунд, и снег снова трещит под его зимними ботинками. Ёнхи сама не понимает, почему ей интересно, идёт он за ней или нет.

— А как я должен себя вести? Мы же просто учимся вместе, — равнодушно говорит он, поравнявшись к девушкой. Ким отходит от него на шаг, сохраняя дистанцию, и закатывает глаза.

— Скажи, в Китае все такие тупоголовые или ты один такой особенный? — она присаживается на сидение под остановкой и вытаскивает руки из карманов, растирает их, чтобы не замёрзли на холоде. Её щёки и нос уже сильно горят от мороза, и шарф, закрывший их, совсем не спасает ситуацию. Тао встаёт у стенки с крутящимся стендом с рекламой алкоголя и опирается об него. Стенка отъезжает назад, и парень чуть не валится в образовавшуюся щель. Ёнхи несдержанно усмехается. — И вправду, тупоголовый.

— Можно подумать, ты рекордсменка по уму. Сама наверняка ничего не умеешь, — он отряхивает кепку от свалившегося с крыши снега и поправляет светлые волосы, зачёсывает их назад, Ёнхи увлечённо следит за всем этим и напряжённо молчит. Татуировки на пальцах и шее проглядывают даже сейчас, когда он укутан в сто слоёв.

— Скажи, а с каких пор семнадцатилетним разрешено татуировки набивать? — она скрещивает руки на груди. Тао смотрит на неё с открытой насмешкой и растягивает бледные губы в улыбке.

— А с каких пор это запрещено?

— Дьявол, — шипит она озлобленной кошкой и бросает взгляд на подъехавший автобус. К счастью, он подходит для неё, она забирается в полупустой салон и усаживается у окна, заплатив за проезд. На удивление, китаец залезает следом, только садится не к ней, а подальше, и затыкает свои уши эйрподсами. Ким хмуро прожигает его взглядом первые несколько секунд, после чего пересаживается на соседнее от парня место, чтобы завалить его лавиной вопросов.

— Ну что, что, что?! Что тебе надо? — поняв, что даже музыку ему не дадут спокойно послушать, парень вынимает наушники и смотрит выжидающе на девушку.

— Следишь за мной? — звучит слишком самоуверенно, и Тао не до конца понимает, вопрос это или утверждение.

— С чего бы мне это? Ты что, пуп земли? — шикает он, отводя взгляд в чёрное окно. К несчастью, в нём он видит отражение Ёнхи, а не городской вечерний пейзаж. Тут хоть проси водителя выключить свет в автобусе.

— Тц, умник нашёлся, — Ким достаёт телефон из рюкзака и проверяет сообщения. Одно от папы и два от Чонгука.

KakaoTalk: 3 уведомления.

Best Appa: Позвони, как освободишься.

Jeon Jungkook: Привет

Jeon Jungkook: Как у тебя дела?

Недолго думая, она набирает номер папы и расслабляется в сидении, переводя взгляд на Тао. Он уже успевает снова впихнуть наушники в уши и прислоняется головой к окну, смотрит куда-то в пустоту. Ничего ведь в окне не видно.

— Привет, радость моя. Ты как? — судя по голосу, у папы хорошее настроение, и Ёнхи невольно улыбается. В больнице он был сам не свой, но времяпрепровождение с семьёй делает своё дело, и он снова становится улыбчивым Намджуном, каким его все знают.

— Нормально. Уже еду домой.

— Как там проходят занятия? Лучше или снова топчетесь на месте?

— Не поверишь, но он умудрился сделать пять ошибок в одном предложении сегодня. Даже в слове, правописание которого мы заучивали наизусть, — хихикает она, смотря на преспокойный профиль иностранца.

— Осталось немного. У тебя самой как учёба? Порадуешь меня хорошим табелем в конце года?

— Конечно, пап. Мне нужно только английский подтянуть и всё будет хорошо.

— Может, этот Тао тебе поможет? Он же, вроде, болтает на китайском и английском, — предлагает отец, и Ёнхи начинает рассматривать своего непутёвого напарника уже в другом ключе. Может, действительно стоит попробовать? Она ведь ничего не потеряет с этого, даже наоборот.

— Посмотрим. Если сама не справлюсь, то попрошу помочь. Тао бедненький, ему ведь корейский запоминать надо, боюсь, что его маленький мозг не справится с двумя задачами, — тихо смеётся она, и Намджун улыбается в ответ, удивляясь характеру собственной дочери. Хотя она очень похожа на Мённу.

— Хорошо. Увидимся дома.

— Пока, пап, — она бросает трубку и сразу же набирает ещё один номер.

