— Ребят, разбирайтесь где-нибудь в другом месте, — попросил парень со стрижкой под горшок, вынув наушник. Девушка стояла спиной к нему и закрывала вид на лежащего соседа. Он видел, как та сжимала кулаки в небольшой обиде. — Если твои всплески магии опять что-нибудь подорвут в нашей комнате… Юбин, ты вроде взрослая девочка.

— Я подозреваю, что ты усложняешь ситуацию, — усмехнулся второй, что лежал на кровати у той же стены. В отличие от своего друга, он не смотрел на спорящих, а был всецело поглощён перепиской. — У Ю сейчас кипяток из ноздрей польётся. Она же как лун в ярости.

— Вы вдвоём сейчас тоже договоритесь, — шикнула она и, забрав всю свою обиду, вышла в коридор. Все парни, что были в комнате, синхронно вздохнули и тихо засмеялись с этого.

Тот, что смотрел аниме, выключил телефон и убрал наушники в кейс, после чего решил, что можно немного поболтать. Звали его Джисок, и был он из всех них самым старшим и, что неудивительно, самым целомудренным. По крайней мере, в битвы и дискуссии он никогда не влезал, старался всё разрешить мирным путём, обходя насилие. Бомгю, вздохнув, сел на кровати и уткнулся спиной в стену. Поёжился. Холодная.

— Мне кажется, или она застряла в каком-то возрасте? — хмыкнул он. — Ведёт себя иногда, как ребёнок настоящий… Я всё понимаю, но, по правде говоря, я устал чинить всё в нашей комнате. Ей уже девятнадцать, а магия как у тринадцатилетней…

— Хуже, — шепнул тот, кто с кем-то чатился, и, дописав последнее, решающее сообщение, повернулся к ребятам. Это был Сынмин, заводила курса, у него всегда были самые отстойные, и от того самые смешные шутки. Иногда он умудрялся рассмешить даже тех профессоров, чьи улыбки не видели веками. Сейчас он лёг на бок, подперев голову рукой, и поднял ногу перпендикулярно кровати. — Её магия стала сильнее, а она так и не научилась контролировать её.

— Да ну, она же не справляется только тогда, когда у неё эмоции бьют ключом, — попытался защитить подругу Бомгю, но, увидев улыбки на лицах парней, стушевался.

— А у неё они когда-то не бьют ключом? Я бы посмотрел на серьёзную Бин, — хихикнул Сынмин, после чего посмотрел так, словно что-то вспомнил. Так и было. — Кстати, ты как? Извини, что мы не пришли, мы это… — он цокнул языком. — По правде говоря, нас декан не пустил.

— Что?

— Это правда, — Джисок закивал. — Он сказал, что если мы пропустим первое занятие, то он пойдёт к завучу. Честно, я заметил, что сейчас многие взвинчены. В особенности преподы. Слышишь, не заметил? К тебе заходил сегодня кто-то из учителей, говорили что-то? Может, ты услышал что-нибудь? Медик там мог проболтаться?

Бомгю задумался. Единственным на его памяти, кто из профессоров пришёл, был Чонгук. Он не слышал никаких голосов, и колдомедик ни с кем не говорил ни вживую, ни по телефону, по крайней мере, пока он был в сознании, а не спал. Помимо всего заходили этот мальчик Тэхен и Джихо… Кстати, о ней! Бомгю выгреб из ящика прошлогоднюю тетрадь по чарам и заколдовал ручку, чтобы она переписала всю теорию с фотографий и понадеялся, что она напишет всё корректно.

— Да никого я не видел, — пожал плечами Гю. Говорить о экзорцистах он не решился. — С чего вы взяли, что случилось что-то глобальное?

— Да так… — стушевался Джисок. — Знаешь, наверное, показалось. Эй, Чонсу, — обратился он к другу, который лежал в последней кровати, со стороны Бомгю, и читал что-то. Мангу, если судить по обложке. Ответа они не получили. — Чонсу?

Сынмин потянулся за своей палочкой и шмальнул шуточное заклинание в книжку, и её откинуло на кровать. Руки друга остались в том же положении, смотрел он вперёд, но, кажется, даже не дышал. Джисик поднялся на кровати, хмуро приглядываясь, решив, что сосед над ними просто тупо прикольнулся. Бомгю тоже поднялся, но уже на ноги, и осторожно подошёл к Чонсу. Мальчик смотрел куда-то под потолок и совсем не двигался. Чхве, пересилив себя и тупую тревогу внутри, коснулся его ладони, после чего решительно обхватил её. Она была каменной. Кожа была бледной, почти синей, губы стали фиолетовыми.

