Вот же читер. У кого-то друзья из воздуха предметы создают, а у меня… даже простых друзей нет. Обидно.

Ранний вечер, даже удивительно, что время пролетело так быстро. За рулем мотоцикла я постепенно успокаивалась, а от того, что сзади меня обнимал Шото, спокойствие приходило быстрее. Уединенное место так и не удалось найти, поэтому ужинать пришлось среди шумных посетителей, отвлекаясь на нейтральные темы. Мы практически не говорили, молча варились в своих мыслях.

Честно говоря, я даже не хотела обсуждать столкновение с Аямэ и Старателем в коридоре, от одного воспоминания шею сдавливало невидимой петлей. Да и глядя на Шото, приходила к мысли, что он не рвался изливать душу. Особенно в столь сумбурной обстановке.

Солнце клонило к горизонту, окрасив небо оттенком раннего заката. По улицам гулял прохладный приятный ветер, принося с востока тяжелые тучи. Видимо, через несколько часов может хлынуть дождь.

– Ну что, тебя домой отвезти?

Помедлив с ответом, Шото перевел взгляд к темнеющему от туч на востоке небу.

– Нет, я написал Фуюми, что буду в общежитии.

– Тогда в ЮЭЙ?

– М-м. Им я сказал, что пойду домой.

Потребовалась пара секунд, чтобы унять рвущийся на волю вопль. Не сказать, что помогло.

– Ну и куда ты собрался?

– К тебе.

– Потрясающий ход конем. Ты меня-то не думал спросить?

– Думал, но ты же сама предлагала после экзамена у тебя остаться.

Это когда такое было?

– Я понимаю, надо было спросить, но… – переведя дух, парень потупил грустный, разочарованный взгляд. – Я не хочу сейчас видеть отца, я уже представляю его недовольство. Мне хочется побыть одному или с кем-то, кто не станет донимать вопросами.

– То есть, – зажав переносицу и закрыв глаза в попытке успокоиться, я уточнила: – Ты хочешь побыть со мной только потому, что я не стану донимать тебя вопросами?

– Скорее, потому что тебя что-то беспокоит. Может, ты не захочешь рассказывать, но я могу побыть рядом.

– Не хочешь, чтобы я всю ночь рыдала от горя и погружалась в свои проблемы?

– Не уверен, что ты стала бы рыдать от горя. Но не хочу, чтобы тебе было грустно.

– Да с таким подходом точно грустно не будет. Ладно, поехали.

Учитывая нервозность учителей ЮЭЙ и героев относительно Лиги злодеев, многоходовочка Шото выглядела как самая ужасная идея. Если Старатель и академия внезапно обнаружат, что парня нет ни там, ни там, я в лучшем случае таких пиздюлей отхвачу, что садиться неделю не смогу. Но Шото наотрез отказывался сообщить о своем местоположении хотя бы сестре, что, признаться, немного разозлило.

– Да что «нет» сразу? – загоняя мотоцикл на парковку в небольшой двор, я недовольно глянула на парня. – Она же знает, что я для тебя не последний человек, не обязательно же говорить, что мы встречаемся.

– Из-за отца они с Нацуо не доверяют тебе.

– Нет, не доверяют они мне потому, что я в детстве пыталась навредить им. Напиши ей, иначе я сама напишу.

– Нет.

Шумно выдохнув, досчитала про себя до пяти, чтобы не сорваться на крик. Поставив мотоцикл на подножку, задрала голову, обнаружив, что тучи подползли довольно близко. Воздух стал еще более прохладным.

– Тогда напиши Нацуо. – Обернувшись, я заметила, что Шото был не менее мрачным, чем тучи, сгущающиеся на небе. – Да что не так-то?

Промолчав, парень отошел к скамейке под высоким деревом сакуры, и опустился на нее с таким видом, словно его покинули последние силы. Положив шлем на сидение мотоцикла, я подошла к Шото и присела рядом с ним, не сводя ожидающего взгляда. Однако он не спешил говорить, мы слушали далекий шум машин, как ветер перебирает листву, пока пауза не затянулась слишком долго.

– Я потерял самообладание, – наконец обмолвился парень. – Этот парень из Шикецу, я помню его, он также проходил вступительные в ЮЭЙ. Он сказал, что ненавидит меня. Потому что я такой же, как Старатель. Ни на кого не обращаю внимания, иду по чужим головам.

– Поэтому вы устроили драку во время экзамена?