В динамике сразу слышится какая-то классическая песня, пока идут гудки, и Ёнхи прикрывает глаза, вздыхает. Мелодия идёт долго, убаюкивает, и Ким уже думает, что крёстный не ответит на её звонок, но в последнюю секунду в динамике телефона раздаётся хриплое «алло».

— Привет, аджосси.

— Привет, Ёнхи. Ты как там? Давно не виделись, — голос у него тихий, слабый и сонный. Он определённо спал, и ей стоило позвонить чуть раньше, или же уже с утра, после того, как дядя проспится.

— Нормально. Я разбудила тебя, да? Дженни говорит, ты почти не спишь. Прости, — девочка неловко дёргает собачку на пуховике.

— Всё в порядке, не переживай за меня. У меня есть снотворное, так что я смогу поспать ещё. Ты сейчас где?

— В автобусе, еду домой. Я могу прийти к тебе на выходных? — она пытается высмотреть в окне хоть что-нибудь, чтобы определить, в каком районе находится. Это выходит с большим трудом.

— Думаю, да, — она слышит зевок по ту сторону трубки и слабо улыбается.

— Спокойной ночи, аджосси.

Когда они встретятся, девушка обязательно ещё раз расспросит крёстного насчёт видео с флешки и про этапы расследования. Она надеется, что они хоть немного сдвинулись с места за этот месяц. Зацепок нет, следов тоже, всё погрузилось в вязкий туман. Тао поднимается перед одной из остановок, и девушка с удивлением замечает, что ей тоже нужно выйти именно здесь. На улице становится ещё холоднее, ветер пытается проникнуть под пуховик, и иногда ему даже удаётся, от чего тело бьёт дрожь. Парень этого словно не чувствует: выглядит равнодушным и спокойным, даже несмотря на то, что его щёки мгновенно краснеют на холоде.

— Почему ты вышел здесь, вегугин?

Китаец смотрит на неё недоумённо и чуть щурит лисьи глаза, всматриваясь в женские черты лица. Далее он осматривает местность и выдыхает клубы пара.

— Я живу недалеко. Есть ещё вопросы?

Девушка упорно молчит, возможно, соображая какую-то умную мысль, и Тао, пожав безразлично плечами, уходит. Девушка цокает недовольно и плетётся по плотному снегу в сторону дома. Если судьба действительно существует, то ей безумно нравится играть с жизнью Ёнхи и прибавлять ей перчинки.

◎ ◍ ◎

Джухён просыпается с утра от приятного запаха с кухни, в котором начинают чувствоваться горелые нотки. Она ещё немного валяется на раскладном диване в гостиной, после чего приподнимается на локтях и кидает взгляд в сторону открытой кухни, по которой тихо шаркает босыми ногами Чонгук, пытаясь приготовить что-то съедобное. Дженни на первом этаже нет, и, возможно, в доме её нет вообще. Девочка укладывает сонно подбородок на спинку дивана.

— Аджосси, у вас горит, — замечает она хрипло, ещё находясь наполовину где-то во сне, и Чонгук от неожиданности вздрагивает, останавливаясь с лопаткой в руках и оборачиваясь на ребёнка. Девочка обратно проваливается в сладкий утренний сон, и парень вытирает руки о полотенце, гасит огонь на плите и подходит к дивану. Дженни с утра пораньше вызвали на работу, и она попросила Чонгука позаботиться о малышке и отвезти её к брату в больницу. Мужчина не знает, как подготовить её к такой встрече, потому что, судя по всему, он не узнает её. Но, может, она сможет пробудить в нём те забытые воспоминания? Часто ведь получается так, что благодаря близким больные снова возвращаются часть своей памяти, если не всю, и они могут попробовать воспользоваться такой практикой в реальности. Но сейчас Джухён снова спит, и Чонгук доводит приготовление завтрака до завершения. Он не совсем понимает, что стоит готовить ребёнку, но Дженни посоветовала сделать блинчики из кимчи по рецепту их мамы. Сегодня пасмурный день, снег продолжает валить, снегоуборочные машины не успевают прочищать дороги, как те снова покрываются белым ковром. Дженни вчера привезла с собой сменные вещи девочки и оставила их в ванной, Чонгук переносит их в гостиную и аккуратно складывает на стуле. Заботиться о детях не входит в его планы на ближайшие полгода, но девушка решает добавить в его жизнь немного приключений и превращает их в американские горки: Чонгук может не выбираться из комнаты несколько дней подряд, не есть ничего и постоянно работать, а сейчас ему нужно будет заботиться о ребёнке, иначе Дженни собственноручно свернёт ему шею. Да и сам Гук чувствует вину перед этой малышкой за её брата, так что оставить её не может.