— Он… мёртв?

====== Боевой дух ======

Ёнджун трансгрессировал в душевую, расположенную внутри квартиры. Он быстро принял душ, чтоб не задерживаться ещё сильнее, надел тонкий халат и слегка растрепал ладонью волосы, смотря в зеркало. Стоило сразу умыться, раз он здесь. Он выудил из держателя свою щётку, поднёс к аппарату под зеркалом, который выдавил определённое количество пасты. Двигая щёткой и смотря в зеркало, он думал о том, что пора бы сделать маску от высыпаний, так как в области носа и на лбу стали появляться подозрительные покраснения. Ёнджун вздохнул. Всё из-за стресса, тревожности и нервозности. Несмотря на то, что организм волшебника, особенно чистокровного, сложнее вывести из строя, раны затягивались быстрее и менее болезненно, да и вред нанести труднее, чем обычному человеку, он всё равно умудрялся так оплошать.

С нервозностью стоило что-то делать, и он решил, что завтра после встречи с Субином между уроков он заскочит к колдомедику за небольшой консультацией, которая являлась, скорее, просто формальностью ради рецепта. Дальше у него путь к травологу, оттуда — к алхимику. Он бы ещё записался на приёмы к психотерапевту, однако придётся либо проводить онлайн-сеансы, что было невозможно при наличии толпы людей в каждой из комнат академии, либо брать отгулы в академии ради поездки в Сеул. Но, возможно, он поговорит с завучем насчёт того, чтобы выделить какое-то внеклассное помещение на два часа в некоторые дни.

Он всё никак не мог выбросить из головы слова Хёнуна. Как же глупо они попали в передрягу. Что делать со всеми слухами? Нельзя думать о том, что это просто школьные слухи, потому что это всегда могло вытечь. К счастью, никаких компрометирующих фотографий у них нет… Или есть?!

Дверь душевой громко закрылась, и Ёнджун вышел из мыслей. Рот неприятно тянуло и кололо от зубной пасты, но он не успел ничего сделать, так как дверь вновь отворилась, и на пороге появилась рассерженная и сильно тревожная Джихо. Её светлые волосы беспорядочно торчали из хвоста, на ноге красовалось красное пятно, видимо, она только что обо что-то ударилась, пока бежала.

— Чхве Ёнджун! — она в момент сократила расстояние между ними и схватила его за халат, начиная трясти. — Почему ты где-то бродишь и даже не предупреждаешь об этом?! Что я должна думать?! Ни с того ни с сего пропадаешь с радаров и не оставляешь после себя ничего, это нормально вообще? Я уже всех обегала, всех обзвонила, никто тебя не видел и никто о тебе не слышал! Я подумала, что ты сбросился, дурак, прямо из окна, почему оно было открыто?!

— Эм… — с пастой во рту говорить было не очень удобно.

— Это не объяснение! Где ты был?!

— Я…

— Ничего не говори! Ничего! — она отпустила его и стала ходить по душевой, скрестив руки на груди и грозно топая. Ёнджун облокотился бедром о столешницу, поправив халат, потому что ещё одно движение, и он бы просто распоясался. Девушке не стоило наблюдать его в таком виде. Вдруг она повернулась, злой фурией уставившись на друга. — Я жду объяснений! Чего молчишь?!

— Но…

— Где ты был?!

Тирада продолжилась, и парень понял, что он совершенно ничего не сможет с этим сделать, поэтому, сочувственно сведя брови, он взял палочку и, в мыслях извинившись перед девушкой, наслал на неё силенцио. Она замолкла, словно ей язык отняли. Ёнджун сначала сплюнул пасту и промыл рот, после чего воспользовался бумажным полотенцем. После этого он милейше улыбнулся и положил ладони подруге на плечи.

— Во-первых, окно было открыто, потому что его оставил Джей на проветривание, всё равно в комнате никого не было, ты же знаешь, как он ненавидит жару. Во-вторых, сразу после того, как я зашёл в комнату, я взял вещи и спустился сюда, ты знаешь, что я долго принимаю душ, особенно после тяжёлого дня. Мне нужно побыть одному. К тому же… Ты знаешь, что у меня проблемы со сном, — слегка смягчившись, она кивнула. — В-третьих… Ты говорила, что всех обзвонила? — Джихо снова кивнула. — А мне почему не позвонила?!