– Я не такой, как отец, – сжав кулаки и задрожав от злости, Шото опустил голову, пытаясь перебороть накатившее чувство. – Но… я разозлился. Я всегда злился. И в своем желании противостоять отцу, начал действительно походить на него. Игнорировал других, их чувства.

– Что тебя злит конкретно? Что кто-то сравнил тебя с отцом, или что ты замечаешь за собой схожесть с ним?

– И то, и другое… Но в ЮЭЙ я стал мыслить по-другому. По крайней мере все началось с соревнований, когда я сражался с Мидорией. А потом ты вернулась в мою жизнь. Мне казалось, я начал видеть больше, принимать себя, свою силу.

– И тут какой-то парень говорит, что ничего ты не поменялся, да? – уловила я суть вопроса. – Если ты сорвался, то это тебя сильно задело.

– Это было обидно, но он прав. Я слишком зациклен на отце, и мне стоит принимать себя, какой я есть, и не ставить свои цели вокруг Старателя. Но… из-за своих терзаний я завалил экзамен. Вел себя, не как герой. И, честно говоря, я отказываюсь идти домой, потому что от этого легче не станет. Пусть отец и злится, его крики я выдержу. Но мне не хочется, чтобы меня жалела Фуюми или Нацуо. Ребята из ЮЭЙ тоже начнут меня подбадривать, заострять на этом внимание. Поэтому я хотел побыть с тобой, ты ни слова не обмолвилась о моем проигрыше.

– Только не подумай, что мне все равно, – виновато улыбнувшись, я только сейчас поняла, что действительно даже не удосужилась справиться о состоянии парня. – Просто… у меня тоже… проблема нарисовалась.

– Из-за твоей сестры?

– Понятное дело, что Аямэ уже не та девушка, какой я ее помню, она по уши увязла в преступном мире, борясь за выживание. Я все думала, почему она пришла сейчас, что она скрывает от меня? Оказалось, ничего. Ничего такого, о чем бы нельзя было догадаться. Аямэ хочет, чтобы я вернулась в семью, вернулась к ней.

– То есть… в Юмемия, в преступный мир?

– Одно как следствие другого. После экзамена я пошла под трибуны, чтобы встретиться с ней… а в итоге встретила еще и Старателя. – От одного воспоминания о минувшей встрече дрожь брала, я поежилась и обхватила себя руками. – Они как два голодных пса смотрели друг на друга, а я чувствовала себя костью, которую они перетягивали. Аямэ все еще ненавидит Старателя, не может простить ему смерть наших родителей и брата… да всего клана в целом. И ей не нравится, что я не чувствую то же. Она назвала меня ребенком, которому пришлось адаптироваться… Возможно, она права. Но я не хочу этого. Не хочу возвращаться к той лютой ненависти, я готова жить с тем, что моя сила… вся моя жизнь связана со Старателем. Потому что я решила стать героем, стать… Мне и так сложно, я вообще удивлена, что комиссия позволила мне сдавать экзамен. Да, и я сдала, но после слов Аямэ, как та же комиссия подписала разрешение о ее присутствии в роли наблюдателя… Я уже ни в чем не уверена.

Чувство, что все идет по чьему-то плану, что кто-то дергает меня, как марионетку, за ниточки, обострялось с каждым днем. А сегодня и вовсе сводило с ума. Аямэ от меня так просто не отступит, она намерена вернуть меня в семью, и мое желание стать героем кажется ей детской наивной мечтой. В какой-то степени она права, я действительно ребенок, и не только потому, что мне комфортно общаться с подростками и еще не стукнуло двадцать. Я мир не видела, живу в вакууме, пусть и давно сломала розовые очки.

– Если ты хочешь быть героем, то станешь им, – обмолвился Шото, – ты набрала высший балл не просто так. Если бы комиссия не хотела допустить тебя к геройской работе, они бы не дали тебе пройти.

– Ну, как показала практика, это все равно было бы бесполезно. Вы с Бакуго завалили финальный экзамен, но вам дали возможность дополнительной подготовки и повторной сдачи.

– Да, но не тем ребятам, которые не прошли первый тест.

– Это надо очень постараться, чтобы завалить первый тест, – мрачно подметила я. – Я не знаю, что мне делать, потому что не понимаю, где враги, а где друзья. Точнее… Я понимаю, что твой отец не хочет со мной возиться, но когда он разговаривал тогда с Аямэ… Он ни слова не сказал в мою защиту. Ничего о том, чтобы злодеи ко мне не лезли или… может, конечно, я многого прошу.